Эмил Ворачек: «Чешско-российский дискуссионный форум – только начало»
7 июня в Праге состоялось первое заседание Чешско-российского дискуссионного форума, созданного по инициативе российского и чешского президентов и организованного Московским государственным институтом международных отношений (МГИМО) МИД России и Институтом международных отношений в Чехии. Одним из его непосредственных участников был сотрудник отдела истории ХХ века Института истории Академии наук ЧР, секретарь Чешско-российской комиссии историков и архивистов – доктор исторических наук Эмил Ворачек. В интервью «Радио Прага» он оценил итоги прошедшего форума, прокомментировал высказывания российских коллег, а также рассказал о роли событий 1968 года в истории российско-чешских отношений.
Важно сказать о том, что состоявшаяся конференция – это важный момент в чешско-российских отношениях в этом году. Отношения между Чехией и Россией после Бархатной революции, распада Советского Союза развиваются в нескольких направлениях. Это понятно, поскольку чехам никогда не забыть 68-го года. И когда Чехия стала членом ЕС и НАТО, отношения с Россией тоже изменились. Не буду говорить, сказалось ли это позитивно или негативно, но это так. Конечно, если посмотреть с точки зрения СМИ, которые нагнетают обстановку, можно наблюдать и русофобию, что Россия для нас опасна. Влияют на отношения и события в политике. В целом, с экономической точки зрения, можно сказать, что отношения у наших стран развиваются неплохо. Трудно сказать, какая сторона более удовлетворена, так как в последнее время огромное влияние оказали санкции против России. Российское общество имеет неправильное представление о Чехословакии, Чехии, Центральной Европе. С другой стороны, некоторые чешские СМИ высказывают простые тезисы, что раньше наши страны были друзьями, а теперь мы почти враги. С этим я не могу согласиться. Такая сегодня точка зрения некоторых политиков и масс-медиа. Может быть, завтра все будет по-другому.
Как возникла идея организации форума?
Спор о цифрах
Как Вы сказали, главными темами были образование и работа в архивах. С российской стороны наиболее противоречивыми оказались высказывания, касавшиеся именно архивной документации. В частности, ректор МГИМО Анатолий Торкунов заявил, что в России открыты 98% архивов. Согласны ли вы с этой оценкой?
Я не статистик, поэтому я не считал, сколько процентов открыто. Торкунов, как глава МГИМО, находится на уровне министра. У него может быть своя информация от главы Росархива Андрея Артизова. С нашей точки зрения наибольший интерес представляет то, сколько документов открыто по истории российско-чехословацких отношений. Конечно, можно сказать, что открыто много документов, однако это не означает, что они доступны. Если они доступны и с ними поработали архивисты, может произойти так, что в рамках российского законодательства они не могут предоставить их для работы и изучения. Пусть меня простят мои российские коллеги, но необходимо знать и учитывать все эти моменты. Возьмем, например, сталинский архив. Историкам интересны оригиналы протоколов заседаний Политбюро (особые папки), экспертизы, но они не выдаются. А так, конечно, можно сказать, что 98% открыто. Если мы изучаем моменты общей истории, Вторую мировую войну, то огромное количество документов открыто, однако нам важно знать, что было минуту спустя после какого-то события, что точно произошло в критический момент. А информация подобного рода нам недоступна.
Самая чувствительная информация, касающаяся советской истории, остается засекреченной. Более того, недавно российские СМИ сообщили, что в РФ уничтожают архивные учетные карточки со сведениями о репрессированных в СССР. Разве не лицемерие заявлять о 98% открытых архивов на фоне известий об их уничтожении?
98%, эту цифру я не буду больше обсуждать, потому что у меня просто нет точных данных. Но, говоря об уничтожении документов, я был бы очень осторожен. Архивисты никогда не будут просто так ничего ликвидировать. Когда видишь списки, и понимаешь, что там не просто пробелы, а в документах отсутствуют номера, то, конечно, нам хотелось бы знать, что там. Надо также помнить, что многие копии документов находятся в архивах бывших союзных республик, в Украине, Прибалтике. Но мы стараемся работать в российских центральных архивах – в РГАНИ (Российский государственный архив новейшей истории) и РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической истории). Кроме того, есть еще один очень важный Архив Президента РФ. Я был бы осторожен в высказываниях по поводу уничтожения документов, так как с большой долей вероятности их копии найдутся в других архивах.
Пропаганда пропаганде рознь
Вы довольно сдержанно высказываетесь о происходящем в России, но многие ваши коллеги-историки говорят о том, что там наблюдается тенденция к обелению советской истории, умалчиванию некоторых ее моментов. Как вы относитесь к этому?
От американских коллег, которых я уважаю и считаю авторитетными историками, я ничего подобного не слышал. Я не могу утверждать что-то бездоказательно. Пропаганда ведется всегда.
Да! Конечно, всегда все можно переиначить, переформулировать. Я думаю, что если бы кто-то планировал уничтожать документы, например из Сталинского архива, то он должен был бы уничтожить все. Российским политикам я не буду ничего советовать, но, как историк, я уверен, что замалчивать ничего нельзя. Мы должны знать, как все было на самом деле. Мы имеем право на объективную интерпретацию событий, без этого нельзя идти вперед.
В России, к сожалению, практически не предпринимаются попытки проанализировать или переосмыслить прошлое. В современном российском обществе бытует мнение, что все советское – хорошо, а антисоветское – плохо. Как вам кажется может Чешско-российский дискуссионный форум и аналогичные ему форумы поспособствовать изменению ситуации с доступностью архивных данных?
Иногда помогает делу даже то, что нам не удалось сделать. Конечно, можно было бы придумать и другие форматы, например, чешско-украинско-российский форум, но сегодня это нереально. Необходимо встречаться с историками всех уровней, из разной среды, из центральных регионов и из глубинки. Не хочется верить в то, что кто-то специально уничтожает документы. Напротив, я верю в профессионализм российских историков-архивистов и в их честную работу.
В русской диаспоре в Чехии у вас неоднозначная репутация. Вы общаетесь со СМИ, которые называют пропагандистскими, например, со «Спутником», вы также являетесь членом Экспертного совета премии «Серебряный лучник»…
Я контактирую с совершенно разными людьми и СМИ. Пропаганда найдется во всем. Но, если говорить о премии «Серебряный лучник», то в ней я не увидел ничего опасного. Если бы я заметил откровенно пропагандистскую деятельность, то не участвовал бы в этом, отказался бы. Но если там поддерживают творчество детей, писателей, то почему там не поучаствовать? Почему те, люди, которые никому не доверяют, не приходят на форумы и не задают свои вопросы? Давайте дискутировать. Всегда нужно быть откровенным.
«Проклятый» 68-й
В завершение вернемся к дискуссионному форуму. Некоторые известные чешские общественные деятели отказались от участия в нем. Почему?
У каждого есть своя политическая и профессиональная ответственность.
Нет, важно было именно сесть за стол переговоров и поступательно шаг за шагом обсудить рабочие моменты нашей истории. Это было главной задачей.
Шимон Панек из организации «Человек в беде» говорил о том, что Чешско-российский дискуссионный форум служит пропагандистским целям России в Европе. Вы так не считаете?
Если существует пропаганда, то должна быть и контрпропаганда. Лучше всего, посмотреть правде в глаза и сесть за стол переговоров. И этот форум – только начало.
Как вы, как один из ведущих историков, специалистов по советско-чехословацким и российско-чешским отношениям, оцениваете тот общественный резонанс, который вызывает встреча историков, незначительное с глобальной точки зрения мероприятие?
А что поможет исправить ситуацию?
Во-первых, не нужно делать громких высказываний. Просто нужно искать пути, подходы и дискутировать. Я бы хотел, чтобы российское общество было лучше информировано о произошедшем 21 августа 1968 года, о том, что эта дата значит для нашей страны. Вспоминаю встречу Горбачева и Вацлава Гавела 26 февраля 1990 года. Кажется, и Михаил Сергеевич не понимал этого. Он сказал, что Россия – огромная страна, а Чехия – маленькая, а потому у нас разные геополитические интересы и взгляды. Но политизация делу не поможет.
