Какой же омбудсман без критики?
На прошлой неделе мы начали рассказ о деятельности чешского общественного защитника прав человека Отакара Мотейла. Конкретнее, о его деятельности в области защиты прав иностранцев и беженцев. В сегодняшней «Теме дня» вас ждет рассказ о реалиях в чешских депортационных пунктах и о том, как чешские консульства за рубежом усложняют выдачу виз иностранцам.
- Проблем много. Недавно мы занимались изучением условий, в которых содержатся иностранцы, ожидающие депортации из страны. Омбудсман счел эти условия тяжелыми. Год назад мы договорились с полицией по делам иностранцев, что условия будут улучшены еще до внесения изменений в закон о пребывании иностранцев. Но сейчас готовы уже и изменения.
В настоящее время закон не требует от омбудсмана проявления собственной инициативы при нарушении чьих-либо прав, общественный защитник обязан реагировать лишь на адресованные ему жалобы. Но в отношении депортационных пунктов канцелярия омбудсмана сделала исключение. Продолжает Анна Шабатова.
Дожидаться депортации за решеткой иностранец может в течение 180 дней, по закону. Официально депортационный пункт не считается местом отбывания наказания, тем более, что в данном случае решение об ограничении личной свободы иностранца выносит не суд, а полиция в административном порядке. Однако на практике все выглядело именно как в тюрьмах: на прогулку арестантов выпускали всего лишь на час в день, с помощью камер контролировали каждый их шаг, заставляли носить казенную одежду.
Омбудсман и его помощники провели переговоры с руководством чешской полиции по делам иностранцев. Их результатом стало некоторое улучшение положения иностранцев, содержащихся в депортационных пунктах. Анна Шабатова с улыбкой говорит, что обычно до личного общения у правозащитников и полицейских чиновников не доходит.
- По большей части, мы ограничиваемся перепиской, обмениваемся документами. Единственное исключение, что с высшим руководством полиции мы вели переговоры относительно депортационных пунктов. Наши отношения можно назвать корректными. Но, что касается отдельных подразделений полиции, то ни о каких дружеских отношениях речи быть не может.
В следующем году положение подлежащих интернированию иностранцев, вероятнее всего, будет улучшено и на уровне закона. В идеале оно должно сравняться по режиму с учреждениями для лиц, просящих в Чехии убежища.
Для иностранцев, которые стремятся жить в соответствии с чешскими законами, самые больные - визовые вопросы. Сотрудник канцелярии чешского омбудсмана Виктор Кучера может привести много примеров, когда иностранцы страдали от произвола чешской полиции по делам иностранцев и представительств ЧР за рубежом. Чешские консульства, по словам Кучеры, порой намеренно усложняют процесс выправления виз в страну, предъявляя к документам просителей такие требования, какие по закону не имеют права предъявлять.
- Чаще всего это документы, касающиеся обеспечения жильем в Чехии, с просителя визы требовали, чтобы он предоставил заверенную выписку из Кадастра недвижимости. Мы также столкнулись со случаем, когда требовали нотариальной заверки справки о несудимости, хотя достаточно было самой справки.
Или еще один пример.
- Один человек получил у нас статус беженца и хлопотал о воссоединении семьи. Но в консульстве его жене и детям отказывались выдавать визы, потому что, по мнению консульства, Министерство внутренних дел Чехии ошибочно признало беженцем отца семейства.
Анна Шабатова тоже вспоминает один случай вопиющего нарушения прав иностранцев.
- Закон говорит, что иностранец должен подавать документы на визу в Чехию не в Чешской Республике, а за рубежом. Но не уточняет где. Мы выявили такую практику: консульства хотели, чтобы иностранцы подавали документы в своей стране. Одна студентка из Индонезии, которая училась несколько лет в Голландии, просила визу. И в консульстве заставляли ее ехать в Индонезию, это же полмира. Никакой необходимости в этом не было.
Помощники чешского правозащитника в этих случаях начинали бомбардировать консульства и консульский отдел чешского МИДа письмами. И чаще всего им удавалось добиться справедливости. Хотя, как говорит Виктор Кучера,
- Некоторые представительства Чехии за границей с нами отказывались вступать даже в электронную переписку.
Опыта общения с чешскими представительствами в России и бывших советских республиках у чешского омбудсмана пока не было, говорит Виктор Кучера.
В октябре 2002 года в Прагу приезжал российский омбудсман Сергей Миронов, Отакар Мотейл тоже побывал в Москве. Существуют ли механизмы взаимодействия российского и чешского правозащитных институтов, спросили мы у заместителя омбудсмана Анны Шабатовой.
- У Миронова уже закончился срок действия мандата, а с новым российским омбудсманом Отакар Мотейл пока не встречался. Что касается Миронова, то мы несколько раз воспользовались личным знакомством с ним. Обращались к нему за помощью, в частности, в случае с чехом, задержанным из-за наркотиков в московском аэропорту. У омбудсманов разных стран есть моральная обязанность сотрудничать. И я считаю, что сотрудничество правозащитников должно строиться именно на личных контактах, а не на официальном государственном уровне. Ведь каждый правозащитник изначально выступает против своего государства, критикует его. Так и должно быть, какой же омбудсман без критики?
