Как вовремя упасть с вишни
- У меня такое ощущение, что события по мне стекают, - после короткого приветствия по телефону пожаловалась мне полгода не звонившая знакомая Зузана. - Понимаешь, раньше от меня неприятности отскакивали как от стенки горох, потом, как только начинались проблемы, помнишь, я тогда сразу два экзамена завалила, я начинала зевать и впадала в состояние зимней спячки... Как червячки, - понятливо отметила я. - Какие червячки, - обиделась бывшая сокурсница, - да я чуть к психиатру на прием не записалась.
- У меня такое ощущение, что события по мне стекают, - после короткого приветствия по телефону пожаловалась мне полгода не звонившая знакомая Зузана. - Понимаешь, раньше от меня неприятности отскакивали как от стенки горох, потом, как только начинались проблемы, помнишь, я тогда сразу два экзамена завалила, я начинала зевать и впадала в состояние зимней спячки... Как червячки, - понятливо отметила я. - Какие червячки, - обиделась бывшая сокурсница, - да я чуть к психиатру на прием не записалась. Но потом появился Александр, который стал за мной ухаживать так, что я поняла - никакой я тебе не одуванчик, лысый, достоинства ни на грош, стоит лишь ветру дунуть. Это он узнал во мне лилию, которая, несмотря на то, что ее судьба с разными сорняками сводила, душевное целомудрие не растеряла...Нотки пафоса в голосе моей собеседницы пробуравили телефонную трубку и отозвались азбукой Морзе в моем мозгу (вовремя добравшись и до гипоталамуса): пора закругляться и унестись восвояси с поля чудес, которое окучивала до ломоты в языке моя говорунья. Что-то на этот раз моего слушательского терпения ненадолго хватило. Иной вечер, бывает, я готова впитать трехактную трагикомедию, раскручиваемую Зузаной благодаря немцу Филиппу Райсу, - именно он изобрел аппарат под названием «телефон», а не, как ошибочно полагалось, Александр Белл. Честно пытаюсь понять все метаморфозы преображения моей собеседницы из одуванчика в лилию, но вместо этого у меня перед глазами появляются оба исследователя. Обаяние скромного труженика Филиппа, оттесненного помятым от длительного почивания на лаврах Александром, не оставляет сомнений в моральном перевесе первого, и я, перейдя вброд поток речи, льющийся все из той же телефонной трубки, пытаюсь остановить захлебывающуюся им жертву: «Зуза, слышишь, Александр не был первым, первым был Филипп».- Ты, что, упала с вишни, - поразилась собеседница. Кстати, чешское выражение «упасть с вишни» в данном случае опрометчиво вступило в родственные узы с русским «ты что, белены объелась». - Мне лучше знать, кто был первым, - пристыдив меня на прощание, на следующие полгода испарилась Зуза. А я и впрямь упала с вишни, приземлилась в реальный вечер и, принюхавшись к запаху из кухни, умчалась спасать картошку от последней и уже несъедобной степени ожога...
