«Страна, которая оккупирует другую, не может быть свободной»
«За вашу и нашу свободу» – под таким лозунгом полвека назад восемь человек вышли на площадь в самом центре Советской империи. Их акция продолжалась всего несколько минут, но вошла в историю. Они хотели показать, что не все в СССР поддерживают вторжение, а танки в Праге – не «оказание помощи братскому чехословацкому народу», а оккупация.
Они не могли остановить танки, но смогли нарушить механическую запрограммированность советской жизни, где все по команде поднимали руки в поддержку решений партии и правительства. Они были марсианами, спустившимися на Красную площадь из другого – свободного мира: Константин Бабицкий, Татьяна Баева, Лариса Богораз, Наталья Горбаневская, Вадим Делоне, Владимир Дремлюга, Виктор Файнберг, Павел Литвинов.
Недавно Павел Литвинов побывал в Праге, чтобы принять от Министерства иностранных дел Чехии премию Gratias Agit. Высокий и прямой, несмотря на возраст, он говорит о свободе так же горячо, убежденно и искренне, как и полвека назад.
– Лозунг «За вашу и нашу свободу», с которым вы вышли на Красную площадь, слал девизом нескольких поколений диссидентов. Вы согласны, что он не утратил своего значения и сегодня – по крайней мере, в России?
– Он нигде не утратил своего значения, потому что страна, которая оккупирует другую, не свободна по определению. Поэтому свобода вашей страны и нашей автоматически взаимосвязаны. Герцен говорил: «За нашу и вашу свободу», а Наташа Горбаневская по моей просьбе изменила порядок: «За вашу и нашу свободу». Этот принцип сохранился и, боюсь, исчезнет нескоро. Лозунг замечательный. Кажется, его придумали поляки.
– Наталья Горбаневская в своих воспоминаниях пишет, что нашла его у польских борцов за независимость 1830-х годов. То есть он, можно сказать, общеславянский.
– Я думал, что это Герцен, но Наташа как славист знала лучше.
– В 1968 году произошло ваше первое соприкосновение с чешским языком? Часть ваших плакатов было написано по-чешски – «At’ žije svobodné a nezávislé Československo!» Латиница в центре советской Москвы – это само по себе было сильно.
– Да, это было сильно. Лара Богораз, Костя Бабицкий и Наташа Горбаневская – все трое были профессиональными славистами, лингвистами. По-моему, именно Костя написал этот лозунг по-чешски – «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия!». Благодаря им троим мы больше остальных знали, что происходит в Чехословакии.
– Как позже складывалось ваше общение с чехами?
– В 1990 году нас пригласили сюда, и мы встречались и с Гавелом, и с Дубчеком. Мы знакомились со всеми диссидентами, которые хотели с нами общаться.
– В 1974 годы вы эмигрировали из СССР. Вы сталкивались на Западе с чехословацкой эмиграцией?
– Конечно! Я дружил с Пеликаном, с Млынаржем, с издателями журнала «Проблемы Восточной Европы», который выходил в США. Меня находили в Америке многие чехи, я был знаком с чешской профессурой в Америке. Я всегда очень любил чешскую культуру – Карела Чапека, Ярослава Гашека. Это – солидная центральноевропейская культура, такая немецкая, но в то же время это не немцы, – она всегда была мне очень душевно близка.
25 августа 1968 года, еще до двенадцатого удара часов на Спасской башне, восемь человек вышли к Лобному месту, сели на парапет и подняли над головой плакаты. Девятым участником демонстрации был новорожденный сын Натальи Горбаневской. В его коляске лежали плакаты и самодельный флаг Чехословакии.
Из письма Натальи Горбаневской в иностранные СМИ: «Мои товарищи и я счастливы, что смогли принять участие в этой демонстрации, что смогли хоть на мгновение прервать поток разнузданной лжи и трусливого молчания и показать, что не все граждане нашей страны согласны с насилием, которое творится от имени советского народа. Мы надеемся, что об этом узнал или узнает народ Чехословакии. И вера в то, что, думая о советских людях, чехи и словаки будут думать не только об оккупантах, но и о нас, придает нам силы и мужество».
Виктор Файнберг, которому схватившие его кагэбэшники выбили зубы и не хотели демонстрировать в зале суда, и Наталья Горбаневская, мать маленьких детей, прошли через принудительное психиатрическое лечение. 21-летнюю Татьяну Баеву другие участники уговорили сказать, что она оказалась на площади случайно. Пятеро демонстрантов получили различные сроки лишения свободы.
Павел Литвинов был приговорен Мосгорсудом к пяти годам ссылки, которую отбывал в 1968—1972 годах в поселке Усугли Читинской области, работал электриком в Читинских урановых шахтах.
Физик, диссидент, составитель самиздатских сборников «Правосудие или расправа» (1967 г.) и «Процесс четырех» (1968 г.), Павел Литвинов вместе с Ларисой Богораз стал автором «Обращения к мировой общественности» – первого открытого письма советских диссидентов, адресованного Западу.
В 1974 году он эмигрировал в США, работал физиком, стал зарубежным представителем диссидентской «Хроники текущих событий», участвовал в ее переиздании.
«Семь человек на Красной площади — это, по крайней мере, семь причин, по которым мы уже никогда не сможем ненавидеть русских»,– писала тогда чехословацкая газета Literární listy.
