Цветы запоздалые, или как усыновить ребенка в Чехии?
Практически все дети в Чехии, от которых отказываются родители, перед тем, как быть усыновленными, должны провести от двух до многих месяцев в больнице или доме малютки. В случае новорожденных детей речь идет о непременном шестинедельном сроке, в течение которого биологическая мать имеет право переменить свое решение. Эти шесть недель новорожденный по закону не может быть усыновлен, он должен оставаться в казенном учреждении и тоже ждать, не передумает ли мама. На практике, время ожидания выходит намного большим.
Вот что говорит об этом сам Мариан Гошек:
«К чему мы стремимся? Чтобы ребенок, который уже по всем параметрам к усыновлению готов, не должен был ждать лишнее время. Мы стараемся дать методическое пособие краевым учреждениям, которые этим занимаются, чтобы они хотя бы делали все, что от них зависит, и не тормозили процесс... И чтобы ребенок еще до того, как его мама подпишет формальное согласие, а это возможно только по истечении шести недель, провел это время, предадоптационный период так называемый, в семье».
- А этот срок в шесть недель, он такой во всех европейских странах?
«Это минимум, каждая страна может его продлить. Но все-таки есть такое понятие как опека до усыновления, то есть приемные родители ребенка получают, но юридически не имеют на него права, пока не решены все формальности».
- То есть, по закону, если мама передумает отказываться от ребенка по истечении шести недель, она уже не может его взять назад?
«Еще важно, как высказываются по этому поводу краевые органы, социальные работники, психологи и так далее. Срок, установленный законом, в течение которого родитель должен проявлять интерес к ребенку, чтобы окончательно его не потерять – полгода. Но весь процесс решается через суд, и вот мы заинтересованы также в том, чтобы суды тоже эти дела рассматривали без промедления».
- Сколько по времени это занимает обычно?
- Располагаете ли вы статистикой, сколько матерей меняют свое решение и хотят ребенка обратно?
«Это единичные случаи, их немного, думаю, несколько сотен»
«Это вопрос психологов, которые с мамой работали. Если там действительно депрессия диагностированная и подтвержденная, то срок, в течение которого она может вернуть ребенка, может быть продлен, мы же говорили о том, что шесть недель – это минимум. Если она действительно была больна, не несла ответственности за свои поступки...»
Несмотря на то, что желающих усыновить ребенка достаточно, процедура эта непростая. К этому долго готовят и ребенка, и приемных родителей. Как объясняет господин Гошек – «чтоб они друг друга не разочаровали». В любом случае, подыскивать приемных родителей ребенку имеет право только государство и ни один добровольный фонд не может этому способствовать по закону. Зюзанна Баудишова, председатель негосударственного фонда «Наш ребенок», считает, что это неправильно:
«У нас существует филиалы фонда «Дети в опасности», различные негосударственные организации типа «Кенгуренок», они пытались помочь детям найти новую маму или папу, но – нельзя. Почему, я не понимаю. Все равно процесс усыновления идет через суд, и решение суда никто не собирается оспаривать. Почему это не может быть в компетенции проверенной негосударственной организации?»
- А как вы видите себе эту помощь? Что должен существовать какой-то частный сайт, где висят списки детей, нуждающихся в усыновлении? Или социальная реклама?
«Да, проблема в этом. Как только такой сайт появляется от НЖО, сразу же вмешиваются сотрудники центра по охране личной информации, кричат о том, что нарушается закон. Я понимаю, что закон…но с другой стороны, если это в интересах ребенка, чтобы он не торчал в детском доме, когда для него каждая неделя важна и тяжела… Вот такой краткий анонс, описание ребенка с фотографией, ну кому это может мешать?»
Послушаем мнение Мариана Гошека по этому поводу:
Зюзанна Баудишова поддерживает начинание Гошека, но относится к нему скептически, полагая, что речь идет о предвыборных заигрываниях с публикой.
«После выборов все всегда иначе, поэтому я не очень-то оптимистически настроена по поводу господина Гошека, пока его предложение не превратится в нормальный закон, который будет одобрен парламентом. Уже даже сейчас, предложение это только прозвучало, а мы уже видим реакцию педиатров, общественности и политиков. Очень неоднозначную реакцию. С охраной прав ребенка у нас в Чехи все довольно сложно, а ведь этим нужно заниматься вплотную. Дети, они никуда не пишут жалоб и не имеют избирательного права. И сейчас речь идет о том, что когда можно что-то сделать, то надо что-то делать. По крайней мере ребенок может ждать решения юридических формальностей в атмосфере любви и понимания, как это гарантировано ему законом о правах ребенка ».
- Располагает ли вы статистикой, сколько заинтересованных потенциальных родителей ждут возможности усыновления?
- Это понимать так, что цыганских детей никто не берет? Даже новорожденных?
«Цыганских детей не хотят, и это не только вопрос цвета кожи, поэтому я и ратую за то, чтобы это рекламировалось негосударственными организациями, потому что и цыганские мальчики и девочки имеют право найти себе новых маму и папу. Родитель – не тот, кто родил, а тот кто воспитал».
- Каков, по-вашему, оптимальный возраст для усыновления?
- Но у предложения господина Гошека есть и противники, которые стоят на защите интересов мамы. Например, господин Франтишек Шнайберг, педиатр, считает, что первые шесть недель ребенок вообще не понимает, что происходит и от него не убудет, если он будет это время оставаться в больнице.
«Господин Шнайберг – известный поклонник детских учреждений и воспитания в детских домах. Что я могу на это сказать? У нас демократия и каждый имеет право высказаться, просто жаль, что представитель педиатрического общества так на этом настаивает…»
