Б. Гребенщиков: Очень приятно, что я стою в цепи людей, которые наследуют очень старую традицию

Пражанам, ностальгизирующим по Аквариуму, пришлось изрядно подождать - предпоследнее выступление группы состоялось в чешской столице в июле 2000 года. Кстати, рекламные листовки оповещали тогда о приезде Гребенщикова как о появлении духовного лидера современной России. И вот в воскресенье Б. Г. вместе со своей группой дал концерт в пражском Театре на Виноградах - для многих долгожданный и ничем незаменимый. Публика трепетала, срываясь то на подпевки, то на аплодисменты и выкрики, а автору этих строк грешным делом подумалось - зачем еще о чем-то спрашивать человека, который нам сполна все отдает своей музыкой. Но все же ...

- Откликнулась в вас как-то Прага и вообще Чехия?

«Я всегда говорю, что мне Прага очень нравится, и чем больше я здесь нахожусь, тем больше она мне нравится».

- Нравится - это немного общее, чем она вас берет?

«Мне все нравится, атмосфера нравится, я как кнедлик в гуляше, впитываю это все в себя и тащусь».

- По вашей жизни проходил кто-нибудь из чехов или что-нибудь из чешской культуры?

«Нет, толком нет, мне просто нравится сам город, я чувствую Европу такую - не совсем, но почти, и от этого она еще как бы даже трогательнее...»

- Как вы ощущаете сегодняшний концерт? Чего от вас вообще, по-вашему, ждет русскоязычная публика на концертах за рубежом?

«Знаете, я очень надеюсь, что не только русскоязычная, потому что мне представляется, что мы просто играем музыку, которая вполне доступна всем вне понимания русского языка, потому что главное - ощущение от музыки, слова это только помощь этому ощущению, поэтому, судя по реакции зала, вроде бы все прошло хорошо. Нам было приятно».

- Вы говорите, что у слов вспомогательная роль, но в свое время вы начинали проект с Курехиным, это были эскизы десяти англоязычных песен, в то время работа над ним была прервана. Вы не возвращались больше к этому проекту?

«Нет, Сережка доделал его один, и туда мало что вошло, он все переделал, мне не нравится, что у него получилось, но, к сожалению, и он был занят совсем другим в то время, и я тоже. Мне просто приятно, что у меня была возможность поработать с ним - было очень весело».

- А такой мысли или потребности ныне не возникает, сделать именно англоязычный альбом, потому что все-таки у вас большая нагрузка на языковом корабле, поэтому это могло бы быть более доступно для тех, кто не понимает русского?

«К сожалению или к счастью, слова песен на русском языке у меня получаются лучше. Когда я пишу на английском, я могу это делать, но у меня получается более общее и более банальное. Русский язык сложнее для меня, но когда что-то получается, тем это ценнее. Знаете, бывают мягкие камни и твердые, русский язык - это очень твердый камень».

- К сожалению и счастью... Кажется, Крижевский упоминал о вас, что ваша драма в том, что вы не понимаете, почему столько шума вокруг вас.

«Нет, если драма и есть, то она вряд ли в этом. Потому что я очень хорошо понимаю, почему вокруг нас столько шума и почему нас до сих пор слушают. Потому что никто в России, да и вообще в мире, этого не делает. Как это называется, я сказать не могу, но все понимают, о чем я говорю».

- Вы упоминали, когда вышел альбом Боба Дилана, что у вас это вызывает ощущение, как будто кто-то болен той же болезнью, что и вы. Бывали ли еще с кем-нибудь такие совпадения?

«Совпадений, естественно, очень много, потому что все более и менее правильные поэты и певцы-поэты поют, в общем, всегда об одном. Поэтому просто очень приятно, что я стою в цепи людей, которые наследуют очень старую традицию, и, собственно, у Дилана я научился огромной части того, что я умею, и перед ним я готов встать на колени всегда, потому что он мой учитель. Один из».

- В свое время вы написали в соавторстве с Маратом Айрапетяном пьесы «Случай в Версале», «Случай на Литейном» и еще один «Случай...». Это имело какое-нибудь продолжение, были ли пьесы поставлены?

«Нет, мы этим занимались только потому, что нам в конкретную ночь было нечего делать, и продолжения у этого быть не могло».

- А вообще ваше литературное творчество - знаю, что вы не считаете себя поэтом, но, тем не менее, вы - человек пишущий, - в последнее время выходило что-нибудь или, может быть, вы готовите к изданию свою поэзию или прозу?

«Тексты моих песен регулярно переиздаются, только что вышло большое переиздание. Это практически одна и та же книга, просто к ней все время что-то добавляется и разные издательства это издают. А прозу... Когда-то, много лет тому назад, совершенно случайно, по не зависящим от меня причинам, написалась одна маленькая сказка. Она была очень хорошая, но продолжения у этого нет и вряд ли будет, потому что, по-моему, это был единичный случай, но поскольку я занимаюсь еще тем, что веду радиопередачу и даже на днях был признан лучшим радиоведущим России, писание этих радиопередач занимает у меня абсолютно все время, которое у меня есть, потому что одна коротенькая передача требует, как минимум, трех-четырех недель работы над ней. Поэтому мой писательский зуд вполне этим удовлетворен, ничего другого я писать не собираюсь».

- Ваш пражский концерт вообще осуществляется в рамках концертного турне?

«У нас идет непрекращающееся турне, начиная с 1991 года, и вот 16 лет мы играем, играем и играем, и пока конца этому не видно. Посмотрим, что будет дальше. Этот год мы вообще очень много играли, больше чем раньше, потому что, как это ни парадоксально, чем старше мы становимся, тем больше на нас спрос».

- В Чехии это единственный концерт в нынешнем году?

«Да, это единственный концерт, завтра мы от вас едем в Литву, где будет один концерт в Вильнюсе, один в Каунасе, потом концерт в Риге. Потом заедем домой хоть дней на пять и - в Лондон».

- Над чем вы работаете сейчас?

«Абсолютно ни над чем, играем, играем, и это занимает все время, а когда у меня есть свободное время, я опять-таки пишу радиопередачи, вот и вся моя жизнь».

- Спасибо большое.

«Вам большое спасибо, было очень приятно».