«Конечная остановка детей, выброшенных на улицу»

Рубрику подготовили Антон Каймаков и Елена Патлатия.

«Баттерфляй» – это тяжелая работа. И если они вынуждены зарабатывать на жизнь тяжелым трудом, то пусть это делают, как можно безопаснее для себя и для других».

Ласло Сюмег «ПРОЕКТ ШАНС»

Прага. Главный вокзал. Здесь не только переплетаются дороги, ведущие в разные концы Европы. Здесь конечная остановка многих, кого судьба выбросила на улицу, заставила зарабатывать на жизнь проституцией.

Вы скажете, проституция – это самая старая профессия на земле, которая была и всегда будет. Да, но только этим проституткам и проститутам всего 15 – 17 лет. Большинство из них сбежали из детских домов и исправительных учреждений. Многие из неполных семей или семей, где родители пьют, и где постоянно происходят скандалы. Живут эти дети на улице, спят в вентиляционных шахтах и подвалах.

Парней намного больше, чем девушек, потому что детская гей - проституция в моде. Государство борется с этим явлением, но в большинстве случаев – это репрессивные меры. Мальчишек, ловя, отправляют в колонию или в больницу. Откуда они убегают и возвращаются обратно на панель, чтобы заработать на кусок хлеба, подвергаясь при этом постоянной опасности заразиться самой страшной болезнью на свете - СПИДом.

Детская гей - проституция, хотя об этом никто в Чехии широко не говорит, остается одной из самых сложных проблем современного общества.

Но, как исправить положение? Действительно существуют только репрессивные меры?

Есть люди, которые уверены, что путь к возврату существует и не только при помощи принуждения.

На пражском Главном вокзале, очень часто можно увидеть человека, вокруг которого собираются по 10-15 человек подростков. Из-за этого у него возникают проблемы с полицейскими, которые его принимают за сутенера. Это Ласло Сюмег. На самом деле Ласло - один из немногих, кто реально пытается изменить ситуацию с детской гей – проституцией. Но только не при помощи насилия, а совсем наоборот. Для многих абсолютно неприемлемым способом.

Для Ласло мальчишки – проституты, или как их называют баттерфляй – мотыльки, не отбросы общества, а полноценные люди, нуждающиеся в помощи. Ласло считает, что баттерфляй – это социально-политическая проблема, которую нельзя решить в один момент. И раз уж эти подростки вынуждены зарабатывать на жизнь тяжелым трудом, то пусть это делают как можно безопаснее для себя и для других.

Он раздает «мотылькам» презервативы и агитационные проспекты. Раздает стерильные шприцы и собирает использованные, которые при помощи красного креста отправляет на ликвидацию. Делает «мотылькам» слюнные анализы на СПИД.

Ласло сам точно не знает, как получилось, что он стал помогать «мотылькам». В один прекрасный день он просто взял в руки два полиэтиленовых пакета, в которых были презервативы, гели и несколько проспектов, и пошел на улицу. Продал квартиру в Венгрии, откуда родом, и целый год работал абсолютно один, без помощи каких-либо организаций.

- Сначала никто из подростков не хотел брать презервативы, всем казалось, что это просто какая-то реклама. Приходилось долго объяснять, просить, убеждать. А потом, благодаря поддержке одной фирмы, возник проект под названием «Чтобы мои друзья не умирали». Постепенно стало ясно, что проводить такую большую работу нельзя без организации, которая могла бы этих ребят презентовать, без помещения, где они могли бы собираться вместе. Вполне понятно, что когда ко мне обратились некоторые родители подростков с вопросом, где мы можем встретиться, а я отвечал, что на Главном вокзале, то они сразу теряли доверие.

Сейчас у Ласло есть небольшое помещение рядом с Вацлавской площадью, в центре города, где находится, если так можно назвать штаб-квартира просветительского консультативного центра «ПРОЕКТ ШАНС», где подростки могут собираться. Клубные дни по вторникам, средам и четвергам. «Мотыльки» здесь смотрят фильмы, которые заказали в видео-прокате и слушают музыку.

- Каждый четверг, после полудня, отвожу несколько парней и девушек в лабораторию, где им проводят анализ крови на гепатит. Каждые 90 дней парни делают слюнные анализы на СПИД, так как именно 90 дней длится инкубационный период. За время работы удалось завоевать доверие, так что многие приходят сами, и приводят тех, кто только что появился в этой профессии и еще боятся и не доверяют взрослым. Не забываем и о культурной программе, постоянно посещаем бассейн, музеи, выставочные залы. Это оказывает на них большое влияние. Помогает в общении.

- Каков средний возраст ребят, которые в силу обстоятельств вынуждены заниматься гей – проституцией?

- Средний возраст, приблизительно 17 лет. Но к лету, как показывает моя многолетняя практика работы, эта граница опускается до 15 лет. Летом ситуация ухудшается настолько, что появляются и 9-10-ти летние мальчишки. Об этом мне, кстати, запрещают говорить.

- Что толкает детей к такому способу жизни?

- Когда ребенок живет в детском доме, он лишен семейной атмосферы, любви, ласки. Лишен всего, что нормальная семья в себе заключает или должна заключать, и потому он начинает придумывать какой-то свой мир. Хочет этот мир создать. Большое влияние оказывает телевидение. Поэтому нет ничего удивительного, когда парень придумает свою принцессу или принца на белом коне. Счастье, если парнишка умный, и, через несколько недель поймет, что все совсем не так, и бросит. Но если потом ему в голову придет идея разом заработать 20 тысяч, то назад дороги нет.

- А на что тратят деньги, которые заработают?

- Большинство из этих детей не знают цену деньгам. Не понимают. Когда работают на улице всего несколько дней, еще никто их не знает, то есть большая возможность, что и заработают. В первый раз, очень часто тратят деньги на игровые автоматы. Потому, что это интересно, лампочки сверкают, а иногда даже и выиграют. Очень часто тратят деньги на фирменную одежду. Однажды я спросил одного из парней, почему он это делает? Почему занимается проституцией? А в ответ услышал, я не хочу отставать от своих ровесников. У меня никогда не будет фирменных штанов, потому что моя мама и мой папа не могут это купить. Они работают с утра до вечера, чтобы могли заплатить за жилье и купить немного еды. Он зарабатывает деньги на улице на ботинки, а родителям говорит, что халтурит, раздает на улице рекламные проспекты.

Как рассказал Ласло, отношение родителей к детям бывает разное. Бывают те, которые рады, что у ребенка есть деньги и не спрашивают откуда. А есть родители, которые сами отправили своих сыновей на панель. К Ласло приходит несколько таких ребят. После того, как им исполнилось 15 лет, отец с матерью сказали: «Хватит. Мы тебя долго кормили, теперь корми себя сам».

- Мы спросили у Ласло, было ли в его практике, когда кто-либо из ребят вернулся в семью, перестал заниматься проституцией?

- Есть примеры. Возвращаются. Чаще всего это происходит тогда, когда парень оказался на улице после семейного скандала. Родители и дети не смогли понять друг друга. Главное объяснить ему, втолковать, что он должен сделать первый шаг навстречу. Но это длительный процесс. К сожалению, самое большое расстояние - от человека к человеку.

- Если кто-нибудь из ребят заразиться СПИДом, как они с этим справляются, как реагируют?

- Всегда тяжело и всегда по-разному. Все зависит от человека. Был у меня случай, когда я отдал результат анализа, и было ясно, что все очень плохо, то парень меня хотел избить. Кричал, что это я во всем виноват, что я принес плохой результат. Есть такие, которые скажут: «Раз у меня это есть, то это будет и у других.

Ласло говорит, что очень редко бывает, что парень все поймет, примет это и потом старается найти своих друзей, с которыми был в интимной связи, чтобы предупредить об опасности. Потому, что у СПИДа инкубационный период - 90 дней, и нет никаких признаков, и нельзя это определить. Если человек не знает, то может заразить еще несколько человек.

- Но в большинстве случаев все разговоры о том, что если не будет предохраняться, не будет принимать лекарства, то может через пять лет умереть, бесполезны. Всегда слышишь ответ: «О чем ты говоришь, Ласло. Я не знаю, что со мной будет завтра, через час, через пять минут. Почему я должен заботиться о том, что будет через пять лет?» Как видите, царствует полная безысходность.

Как рассказывал Ласло, раньше никто из «баттерфляй», если так можно выразиться, не продавался за бесценок. Существовала своя коммуна. Тот, кто употреблял наркотики, тот, кто воровал, не мог в эту коммуну вообще попасть. Сейчас этого нет. Благодаря жестким мерам со стороны властей, коммуна разбита и сильно перемешана с остальными группами живущими на улице.

- Каков процент, среди гей – проститутов, действительно являются гомосексуалистами?

- Я уже очень долго стараюсь объяснить всевозможным официальным организациям, что не работаю только с гомосексуально ориентированными ребятами. Из ста человек, всего 10 подростков действительно гомосексуалисты. В большинстве случаев, это би-сексуалы, гетеросексуалы, и ребята, которые еще не определили свою ориентацию. Приходят несколько ребят травести. Есть и те, кто это делает в поисках приключений.

- Что самое сложное в вашей работе?

- Одна из самых сложных задач, чтобы далее продолжать выполнять свою работу, - это сохранить свою частную жизнь. Нельзя никого подпускать к себе слишком близко. Потому, что эти ребята, настолько обворованы на чувства, что стоит только немного открыться, как они, подсознательно, без злого умысла, начинают проникать в твою частную жизнь. Потому, что там им безопасно и хорошо. У меня нет имени на двери квартиры, другое имя на почтовом ящике. Я готов выйти из трамвая на пару остановок раньше, только для того, чтобы не подпускать к себе слишком близко. Поскольку потом я не смогу ими управлять. Представьте себе, я ему должен фактически приказывать, а в ответ услышу: «Перестань валять дурака, я с тобой вчера спал. Моя работа каждый день на грани.

- Что будет с вами и вашей работой в будущем?

- Мое будущее и будущее всего проекта находится постоянно под угрозой. Потому, что я не могу делать то, что требуют от социального работника в Чехии. Каждый социальный работник, который поймает на улице парня младше 15 лет, должен отвести его в ближайшее полицейское отделение. Если я только позволю себе сделать нечто подобное, то это будет означать мой конец. Абсолютный конец. Но никто из официальных лиц, этого не может понять. Моя работа – одной ногой в больнице, а другой - в тюрьме на Панкраце. Вместо того чтобы помогли, выделили дом, раз уж нашелся один дебил, который эту работу делает, у меня стараются отобрать то, что уже есть. А помощи от частных лиц или отдельных спонсорских даров, к сожалению, не хватает.