Наш Моцарт
«Моцарт отечества не выбирает – просто играет всю жизнь напролет». Современники-чехи называли композитора «наш Моцарт», и у них были на то основания. Многое великий музыкант перенял у «божественного богемца» Мыслевечека, в Праге дирижировал премьерой «Дон Жуана», с чешским тенором репетировал «Реквием» в последний день своей жизни. 5 декабря со дня смерти Вольфганга Амадея исполнилось 230 лет.
В королевство Богемия, входившее в Австрийскую империю, Вольфганг впервые попал в 11-летнем возрасте и при весьма драматических обстоятельствах. Весной 1767 года Леопольд Моцарт устремился в Вену, чтобы показать удивительного ребенка на свадебных концертах: Мария Терезия выдавала дочь за короля Неаполя. Однако внезапная эпидемия оспы унесла 16-летнюю невесту в могилу.
Леопольд срочно увез сына Вольфганга и дочь Наннерль в Брно (Брюнне), а оттуда в Оломоуц (Ольмюц). Увы, оспа настигла Вольфганга и там. Граф Подстатский, занимавший в городе высокую церковную должность декана капитула, призвал на помощь маленькому музыканту местного физика и врача Йозефа Вольфа.
Хотя оломоуцкая оспа оставила отметины, которые были видны на лице композитора всю жизнь, мальчик смог победить страшную для того времени болезнь. А вскоре ему стало настолько лучше, что он сочинил небольшую арию и завершил начатую в Вене симфонию № 6 фа мажор.
С чехами Моцарт неоднократно встречался во время своих путешествий по Европе. И это не удивительно – в XVIII веке выходцы из Богемии были рассеяны по всем очагам музыкальной культуры. Подобно тому как итальянские вокалисты заполняли оперные сцены от Лиссабона до Санкт-Петербурга, так чешских музыкантов можно было встретить в любых оркестрах от Лондона до Константинополя.
Наиболее глубокий след в жизни и творчестве Моцарта оставил чешский композитор Йозеф Мысливечек. Он был почти на двадцать лет старше и к моменту их встречи уже покорил Италию: его сочинения ставили в Милане, Риме, Венеции, Болонье, Парме, Флоренции и даже в знаменитом театре Неаполя Сан-Карло, для которого Мысливечек написал девать опер.
Мысливечек и Моцарт познакомились в 1770 году в Болонье. «Божественному богемцу» было 33, зальцбургскому гению – 14. Несмотря на европейскую славу, чешский музыкант не был глух к чужому таланту и отдавал должное дарованию Вольфганга. Композитор начал поддерживать с семьей Моцартов дружеские отношения и как только мог помогал карьере Вольфганга своими связями.
Менуэт в паре с Мысливечеком
По мнению музыковедов, Йозефа Мысливечека по его значению для творческого развития Моцарта можно поставить в один ряд с Бахом и Гайдном. Во многих письмах Вольфганг с восторгом отзывается о музыке чешского композитора, рекомендует его композиции для фортепиано сестре, замечательной пианистке.
Четыре первых такта, которые лесные рожки исполняют в одном из менуэтов чешского музыканта, совпадает с менуэтом «Дон Жуана» Моцарта. Гениальный композитор, конечно, мог слышать эту мелодию и сознательно или бессознательно перенести в свое ключевое произведение.
Йозефу Мысливечеку еще не исполнилось и сорока, когда он тяжело заболел. Вероятно, это был сифилис. Лечился музыкант в Мюнхене, но результатом неудачной хирургической операции стал лишь выжженный нос. Его новая оратория «Авраам и Исаак» вызывала всеобщее восхищение, а в это время композитор лежал в одиночестве в палате мюнхенской больницы. Там и произошла их последняя с Моцартом встреча.
Ее Вольфганг подробно описал в письме к отцу, упомянув, что Мысливечек советовал ему ехать в Прагу и предлагал рекомендательное письмо к графу Пахте. Однако у Моцарта на тот момент были иные планы.
В Прагу Моцарта настойчиво приглашала и знаменитая музыкальная супружеская чета: композитор Франтишек Ксавьер Душек и его жена, оперная певица Йозефина, которые выступали с концертами в Зальцбурге. Йозефина приходилась внучкой зальцбургскому бургомистру Игнацию фон Вайзеру. Позже, узнав, что Моцарт оставил службу у архиепископа Коллоредо, супруги Душек стали зазывать Моцарта уже в письмах, заверяя, что примут его в Праге «с сердцем, исполненным дружбы». Франтишека Ксавьера даже подозревали, что именно он уговорил Моцарта оставить двор архиепископа.
Прекрасные глаза и великолепное сопрано пани Душек
В Зальцбурге Моцарт посвятил Йозефине арию Ah, lo previdi! А самой известной, написанной в честь певицы, стала ария Bella mia fiamma, addio.
Биографы композитора не исключают, что уже тогда 21-летнего Моцарта и 23-летнюю пани Душек связало нечто большее, чем просто творческая дружба. Супруг певицы был на двадцать два года старше, к тому же страдал от последствий полученного в юности увечья...
Леопольд Моцарт, пристально следивший за привязанностями сына, был недоволен его интересом к Йозефине, которую нещадно критиковал: ему не нравилась ни как она поет, ни как одевается, он распускал слухи, что она является любовницей графа Клам-Галласа. Фридрих Шиллер, присутствовавший на выступлении Йозефины в Веймаре, назвал ее «дерзкой и вызывающей».
Однако большинство современников отзывались о певице с уважением. Пражане называли обладательницу прекрасного сопрано Атлантидой, по имени героини Овидия, а про ее немолодого мужа говорили, что «он с достоинством носит свои рога».
В столицу Богемии Моцарт попадет лишь после того, как в Вене его новая опера «Свадьба Фигаро» (Le nozze di Figaro) не получила признания и исчезла из репертуара, зато в Праге прошла с небывалым триумфом. Здесь опера буквально ушла в народ: ее превратили в квинтет и в танцевальные мелодии, которые напевал весь город, под них плясали в трактирах, их наигрывали уличные музыканты. В пражских газетах о композиторе писали с неизменным восхищением, называя его «наш замечательный Моцарт». Все почитатели музыки надеялись на приезд музыканта, которого заочно считали «своим».
«Мои пражане меня понимают!»
В январе 1787 года Моцарт наконец отправился в столицу Богемии. Расстояние от Вены до Праги составляет всего 42 мили (315 километров), но потребовалось десять лет уговоров и переписки, чтобы композитор проделал этот путь. Дорога шла по почтовому тракту, через города Зноймо, Иглава, Брод и Колин. У городских ворот композитора ждал сюрприз: пробегавший мимо с корзиной булочек на голове мальчишка насвистывал арию из «Фигаро».
В четверг, 11 января, ровно в полдень, Вольфганг Амадей Моцарт прибыл в центр города, который потом назовёт «своей Прагой».
С женой Констанцией он остановился на Малой Стране, во дворце графа Туна – большого почитателя музыки, содержавшего собственный оркестр и театр. Весть о приезде композитора распространилась по городу как пожар, залы на его концертах были переполнены, в честь музыканта был дан бал.
В одном из писем Моцарт сообщает: «Около шести я поехал на бал, где собрался цвет пражских красавиц… Я не танцевал и не флиртовал. Первое не делал, поскольку слишком устал, последнее – из-за своей врожденной глупости. Я с огромной радостью смотрел, как прыгают под музыку из моего "Фигаро", превращенную в контрдансы и немецкие танцы. Здесь не говорят ни о чем другом, кроме "Фигаро", не играют, не трубят и не насвистывают ничего, кроме "Фигаро", не ходят ни на какие оперы, кроме "Фигаро", всегда и всё время – на "Фигаро"!»
17 января Моцарт дирижировал Le nozze di Figaro, а 19 января он представил Симфонию ре мажор, которую с того момента называют «Пражской».
Йозефина Душек писала: «Мне всегда казалось, что произведения Моцарта полностью отвечают чешской музыкальности, и наоборот – десятки канторов местных оркестров, которые держат аристократы, уже многие годы двигаются в направлении музыки Моцарта». «Мои пражане меня понимают!» – говорил сам композитор.
292 пражских такта «Дон Жуана»
Чешскую столицу он покинул с заказом сочинить новую оперу, – ею станет «Дон Жуан». В начале октября 1787 года большая часть партитуры была перенесена на бумагу, и Моцарт вновь выехал в Богемию. В Праге композитор в сопровождении Констанции, беременной их четвертым ребенком, поселился в Старом Городе, в гостинице «У трех золотых львов», на Угольном рынке, о чем сегодня сообщает мраморная табличка на фасаде. По просьбе Вольфганга в Прагу прибыл и автор либретто, венецианский поэт Лоренцо да Понте.
Усадьба «Бертрамка» в районе Смихов, принадлежавшая супругам Душек, стала тем местом в Праге, которое теснее всего связано с именем Моцарта. Сейчас там открыт его музей.
Увертюра к «Дон Жуану», существовавшая до последнего момента только в голове композитора, появилась буквально накануне премьеры. Согласно распространенной легенде, Йозефина Душек попросту заперла легкомысленного Моцарта в комнатах виллы, заявив, что без партитуры Вольфганг на свободу не выйдет.
Действительно, директор театра целый вечер прождал на вилле ноты, пока Моцарт шутил с дамами, читал веселые стихи и представлял ожившие статуи. В отчаянии директор уехал ни с чем.
Моцарт попросил Франтишека Душека дать ему халат, Йозефину – сварить горячий пунш, а Констанцу – читать вслух, поскольку в тишине он может просто заснуть. За четыре часа были написаны знаменитые 292 такта увертюры. 29 октября 1787 года в Ставовском (Сословном) театре – тогда театре Ностица состоялась премьера «Дон Жуана».
Иржи Антонин Бенда – «единственный реальный предтеча Моцарта»
Чешские музыканты всегда составляли значительную часть окружения Моцарта. Много лет продолжалось знакомство с Йозефом Фиалой. Он виртуозно владел гобоем и виолончелью, был признанным композитором того времени. C Вольфгангом Фиала познакомился, когда играл в оркестре курфюрста Баварии Максимилиана III Иосифа. Вероятно, чтобы быть ближе к музыке замечательного композитора, он поступил на службу к зальцбургскому архиепископу. В письмах, которыми обменивались члены семьи Моцартов, то и дело мелькает имя Фиалы, который был нередким участников их домашних концертов и даже жил в Зальцбурге в одном с ними доме. Когда Вольфганг бросил службу у архиепископа и уехал в Вену, Фиала отправился вслед за ним и сначала поселил его у себя.
Еще одним чехом, с которым Моцарт познакомился до приезда в Прагу, был Иржи Антонин Бенда. Моцарт до такой степени восхищался музыкой старшего товарища по цеху, что возил с собой его партитуры. До наших дней дошло тридцать симфоний чешского композитора, более ста кантат, сочинения для клавесина и клавира. Музыковеды называют Иржи Антонина Бенду «единственным реальным предтечей Моцарта».
Следующим можно назвать чешского композитора, дирижера и виолончелиста Йозефа Рейху. Вместе с большой группой других чешских музыкантов он гастролировал в разных городах Европы, в том числе в Зальцбурге. Его игру высоко оценил скупой на похвалы Леопольд Моцарт. Вольфганг тогда был в разъездах, так что одну из его сонат Рейху сыграла Наннерль. Леопольд сообщил сыну, что чешский музыкант «высоко оценил построение композиции». В следующем письме он в превосходных тонах отозвался о концерте Рейхи, отметив, что там «Много новых мыслей, и в твоем духе».
То, что Моцарту была близка чешская музыка, подтверждает и внимание композитора к мессам представителя мангеймской школы Франца Ксавера Рихтера. А о виртуозе, играющем на лесном рожке, Яне Вацлаве Стихе, который в Италии сменил имя на Джованни Пунто, Моцарт говорил: «Пунто дует великолепно!»
Трубач Франтишек Гейна у смертного одра Анны Марии Моцарт
Когда 57-летняя мать Вольфганга, сопровождавшая сына в поездке во Францию, умирала в Париже, опорой Моцарту стал чех Франтишек Йозеф Гейна, служивший трубачом в легкой кавалерии королевской гвардии. Музыкант помогал Вольфгангу ухаживать за фрау Моцарт во время болезни и стоял у ее смертного ложа. «Это был самый печальный день моей жизни. Там не было никого, кроме меня, нашего доброго друга господина Гейны и сиделки», – писал Вольфганг. Гейна был и на похоронах Анны Марии Моцарт. В маленьком парижском издательстве Гейны великий композитор издал свои сонаты для фортепиано.
Разумеется, в Вене Моцарт встречался с очень многими чешскими музыкантами, поскольку там их было больше, чем где бы то ни было. С Яном Крштителом Ваньгалом Моцарт играл в одном квартете: скрипками были Гайдн и Карл Диттерсдорф, альт – Моцарт, а Ваньгал – виолончель.
Моравский композитор, дирижер и скрипач Павел Враницкий был братом Моцарта по масонской ложе. А Леопольда Кожелуга Моцарт не жаловал. Кантата Кожелуга в честь коронации Леопольда II королем Богемии 1791 года имела такой оглушительный успех, что затмила написанную по тому же случаю оперу Моцарта «Титус», которая была встречена холодно.
После смерти Моцарта Кожелугу досталось его место придворного композитора и капельмейстера, с жалованием в размере 1500 золотых в год – вдвое большим, чем у его великого предшественника. Кроме того, Кожелугу было присвоено звание камеркапельмейстера, которого Моцарт так и не добился…
Бенедикт Жак на последней репетиции Моцарта
Зато тесная дружба связывала Моцарта с чешским композитором и тенором Бенедиктом Жаком, который стал первым исполнителем роли Тамино в «Волшебной флейте».
Констанция вспоминала, что Вольфганг и Бенедикт любили ходить вместе на прогулки. Пока приятель собирался и одевался, Моцарт частенько садился к его письменному столу и набрасывал ноты в его композициях – так что многие произведения Жака вышли из-под пера Моцарта.
4 декабря 1791 года Жак заглянул к Моцарту, чтобы вместе с еще двумя певцами отрепетировать арии его «Реквиема». Чех пел партию сопрано, автор – партию альта. Ночью Моцарта не стало.
В Вене на похороны Моцарта пришло всего несколько человек, а в Праге сотни поклонников собрались на Малостранской площади, чтобы в память об ушедшем гении послушать его «Реквием», звучавший в соборе св. Николая.
«Когда он начал играть,
подпрыгивала на спине косичка
и даже раковины замолкали,
насторожив фарфоровые ушки.
Ах, почему не заперли ворота,
не выпрягли из поданной кареты лошадей!
Так рано он ушел от нас.
И через черную земную дверь вернулся
туда, откуда к нам пришел.
Здесь от него остались только кудри
и то еще,
что делает прекрасней
нашу жизнь».
Ярослав Сейферт «На вилле "Бертрамка"» (пер. М. Павловой)
