Бланка и Чак
По городской улице уверенным пружинистым шагом идет маленькая женщина с большой сумкой через плечо. На левой руке на кожаной перчатке, наподобие тех, что когда-то носили мушкетеры, сидит красивая гордая птица, с коричневым опереньем, в шапочке и с бубенчиками на лапках. Уличный шум нисколько ее не тревожит. Воображение отбрасывает меня на два-три века назад: князь выезжает на соколиную охоту и в его свите – юный паж с любимой птицей князя. Оставаться в трамвае, из которого я заметила женщину с птицей, больше невозможно: побеждает любопытство. Я выхожу:
«Извините, пожалуйста», - обращаюсь я к женщине, которая и вблизи напоминает мне мальчика-пажа: стрижка-карэ, футболка, жилетка, брюки-бриджи. Представившись друг другу, мы обмениваемся рукопожатиями, и Бланка Лахманова, так зовут мою новую знакомую, приглашает в гости, в Либерец, где она живет.
«Когда вы берете птенца, вы заботитесь о нем, начинаете планомерно, понемногу, но регулярно, с ним работать. Учить его подходить на зов, по шажку, по сантиметру. И за это даете ему лакомство. Вы должны научиться ему доверять... Потом, кормить, взвешивать каждый день, чтобы не переел, чтобы мог летать и был послушным. Это кропотливая, но благодарная работа!»
Пернатого друга Бланки зовут Чак. Бланка живет в небольшом одноподъездном трехэтажном панельном доме, а Чак – в специально построенном для него вольере в маленьком садике во дворе. Чак – канюк, или сарыч, - хищная лесная птица семейства ястребиных, крик которой напоминает плач. Короткий крючковатый клюв, длинные острые когти. Чтобы птица случайно не ранила, хозяин носит кожаную перчатку. Чак еще молод, птицы его породы при хорошем уходе доживают 15-20 лет. Говорят, что собака и ее хозяин похожи друг на друга. То же самое, пожалуй, можно сказать и о птицах и их хозяевах. Мне показалось, что Бланка сама похожа на маленького ястребка с таким же острым и внимательным взглядом, быстрыми и точными движениями и врожденной потребностью к свободе.
«То, как ведет себя этот хищник, какое у него настроение, какой характер, как он летает – все это, собственно говоря, отражение его хозяина. Все зависит от того, кто его воспитывает – будет ли птица острой, недоверчивой или милой, ручной», - уверена Бланка.
Наблюдая, как любовно обмениваются взглядами хозяйка и ее воспитанник, я спрашиваю: «А не боитесь, что он улетит? Встретит даму своего сердца, и она окажется сильнее Вас?»
«Ну, так однажды, когда летело 24 ястреба, я сказала: «Нет, я тебя не пущу полетать!»Человек, конечно, должен помнить, что в период, когда в природе они создают пары, инстинкт может победить. И когда вы его отпускаете, он совершенно свободно парит в воздухе, и зависит только от него, вернется ли он к вам, соблазнится ли лакомством, которое вы ему предлагаете, или у него в голове все переключиться, и он предпочтет ту природу, которую видит перед собой».
«Когда прошлым летом он улетел от меня на три, нет, на четыре, дня, где-то болтался здесь, около Либерца, даже не знаю, где, так, конечно что-то ел, скорее всего, кузнечиков и улиток, но потом вернулся. Все-таки что-то тянет их обратно, на то место, откуда их каждый день выпускают полетать. Если, конечно, не улетят куда-то очень далеко, или не встретят на пути что-нибудь необычное... Интересно, что это делает с человеком. Я не находила себе места, пока он не вернулся, каждый день ходила туда, где мы с ним гуляем, ждала, была сама не своя...»
Все время, пока мы беседовали с Бланкой Лахмановой во дворе у вольера, Чак сидел у нее на руке, время от времени переступая с лапы на лапу, позванивая при этом бубенчиками, или взмахивал крыльями, чтобы поразмяться. И постоянно держал меня в поле зрения. Вначале он недоверчиво косился на микрофон, и было видно: напряжен до предела, готов к атаке.
«Я не говорю, что они ласковые и ручные. У них – инстинкт хищника, от этого никуда не денешься. И по ним это видно. Если голодный – так все! Их когтей боится каждый! И клюва тоже! Люди думают, что хищная птица может напасть, заклевать, атаковать, броситься в лицо. Да, может, но только если чего-нибудь боится. От страха. Он тогда защищается. А если он в хорошем расположении духа, то нападать не будет. Да, я должна подходить к нему только с перчаткой. Иногда я играю с ним рукой без перчатки, так потом болячки остаются, но – сама виновата. Все происходит в секунду. Так что уважение перед хищником должно быть. Но подходить к нему нужно с чувством. И все-таки, хищная птица – это ... это личность! И чем дольше он у вас живет, тем больше вы в этом убеждаетесь!»
Когда Чак понял, что опасности нет, успокоился и стал следить за правой рукой хозяйки, которой та во время разговора размахивала.
«Это он за моей рукой так следит. Он знает, что этой рукой я его кормлю. И как только я засуну ее в карман, вот так, он сразу ищет, ждет. Я не могу совать руку в карман, он просто должен видеть, что в руке ничего нет... А он всегда голодный, ему бы только есть, есть и есть!», - поясняет Бланка.
Сейчас Чак не летает, потому что меняет оперенье. Не научился пока и охотиться. Но Бланка рассказала, где можно встретиться с настоящими сокольниками-профессионалами, а также о том, как проходит осенью соколиная охота.
И я решила, что обязательно расскажу об этом вам в следующих передачах. А пока у меня к вам вопрос: вы знаете, для чего у Чака на лапках бубенчики? Ответы отправляйте по нашему адресу.
