Сентябрьский вечер на Петржине

Петржин - пражский холм, где в языческие времена разжигали костры в честь бога Перуна, в раннем средневековье совершали казни, в 14 веке здесь по повелению императора Карла Четвертого поселили персидских ткачей. А, начиная с конца 19 века, Петржин стал традиционным местом свидания всех влюбленных. А поскольку я в Прагу влюблена, я приглашаю вас сегодня вместе со мной на Петржин. И время нашей прогулки - самое романтическое, -вечер.

Княгиня Либуше 'видит город большой...'

Славное пророчество:«Вижу город большой, и слава его звезд достигает» - княгиня Либуше, наверняка, изрекла, стоя на месте, где сейчас стою я, и смотрю вниз, - на Пражский Град и Малую Страну. Сейчас половина девятого вечера. Как вы сами знаете, если живете в средней полосе, в это время в сентябре уже темно. И поэтому внизу уже зажглись фонари, освещающие узкие улочки Малой страны и крутые ступени старых лестниц, ведущих на Пражский Град. Горит подсветка, подчеркивающая незыблемость старых замков и крепостных стен Града и великолепие новых дворцов. Домики с красными черепичными крышами сверху кажутся игрушечными, а их окна напоминают блестящие бусинки на черном бархате пражской сентябрьской ночи. Так же, как и слава, «огни большого города» на самом деле достигают звезд.

Пражский холм Петржин

О холме Петржин мы вам уже рассказывали неоднократно. Но так же, как и Прага у каждого - «своя», у каждого и «свой» Петржин. Я больше всего люблю на Петржине розарий. В розарий вы попадаете сразу, если придете на Петржин со стороны Страговского стадиона и студенческих общежитий. Или если подниметесь на холм в кабинке канатной дороги. Выйдете у Петржинской обсерватории - и вы уже в розарии. Станция канатной дороги в это время почему-то вызывает у меня ассоциации со станцией приземления инопланетных летающих тарелок: ни с того ни с сего двери распахиваются, и из коробки, переполненной ярким электрическим светом, который пробивается через распахнутые окна и двери, сопровождаемая характерным механическим звуком, в тишину засыпающего парка врывается цивилизация - группка возбужденных студентов или переполненных впечатлениями иностранцев возвращается из города на ночлег в свои общежития или отели.

Но вернемся в розарий. Розовые кусты самых разных сортов, цветов и оттенков цветут с весны до поздней осени на территории площадью почти в шесть гектаров. Поверьте, что у каждого куста - свой тончайший аромат. Я все перенюхала. Понюхайте и вы со мной вот эту, алую. Между прочим, всего здесь насчитывается примерно 12 тысяч роз. А еще рядом с обсерваторией, несущей имя чехословацкого астронома, политика и летчика Милана Растислава Штефаника, с легкой иронией наблюдает за суетой сует почетный старожил парка, о котором я не могу не упомянуть: турецкий орешник. Много повидал он на своем веку... Может быть потому, находясь рядом с ним, наполняемся мы особым смирением и почтением по отношению к природе, - мы, творения, чей земной путь и деяния, по сравнению с тем, что видел и слышал этот орешник, подобны трепыханью мотылька, рожденного с первыми лучами солнца и угасающего с последней зарей заката...

Поздний вечер. На Петржине кроме меня уже ни души. Спит обсерватория. Спят деревья. Уснула канатная дорога. Розы еще интенсивнее источают свой аромат. Тишина, абсолютная тишина. Пожалуй, пора прощаться. До новых встреч в эфире на прогулках по Праге.