Военные памятники Праги как место для дискуссий
Чешская земля стала для Европы полем финальных битв Второй мировой войны, и об этом чехи вспоминают не только 8 мая, когда отмечается День Победы.
В апреле 1945 года войска США начали освобождение западной части страны, а еще раньше, 10 апреля, Красная армия начала Остарвско-Опавскую операцию в Моравии.
5 мая началось восстание в Праге. 8 мая повстанцы отражали атаку подразделений СС, в борьбе с которыми пражанам помогают части РОА.
9 мая в Прагу входят советские танки. А 11 мая в городе появились СМЕРШ и НКВД и начались массовые аресты чехословацких граждан из числа русских и украинских эмигрантов, бежавших некогда от большевиков. Часть из них погибла во время допросов непосредственно в Праге, а остальные попали в жернова советского ГУЛАГа.
Обо всех этих событиях напоминают памятники на Пражском Ольшанском кладбище – мемориальная доска жертвам СМЕРШ и НКВД на православной церкви Успения Богородицы, мемориальное захоронение красноармейцев и восставших пражан, солдат Содружества наций. А также памятник на могилах солдат РОА, куда общество «Русская традиция» ежегодно возлагает цветы.
«Они хотели помочь братьям-чехам и пражанам»
«В первую очередь, мы должны помнить о рядовых солдатах, и не важно если это были русские или представители других народов Советского Союза, были это насильно или добровольно завербованные красноармейцы, или белые офицеры. Все они оказались в рядах этого движения и надо благодарить Бога, что в тот момент они оказались рядом с Прагой и оказали помощь. Они повернули оружие против немцев, которые, вероятно, никогда не воспринимали их в качестве союзников, а только использовали их для достижения собственных целей. Они хотели помочь братьям-чехам и пражанам, и они это сделали, причем их вклад был значителен. О силе ведшихся тогда боев свидетельствует большое количество жертв. Причем в тот момент рядом не было никого, кто бы мог пражан поддержать. Сложной была и политическая ситуация, но даже преимущественно просоветский Чешский национальный совет согласился с участием РОА, включая Йозефа Смрковского (политик-коммунист), хотя это и было потом скрыто под слоем полуправды и лжи. А Смрковский находился под давлением еще более серьезных левых, чем являлся он сам.
Я считаю, что это наша обязанность говорить правду и вспоминать не только жертвы на чешской стороне, но и на русской, власовцев, а придет время, мы вспомним и жертвы на немецкой стороне. Был конец войны», – сказал историк, депутат от Гражданско-демократической партии Павел Жачек во время возложения цветов к памятнику солдатам РОА на пражском Ольшанском кладбище 5 мая.
В то же день, спустя буквально пару десятков минут, в другой части кладбища появились чешские сторонники российских «Ночных волков». В отличие от их акции, небольшое собрание у могил «власовцев» бурным протестом не сопровождалось.
Однако о другом памятнике власовцам оппоненты вспомнили. Это мемориальная доске погибшим солдатам РОА, установленная при поддержке старосты Павла Новотного и членов администрации района Ржепорые, где находился штаб 1-ой пехотной дивизии вооруженных сил Комитета освобождения народов России (КОНР). Там генерал-майора Сергей Буняченко 6 мая 1945 года отдал приказ оборонять Прагу.
На доске, где высечена фраза Александра Солженицина из «Архипелага ГУЛАГ» на русском языке: «Все ли чехи разобрались потом, какие русские спасли им город?», какие-то спрейеры нарисовали символ СС.
Что писали в фейсбуке Русской службы Radio Prague
В связи с этим под публикацией в фейсбуке Русской службы Radio Prague Int. появилось множество комментариев.
Вот лишь некоторые из них:
«Собственно, они и были коллаборационистами... От того, что в последние дни войны они хотели попасть в зону американской оккупации и спастись, путём участия в пражском восстании, их зловещая роль в войне на стороне Гитлера не стала лучше».
«РОА, конечно, не СС, но части нацистского вермахта, коллаборационисты из СССР и эмигрантов. Т.е. стоит памятник частям вермахта. Вермахт - вооружённые силы нацистской Германии. Т.о. стоит памятник ВС Гитлера. Эту память хранить хотят, а также "неоднозначного" Конева снесли. Т.е. выбор в пользу нацизма. Ну что же...».
«Люди боролись за свободу России от Сталина и большевиков. В то время, другой возможности сопротивления, кроме стать РОА, у них не было. Против красной армии власовцы в боевых действиях участия не принимали».
В свое время, в декабре 2019, когда решался вопрос об установке памятной доски 300 погибшим при освобождении Праги солдатам РОА, а заседание администрации района проходило при участии местных жителей, разгорелся спор по поводу КОНР (Комитет освобождения народов России), причастности части солдат РОА к операциям РОНА (Русская освободительная народная армия, бывшая «народная бригада Каминского», прославившаяся зверствами во время подавления Варшавского восстания).
Противники установки памятной доски солдатам РОА также говорят о том, что в случае КОНР речь шла только о коллаборационизме, а не о борьбе с большевиками и Сталиным.
«Одним из аргументов, упоминаемых критиками, является то, что КОНР не боролся за освобождение народов России, а стоял на стороне немецкой армии. Я хочу подчеркнуть, что они боролись за освобождение народов России. Они воевали за идеи, за то, какой Россия должна была бы быть. В манифесте КОНР все сказано. Еще я хочу сказать, что, несмотря на то, что Манифест был в послевоенное время запрещенным документом, он был одним из главных источников вдохновения, например, в период Перестройки Горбачева. Я знаю, что в множестве диссидентских организаций его читали и даже брали на вооружение целые предложения из него. Солдаты РОА пали в практически безвыходной ситуации, это было самопожертвование. Однако их идеи, то за что они боролись, живы до сих пор. Особенно сегодня, когда Россия такова, какова она сегодня», – указывает глава организации «Русская традиция» Игорь Золотарев.
«Организаторы возложения цветов в Ржепорые выбрали 9 мая в качестве контрапункта к тому, что сегодня происходит в Москве, к тому бряцанию оружия. Мы вспоминаем погибших. Сегодня мы говорим о солдатах Русской освободительной армии, павших в боях за Прагу. Их здесь пало 300 человек, это больше, чем солдат Красной армии, которые пришли в город 9 мая и пали во время последних боев в Праге. Слишком долго эта тема у нас была табу, слишком долго об этом лгали. Мы эту тему еще до конца не разобрали. Еще есть множество документов у нас в архивах, которые не обработаны и н е опубликованы. Есть множество документов также в семейных архивах участников тех событий. И еще очень важно будет изучить документы, хранящиеся в архивах в России, когда ситуация в этой стране будет нормальной. Множество документов были из Праги увезены СМЕРШ и Красной армией», – сказал 9 мая, в день возложения цветов у памятной доски в Ржепорые, историк Павел Жачек.
«Спасибо, братья-захватчики! Никогда не забудем!»
Площадь Интербригады стала широко известна за пределами Праги после того, как год назад там был демонтирован памятник маршалу Ивану Коневу, установленный там в 1980 году. Об исчезнувшем монументе напоминают кем-то оставленные фотографии советского военачальника и цветы.
Общественная организация «Память народа» установила там информационные панели с фотографиями, кабину для просмотра видеороликов. Инициаторы дали выставке название на русском языке, записав его чешским алфавитом: «Nikogda ně zabuděm» – «Никогда не забудем». Это строка из песни Карела Крыла: «Большое вам спасибо, братья-захватчики, спасибо большое, никогда не забудем!»
«Память народа» так объясняет задачи экспозиции: «Вместо трескучих фраз и памятников времен коммунизма эта выставка – свидетельства людей, которые жили в ту эпоху и рассказали об этом. Как в мае 1945 года восторженно и спонтанно приветствовали красноармейцев, однако и о том, как семьи прятали от солдат с Востока молодых девушек и свое имущество. Об облегчении и благодарности за то, что война закончилась, но там звучат и истории, как большевики увозили отсюда в ГУЛАГи в Сибирь тех, кто за много лет до этого им противостоял [русских эмигрантов – прим. ред.]. О сталинском коммунизме в его «чехословацкой версии». Там звучат надежды и огромное разочарование 1968 года и радость свободы, пришедшей после 1989 года и ухода из страны советских войск. Освободитель приносит свободу и не претендует на то, что будет принимать решение о судьбе освобожденного».
Людмила, пожилая жительница Праги, переехавшая сюда из России более 20 лет назад, пришла на площадь Интребригады в сопровождении спутницы Татьяны.
– Вы следили за ситуацией с памятником маршалу Коневу? И как вы относитесь к тому, что он был демонтирован?
– Разумеется, я следила за происходящим – об этом всюду говорили. Я считаю, что нужно было сохранить этот памятник. Так делать было некорректно со стороны чехов.
– Вы не считаете, что дело шестого района Праги решать, оставлять памятник или нет?
– Было понятно, что это делается не по инициативе президента или правительства, и я удивлялась происходящему – это как если бы у нас глава райисполкома вдруг начал решать, стоять памятнику или нет. Он его не ставил, так пускай его не сносит!
– Однако чешские законы таковы, что памятниками распоряжается именно районная администрация, а не президент.
– Не знаю, наверное, тогда нужно иметь других руководителей, более лояльных к другим культурам, к другим традициям и вообще к истории. Все-таки не власовцы освободили Прагу – они просто бежали отсюда, – считает Людмила.
– Вы можете что-нибудь к этому добавить?
– Видимо, у каждого народа своя правда, как и у каждого человека. Сейчас мы были на кладбище, где находятся могилы советских солдат – они погибли здесь в таком количестве! Наверное, нужно это уважать и всегда помнить.
– Вы вряд ли будете спорить с тем, что их могилы содержатся в очень хорошем состоянии.
– Я сейчас говорю не про состояние могил, а про память – она, как ни странно, остается здесь выборочно: «Это мы хотим помнить, а это не хотим!» Вот это мне кажется несправедливо, обидно и горько.
«Сносить памятники – какое-то средневековье»
– А как вы относитесь к снятию памятника Коневу?
– В истории были ситуации, когда книги жгли и когда памятники сносили. То есть это какое-то средневековье. Случилось и то, но было и это, и надо помнить и то, и другое, чтобы не повторять ошибки.
– Вы допускаете, что для пражан памятник служил неким символом подчиненности Советскому Союзу?
– При чем тут подчиненность? Это памятник освобождению от фашизма. Но каждый понимает по-своему, и мы видим, что сейчас происходит, – считает Татьяна.
Иржи, обитатель шестого района Прага, катался по близости на роликовых коньках, пользуясь жарким воскресным днем.
– Вы, как местный житель, поддержали идею администрации убрать с площади памятник маршалу Коневу?
– Думаю, он тут не нужен. Так что я был полностью «за».
– Основной причиной, по которой памятник был снят, стало подозрение в том, что Иван Конев принимал участие в подготовке советского вторжения в Чехословакию 1968 года, поскольку побывал здесь незадолго до операции во главе делегации военных. Он несет за это ответсвенность?
– Наверное, это все же не его вина. Он был военным, его послали сюда, но он стал символом 1968 года, а эта была очень мрачная глава нашей истории, и мне не хотелось бы, чтобы этот памятник продолжал служить воспоминанием о ней. Русские его сюда послали, он был тогда здесь, и я рад, что памятник больше не стоит.
«Пусть здесь будет просто газон»
– Кто, по вашему мнению, освободил Прагу? И что вы думаете по поводу мемориальной доски власовцам в районе Ржепорые?
– Город освободили пражане. Власовцы тоже приняли в этом участие, помогли восстанию. Что касается памятника в Ржепорые, то я его не видел, так что ничего сказать не могу.
– Дама, с которой я беседовала до вас, напомнила, что здесь погибло очень много советских солдат. Заслуживают они, по вашему мнению, того, чтобы их память была увековечена?
– Они этого заслуживают, но Прагу освободили пражане – русские сюда пришли после того, когда все уже закончилось. Их заслуга в том, что они, двигаясь с востока, теснили немцев, но сюда они приехали, когда все уже было позади. И конкретно в Праге на их стороне точно не было больших потерь. Если сравнить с количеством погибших пражан, то их в разы больше, чем русских.
На вопрос, какой памятник Иржи хотел бы видеть на площади, где раньше стояло скульптурное изображение маршала Конева, житель района ответил: «Никакой. Пусть здесь будет просто газон».
