Дети эмигрантов – скитальцы между странами и языками
Что побудило чешскoго иллюстратора и аниматора, а с 2015 г. и писательницу Светлану Гласерову написать книгу Trosečník sibiřský (можно перевести как «Скиталец сибирский») о детстве своего отца, внука легионера и писателя-фантаста? В своей первой книжке «Кто подонков не боится» автор с чешско-русскими корнями поделилась опытом борьбы с мошенниками агентства недвижимости, обманувшими сотни своих клиентов, что подтолкнуло ее на основание гражданского объединения Společná obrana («Совместная оборона»).
Отец Светланы Гласеровой, Вацлав Кличка (позже писал под псевдонимом Александр Йозефович Ломм) родился в Черемхово Иркутской обл. в 1925 году. В Чехословакию попал в возрасте 12 лет, в 1938 г.
«Дедушка был арестован в феврале 1937 г. и отпустили его в феврале 1941 года, когда Гитлер со Сталином меняли пленных через Красный крест. Моя бабушка тогда писала в Москву письмо», – рассказала русской редакции «Радио Прага» С. Гласерова. Вацлав Кличка, как и ранее его отец, работал на шахте, а также переводчиком. Писал книги преимущественно на русском языке, большую часть – в жанре научной фантастики.
Фантастическая повесть «Дрион покидает Землю» была, например, также опубликована в «Пионерской правде» в период 1974-1976 гг. Из того, что выходило на чешском, наиболее известен его фантастический роман «Во имя Метаноона». Его автор вспоминал, что писать в СССР, являясь иностранцем, в то время как в НФ-литературе был подъем этого жанра, и соперничать с такими «тяжеловесами», как Ефремов, Адамов, Немцов, братья Стругацкие, Днепров и десятки других, было сложно. Однако в России он опубликовал три книги и несколько десятков новых коротких рассказов.
– Дело в том, что я родилась в Праге, в 1956 году, в русско-чешской семье. Мама – русская, папа – наполовину русский, наполовину – чех, родился в Сибири. Его отцом был легионер. Когда я была маленькая, мой папа был писателем, и он мне часто рассказывал про свое детство, которое он провел в Сибири во времена Сталина. Он рассказывал мне историю своего детства, и я никогда не могла понять, сочиняет ли он или говорит правду. У него, конечно, было право сочинять, потому что он потом действительно стал сочинителем, писателем-фантастом. Он писал научную фантастику, его книги – детская научная фантастика, издавались в Москве на русском языке. Одна из них называлась «Ночной орел»,
– рассказала русской редакции «Радио Прага» С. Гласерова.
Уход отца из семьи не был связан с 1968 г.
– В 1960-х, а больше всего – в начале 1960-х. Потом, в 1968 году, он оставил семью. Мы были тогда в отпуске, отдыхали в Гаграх, и он оторвался от семьи и остался с другой женщиной – в Москве. С политикой это, конечно, не имело ничего общего. Потом нам с мамой было очень трудно прожить здесь – тогда еще в Чехословакии. Мама хотела переехать на Запад, но это нам не удалось, потому что здесь оставались другие мои братья и сестры.
– Насколько Вам, на Ваш взгляд, удалось докопаться до сути, что в рассказах отца было правдой, а что вымыслом? Что в книге самое важное?
– Случилось так, что я стала писателем в свои почти 60 лет. Я написала первую, потом вторую книгу и очутилась в пустоте, начала искать какую-нибудь тему. Мой младший брат пришел ко мне и принес эту рукопись моего отца. Я обрадовалась, что есть материал, на основе которого можно написать очень интересную историю. Именно потому, что отец ушел от нас, мне хотелось узнать, какими в действительности были его приключения. Папа в работе над книгой не участвовал, его уже не было в живых. Он описал только свою историю до периода достижения им 15-летнего возраста, когда он начал посещать здесь русские гимназии. Его рукопись называлась «Книга первая», но второй книги папа уже никогда не написал, потому что через несколько месяцев после завершения первой книги он умер.
«Забывают про то, что творилось во времена Сталина»
На перепутье культур
И теперь, когда сюда приходят эмигранты, я думаю, что также касается будущего поколения, которое будет опять вырастать в чужой среде, дети не будут знать, кто они – ни рак, ни рыба, к какой культуре они принадлежат.
– Я имела в виду всех детей, которые приходят в чужую среду, потому что всем детям бывает очень трудно находиться в такой среде, не в своем обществе.
Книга снабжена интересными иллюстрациями самой Светланы Гласеровой, они выполнены в смешанной технике. Ее автор признается, что подумывает о том, чтобы книга могла также выйти и на русском языке.
– Но с такой задачей мне самой не справиться. Для меня, возможно, было бы удобнее переводить с русского на чешский, потому что чешским языком я владею гораздо лучше, чем русским. Вообще мне немного трудно говорить на русском языке. Я не пользуюсь им ежедневно,запас слов у меня –детско-садовский, потому что я ходила в русский детсад, а потом оканчивала только чешские школы.
– А папа с Вами говорил по-русски?
– Когда мы жили в полной семье, мы говорили дома только на русском языке, поэтому у меня еще остался русский акцент. После ухода папы мы еще разговаривали с мамой на русском, но это уже был такой чешско-русский. Она уже прожила здесь много лет, и у нее был неправильный русский язык. И профессионально я никогда русским языком не занималась. Если бы нашелся переводчик, который хотел бы перевести книгу на русский, я, конечно, была бы очень благодарна,
– заключает наша собеседница.
