Густав Гусак – последний коммунистический президент Чехословакии
Густав Гусак – это имя в Чехии связывается, прежде всего, с периодом нормализации 1970-х годов. Именно он назвал вторжение войск стран Варшавского договора в Чехословакию «братской помощью» и осудил попытки реформ «Пражской весны». Он стал восьмым и последним президентом ЧССР. Во время «Бархатной революции» он был одним из чехословацких политиков, которые отказались применить силу против демонстрантов и, тем самым, способствовали мирному ходу переворота.
«Он определенно осознавал геополитическую ситуацию, связь и эффект домино, который происходит. Чехословакия не находилась в вакууме, режимы рухнули во всех окружающих социалистических странах. Было ясно, что это было с тихого, а иногда и громкого согласия Советского Союза – основной силы, управлявшей нашим пространством. Гусак понимал, что это было сделано с согласия Москвы и Михаила Сергеевича Горбачева, возглавлявшего Советский Союз. Он понял, что СССР принял стратегию переговоров с оппозиционными течениями в Венгрии, Польше, ГДР, и почему бы этому было не произойти здесь, у нас. Вопрос заключался в том, в каком направлении это пойдет. Это мог быть путь переговоров, который оказался преобладающим, или радикальный путь насилия, который имел место в Румынии Чаушеску», - рассказывает историк Михал Махачек, автор биографической книги о Густаве Гусаке.
На момент ноябрьских событий 1989 года Густав Гусак уже не занимал должность генерального секретаря компартии Чехословакии – наивысшую политическую функцию на тот момент, в 1987 году ему на смену пришел Милош Якеш (генеральный секретарь компартии ЧССР в 1987-89 гг). Тем не менее, он по-прежнему оставался президентом, и ушел в отставку лишь 10 декабря 1989 года. Была ли его отставка добровольной или вынужденной?
«Более того, он ушел в отставку 10 декабря, в День защиты прав человека. Этот день был выбран не случайно, его выбрал Вацлав Гавел, будучи одним из главных лидеров оппозиции. То, что Гусак уходил в День защиты прав человека, было символичным. Ему это не нравилось, он видел эту символику, но он был вынужден сделать это под давлением оппозиции и нового руководства Коммунистической партии. Оппозиция настаивала, и Гусак подчинился. Когда мы смотрим на то, что происходило в соседних странах или на то, как завершали свою карьеру лидеры коммунистических партий в бурном ХХ веке, его конец был не таким трагичным и радикально негативным. Конечно, Гусаку это, разумеется, было неприятно».
В 1970-е и 1980-е годы, при социализме, к общественности поступало мало информации о том, как принимаются решения, все происходило за закрытыми дверями. Публичных дебатов между политиками не было, и публике было представлено лишь одно мнение. Имеется ли какая-то информация, относительно взглядов Гусака, и какие именно позиции он отстаивал в Политбюро?
«Проникнуть и заглянуть под политическую «крышку» того, как «готовится» политика, очень проблематично. Ведь были какие-то публичные заявления, выходившие в газете Rudé právо или переданные официальными СМИ. Даже информация, которую мы сегодня можем изучать в наших архивах, довольно часто изменяется, и неточности в ней не указываются. Политика делается не только так, что вы сидите с кем-то за столом на официальных переговорах, но большая часть вопросов решается неофициально, в кулуарах. Конечно, многое происходило в связи с международными событиями и с пожеланиями и позициями Москвы, которая здесь имела очень большой вес. Разобраться в этом нам помогают материалы русского или советского происхождения, находящиеся в московских архивах, и по ним мы можем лучше разобраться в том, что происходило. Еще существуют свидетели, им мы можем, но не обязаны верить, ведь человеческая память очень обманчива».
Общественности в то время было немногое известно не только о том, что происходило на политической кухне, но и о личных качествах коммунистических лидеров. Создавались конкретные публичные образы, включавшие некоторые характерные, узнаваемые качества верховных представителей. Например, Густав Гусак на публике производил впечатление интеллектуала, в отличие от большинства других людей в ЦК Коммунистической партии. Действительно ли его интеллектуальный уровень превосходил других в руководстве партии? Был ли он человеком иного типа, нежели его окружение?
«Подозреваю, что да. Он окончил среднюю школу и университет в период Первой Республики. По тем временам окончить гимназию, не говоря уже об университете, значило многое, а он окончил Юридический факультет Университета Коменского в Братиславе. Такое удавалось лишь узкому слою элиты. Он принадлежал к интеллектуальной элите с хорошим образованием, перспективой, был риторически и лингвистически подготовлен. Хотя в более поздние годы так могло и не показаться, он был блестящим оратором, человеком, который мог долго говорить без бумаги, артикулировать, играть со своими слушателями, привлекать внимание, и это помогло ему в его политической карьере. В этом отношении он действительно отличался от других. В составе коллективного политического руководства было немного гуманитариев. Пожалуй, только Ян Фойтик, отвечавший за идеологию. Были также другие выпускники университетов, а также такие профессора, как Йозеф Кемпны. Но они были ориентированы на технические науки. Однако многие чиновники вообще не имели высшего образования и научились заниматься политикой с практической точки зрения без особых знаний, например, Васил Биляк (с 1968 по 1988 – секретарь ЦК КПЧ по вопросам внешней политики и идеологии)».
Покидать пост генсека Гусак не хотел
Случалось ли в период нормализации и правления Гусака расхождение во взглядах с Москвой или какая-нибудь размолвка?
«Определенно в 1987 году – падение Гусака. Он не хотел оставлять должность генерального секретаря. Он зондировал позицию Горбачева в то время, и сказал что-то вроде того, что «я не хотел бы так продолжать», но на самом деле он хотел услышать от Горбачева: «нет, товарищ Гусак, вы все делаете правильно, продолжайте в том же духе». Однако Горбачев не сказал ему этого, а, наоборот, заявил, что это правда, и что нужно считаться с тем, что придут новые люди».
Парадоксально, но кадровые изменения здесь произошли. Тем не менее, перестройка в Чехословакии была относительно непростым процессом. Чехословакия, конечно, отставала, по сравнению с Советским Союзом или другими странами. Не была бы перестройка, напротив, более интенсивной и динамичной, если бы Гусак остался генсеком?
«Гусак был приспособленцем, но мы не должны забывать, что в то время у коммунистического руководства был серьезный балласт, и это был 1968 год, а также последующее закручивание гаек, где имело место исключение из рядов компартии и многие иные несправедливости. Люди, которые в то время стояли во главе партии и государства, несли на себе груз прошлого, и что они могли сделать? Они не могли критиковать то, что было, это бы означало, что они критикуют сами себя, и им пришлось бы уйти. Это была сложная ситуация. Москва пристально следила за ней и внутренне критиковала ее, как и более позднее руководство Якеша. Он занял место Гусака, и был очень сильно связан с периодом нормализации. Он был главой Центральной ревизионной комиссии, которая координировала исключение членов партии».
Густав Гусак занял высокий пост, после прихода коммунизма его преследовали, он сидел в тюрьме. С другой стороны, что является относительно уникальным случаем, он вновь занял высшие должности и де-факто сам стал преследовать других. Если рассматривать всю его жизнь, то что в нем было самым примечательным или особенным?
«Его воля, что он способен переждать неблагоприятные события. У него за спиной было девять лет тюрьмы, и важно отметить, что он был одним из немногих, кто не принял ложные обвинения. Было ужасно то, что сами коммунисты делали там с людьми, - он попал в коммунистическую тюрьму, - я имею в виду пытки заключенных. Хотя у него уже был опыт тюремного заключения в войну. Он стоял на своем даже в инсценированном процессе, говоря то, что думал, а такие случаи были единичны. Ему удавалось вести активную или пассивную политическую деятельность с 1930-х до конца 1980-х годов. Редко бывает, чтобы кто-то так долго продержался в политике. Это также уникальная история, когда политический функционер был трижды исключен, причем из собственной партии», - заключает историк Михал Махачек, автор биографии Густава Гусака.
Густав Гусак ушел из жизни ровно через два года после того, как произошла «Бархатная революция», 18 ноября 1991 года.
