„Либеньские"анекдоты по Богумилу Грабалу
До того, как стать пригородом Праги, Либень была живописной деревушкой. В начале 19-го века она постепенно превратилась в один из самых промышленных пражских кварталов с особым фольклором его жителей, которыми являлись, прежде всего, рабочие из многих либеньских фабрик. Всемирно известный чешский писатель Богумил Грабал провел после Второй мировой войны в Либни много лет и хорошо познакомился со своеобразным юмором ее жителей. Грабал некоторые либеньские анекдоты записал, и много лет спустя их опубликовал в одном из сборников своих рассказов в качестве похождений самой типичной либеньской семьи Ногылов. По словам Грабала, род Ногылов связан со старой Либней многими поколениями. Михал Лаштовичка для вас несколько анекдотов об этой добродушной семье перевел. Жаль только, что Богумил Грабал уже умер, и мы не можем спросить его, существовала ли семья Ногылов на самом деле, или если он ее придумал.
Отец Ногыл хотел обрадовать своего сынишку Йосефа и под рождество нарядился святым Микулашем. „Увидишь, старуха, что Пепик меня не узнает!" говорит он жене. Но как только вечером святой Микулаш появился в дверях, Йосеф рассмеялся и повалился с ног от смеха. Оказалось, что папаша митру изготовил из его школьного рисунка. И кол очутился как раз над его правым глазом.
Пришел отец Ногыл в сочельник домой, наслаждается говяжьим супом и хвалит: „Какой сегодня действительно праздничный суп! Одно масло!" И сын Йосеф ему и говорит: „Еще бы, папаша! Маме ведь в него упала лампадка из-под образа Ииусуса Христа!"
„Господин учитель, вон тот ученик в меня утром бросил снежок... ну и посмотрите....", пришел в школу жаловаться какой-то господин, весь в бинтах. „Так? Действительно? Снежок, говорите? А ну-ка, Ногыл, что тебе об этом известно?" „Пожалуйста, господин учитель, все было не так, этот господин не говорит правду, это не был снежок, а камень завернутый в снегу!" „Ах так! Значит вам, господин, не стыдно здесь перед учениками безбожно врать, и сваливать вину на невинного мальчика? А ну-ка, уходите из класса, и пусть это уже не повторяется!"
Учитель спрашивает: „Ногыл, просклоняй мне имя существительное Японец!" „Японец, ты понец, он понец, мы понцы..." Неделю спустя учитель послал привет из палаты для особо буйных.
„Мальчик, мальчик, что из тебя будет?" горюет господин учитель, „У тебя опять нет домашнего задания! Что ты делал весь троицын день? Почему ты не подготовился?" „Извините, господин учитель, я не смог!" „А так, ты не смог, говоришь? А знаешь ли ты, что сказал много лет назад Наполеон? Слова «Невозможно» нет в моем словаре. Также и нам не стоит говорить невозможно, или я не смог!" „Хорошо, так вот вам, господин учитель, мыло, и вот вам спичка. А теперь мне покажите, как вы эту спичку об это мыло зажжете!"
Хвастается отец Ногыл перед дворничихой: „В детстве я был таким красивым ребенком, что на меня все люди оборачивались!" „А почему вы теперь выглядите так плохо?" „Это потому, что цыгане меня заменили!"
Приходит Йосеф Ногыл к полицейскому на перекрестке и спрашивает: „Господин начальник, вы не видели здесь маленькую собачонку?" „Нет, не видел" „Не видели? А как долго вы здесь уже служите?" „Двадцать лет. Почему ты спрашиваешь?" „А вы действительно в течение всех двадцати лет ни разу не видели маленькую собачонку?"
У отца Ногыла пес. Величиной с теленка. Отец Ногыл с ним преспокойно едет через Либень в трамвае. Кондуктор спрашивает: „Гражданин, вы за этого пса платили?" „Нет, я его получил даром!"
Йосеф Ногыл что-то читает и спрашивает отца: „Папаша, кто они были, эти четыре евангелиста?" „ Четыре евангелиста, говоришь? Это ведь были эти известные три - Петр и Павел!"
