Чешский поет Петр Безруч или История почти детективная

Чешский поет Петр Безруч или История почти детективная

Северная Моравия! Край, в котором можно встретиться с самыми яркими контрастами. Северная Моравия - это мрачная Острава со своими шахтами, хмурые регионы Карвина, Орлова и Витковице, которые в 19-м веке стали почти символом угнетения рудокопов, и одновременно это одна из самых живописных горных цепей в Чехии - Бескиды. Горы, которые выглядят, будто они написаны на фарфоровой чашке, и их домики, на первый взгляд будто сделанные из пряника. Но и здесь жизнь была тяжелой, и здесь умирали люди от голода, и многим пришлось уехать за работой именно в эту черную изнаночную сторону прекрасных гор - в Остравские шахты.

Но в 1899-м году здесь также появился таинственный пророк, бард забытого, многострадального народа, неуклюжий прорицатель, как будто выпрыгнувший из скалы Петр Безруч. Вот какими словами он впервые представился своим читателям - тем, кто его приход привествовали, также как и тем, которые его опасались больше всего. Перевод известного русского поэта Константина Бальмонта:

В правой руке нес тяжелый я молот,

Каменный уголь обломком по левой ударил меня,

Око мне выжег, выхлестнув, пламень,

Семьдесят тысяч проклятых я в сердце несу.

Я Петр Безруч, из Тешина Безруч

Порабощенного люда я бард,

агасфер среди чехов,

Я угрюмая тень - привидение и народа погибшего бард.

Все это началось в январе 1899-го года - в редакцию литературного журнала «Время», издаваемого известным чешским писателем Яном Гербеном, пришло письмо с пятью стихотворениями совершенно неизвестного автора. Опытный литератор Гербен сразу распознал оригинальность, страстность и талант этих стихотворений и немедленно напечатал их. Они сразу стали самыми привлекательными текстами журнала, и таинственный автор продолжал посылать новые. Никто, даже сами книгоиздатели, не знали, кто скрывается под именем Петр Безруч. Одному из самых выдающихся чешских книгоиздателей, Йосефу Р. Вилимку даже пришлось напечатать в газеты объявление: „Уважаемый господин Петр Безруч! позвольте мне, пожалуйста, встретиться с вами, чтобы поговорить об издании ваших стихотворений. Я клянусь, что буду тактичен!“ Однако никаких результатов это не принесло. Таинственный Петр Безруч продолжал посылать Яну Гербену новые стихотворения, в которых он мужественно заступался за простой народ, живущий на косогорах Бескид и каторжно трудящийся в шахтах маркиза Геро - так он прозвал действительного владельца большинства остравских шахт. Перевод Михала Лаштовички:

Не помню уже, где и когда

однажды слышал я былину:

Где-то далеко на севере

находится одна грустная долина меж холмами

она грустная и темная

так как ни разу туда не светило солнце.

Грустный народ там живет

в вечном снегу и в закопченных лачугах,

вокруг огня мужчины сидят,

дороже золота для них каждое слово,

за ними жены их тоскливые

и позади к мехам прижимаются дети.

Не знаю, как это случилось,

или Земля сбилась со своего пути

но однажды Солнце засияло:

и весь народ, испуганный зарей

тотчас бросился в черные лачуги

и камнями завалил каждый вход

и лицом к земле склонился,

к демону неизвестного он свои просьбы посылал,

чтобы тот пощадил их жизнь...

А на открытом воздухе

солнечный свет сжег вечные снега

и почва нетронутая

под солнечными поцелуями дала возможность расцвести цветам фиалки

Солнечный Бог, увидев

эту мертвую тишину и боязливые просьбы,

перешел долину

и никогда больше не поглядел в ту сторону.

И когда страх прошел

и из хижин люди осмелились выйти

и увидели тепловатую почву

незнакомый цветок и запах фиал они вдыхали,

и поняли, что добрый Бог

на них поглядел и обиделся ,

и видели они в своих душах,

что никогда больше этот день не вернется обратно,

тогда грусть глубже жизни

тотчас наклонила головы угрюмых мужчин

и согнула шеи тоскливых женщин,

и двоекратно они продолжали жить в печали,

так как чувствовали, что лишь раз

свет жизни прошел мимо их мрачной земли

по их вине миновал их -

и никогда больше не вернется!

Действительно, никто не предполагал, что сорок семь писемь с настолько оригинальными стихотворениями в редакцию журнала „Время“ послал незаметный почтовый служащий Владимир Вашек. Он родился в 1867-м году в моравском городе Опава в семье учителя. Отца потерял когда ему было 13 лет. В первый период своей жизни Владимир Вашек не подавал больших надежд: из-за друзей и злоупотребления алкоголем он бросил университет, и впал в полную апатию. Стать мелким почтовым служащим представляло для него почти непреодолимое препятствие. Однако уже в 1898-м году он начал публиковать короткие сатирические очерки под названием „Этюды из кафе Люстиг“. Когда осенью 1898-го года у него появилось легочное кровотечение, чиновник Владимир Вашек решил расквитаться с миром, и стал посылать в журнал „Время“ стихи под именем Петра Безруча.

Но уже в конце августа 1899-го года инкогнито Владимира Вашека раскрыл его друг врач Норберт Мрштик, брат известных писателей Алойса и Вилема Мрштиков, на которых Безруч за несколько дней до этого напал в своей критике. Простому австрийскому подданому Владимиру Вашеку трудно было притворяться, будто он Пророк старого завета Петр Безруч, мистический бард силезийского народа, и он написал Яну Гербену, что решил бросить поэзию, запретив печатать любые стихи, подписанные Петром Безручом. Однако уже в начале 1900-го года в редакцию журнала“Время“ пришли новые стихи Петра Безруча. Несмотря на то, что кроме туберкулеза в 1900-м году Владимир Вашек заболел еще тяжелым неврозом, ему удалось окончить свой единственный сборник стихов „Силезийские песни“, который издается до наших дней. Письма со стихотворениями приходили в редакцию журнала „Время“ до самого начала первой мировой войны. Последнее 47-е письмо было отправлено 19-го февраля 1914-го года, после поэт Петр Безруч навсегда замолчал. Однако его творческое наследие жило уже самостоятельной жизнью. В 1915-м году он был из-за одного антиавстрийского стихотворения даже на короткий срок арестован. После этого Безруч полностью уединился, и до своей смерти в 1958-м году жил почти жизнью отшельника. Он ни с кем не общался и ни о чем не высказывался, даже во время Второй мировой войны. Но он тщательно наблюдал за новыми изданиями „Силезийских песен“ и из-за этого принял на работу секретаршу. Ей даже удалось в 30-е годы тайно записать разговор с нелюдимым поэтом.

Интересно то, что высокопарный, и одновременно жесткий стиль стихов Петра Безруча был настолько часто пародирован, что среди чешских поэтов здесь можно говорить о рекорде. Но все пародии и насмешки ничего не изменили на факте, что мужественные и символические стихи Петра Безруча до сих пор привлекают новых молодых читателей, даже тех, которым известны пародии на них.