Карел Гашлер – поэт, чьи песни стали народными

Актер, режиссер, продюсер, автор музыки к множеству чехословацких фильмов, но в первую очередь поэт, написавший множество песен, превратившихся в фольклорное достояние чешского народа – речь идет о Кареле Гашлере.

Карел Гашлер, 1904, фото: Josef Fiedler, открытый источник

Легендарный шансонье появился на свет 31 октября 1879 года в пролетарской семье из пражского района Злихов, его родители трудились на стекольной фабрике. Сам же Карел Гашлер получил профессию перчаточника, но страстью его был театр.

Именно поэтому с 1903 года его жизнь связана с Национальным театром. Однако Гашлер был не только актером, но и композитором, поэтом песенником, сценаристом и обладал еще целым рядом профессий. Его богемный характер не совмещался со строгим распорядком, царившим в Национальном театре, поэтому Гашлер был вынужден покинуть труппу. Позже он основал кабаре в известном зале «Люцерна», которым, с небольшой паузой, руководил с 1910 по 1926 год. Кабаре стало его судьбой.

Большинство песен Карела Гашлера были вдохновлены Прагой. Самые популярные - «По старой замковой лестнице», «На императорском лугу стоят тополя», а самой известной до наших дней остается песня «Эта наша песня чешская». «Наши песни, как жемчужины. Наша чешская песня прекрасна, как на лугу цветок. Если наша песня умолкнет, то нас тоже не станет», - поет в ней Карел Гашлер. Как утверждали современники, шансонье был сильно возмущен чужими песнями, наводнившими Прагу в начале XX столетия. Он высмеивал отсутствие юмора, убогие рифмы и тяжеловесные переводы венских шлягеров. Он постоянно напоминал, что Прага заслуживает своих собственных, пражских песен.

Карел Гашлер, 1918, фото: открытый источник

Друг Карела Гашлера актер Национального театра Рудольф Дейл в свое время так вспоминал о дне, когда публика впервые услышала песни Гашлера: «Летом, спустя некоторое время после свадьбы Карела Гашлера в Праге проходила юбилейная выставка (Юбилейная выставка Торговой и Предпринимательской палат 1908 года). Карлу там очень понравилось, и он ходил на выставку каждый вечер. Там он встретился с Эдуардом Бассом, тогда еще членом труппы шантана Сшобла «На Поржичи» с Артуром Лонгенем и неизвестным певцом, исполнявшим песни Карела Поспишила. Гашлер этого не выдержал. Договорился с пианистом, выскочил на подиум и начал одну из своих песен.

Не успел он допеть, как вся пивная забурлила. Маршевый ритм и текст полный юмора захватил слушателей, раздавалось повторить, повторить. Гашлер пел, а остальные подпевали. Чей это Шлягер? - спросил Лонгер. Гашлер не открыл тайны. Посмеивался и говорил, что не знает, что не помнит, где это слышал. По дороге в Прагу развеселившаяся компания повторяла куплеты снова. А Карел ложился спать с улыбкой. Крещение песенника - состоялось».

Карел Гашлер, фото: открытый источник

В буржуазном обществе народный характер искусства Карела Гашлера не всегда приходился по вкусу. В одной из песенок, которую пела вся Прага, говорилось: «У меня есть девчонка от «Одколка», у нее глаза как синька». Одколек - было имя самого известного, после Первой мировой войны, пражского пекаря, который посчитал, что такие слова унижают достоинство его фирмы, и подал на Гашлера жалобу в суд. Но находились и другие, которые благодаря имени Карела Гашлера избежали краха. За вознаграждение певец разрешил использовать свое имя для рекламы и дела фирмы пошли в гору.

Знаменитый автор и исполнитель сатирических куплетов сочинил множество песен о любимой Праге, о родине, а также и сатирических куплетов с политическим подтекстом. Он продолжал писать сатирические статьи и песни также во время оккупации Чехословакии, за что поплатился гибелью в концлагере Маутхаузен.

«Его не просто убили, а, привязав к водопроводной трубе, в декабре поливали холодной водой, пока Гашлер не превратился в ледяную статую, такая вот смерть», - вспоминал чешский писатель Арношт Люстиг. Говорят, что в нацистском лагере народный чешский поэт успел сложить еще одну, последнюю песню. Ее припев звучит так: «Голова поникла в разгар боя, последний свой вздох дарю я вам – красавице Чехии и тебе, Прага! Вы будете жить, а я умираю…».