Памяти павших от советских пуль

В пражском парке Кампа и у памятника жертвам коммунистического режима в день 50-летия вторжения в 1968 году в Чехословакию войск Варшавского договора зажигали свечи с именами граждан, погибших под гусеницами танков, от шрапнели и от пуль оккупантов. Гостем движения Bezkomunistů.cz, организовавшей поминальную акцию «Чехия часть Запада – за вашу и нашу свободу», стал Ярослав Горбаневский, сын Натальи Горбаневской, которая за открыто высказанный протест против вторжения в Чехословакию, как и все остальные «Восемь отважных» заплатила своей судьбой и изгнанием из родной страны.

Обрести и потерять свободу

Ярослав Горбаневский, фото: Мартина Шнайбергова

Ярослав Горбаневский: «Я приехал в Прагу, чтобы сказать, что не только чехи и словаки помнят оккупацию Чехословакии в 1968 году. Есть люди, которые помнят об этих событиях, как во Франции, где я живу сейчас, и в России, откуда я родом. Есть люди, которым больно смотреть на фотографии и кинокадры, на которых танки давят свободу.

Сегодня утром я был на Вацлавской площади, где стоят стенды с фотографиями периода оккупации, и мимо этих стендов проходили мои соотечественники – российские туристки. Они посмотрели на эти фотографии и сказали: «Ах… История…». Я их понимаю! Они увлечены красотой Праги, и они не хотят думать об истории.

О какой истории? Об истории, как чехи и словаки сначала получили немного свободы, а потом потеряли ее. Если бы эти российские туристы на минуту задумались, то они поняли бы, что сегодня в их родной стране может повториться и уже начинает повторяться та же история. История о том, как россияне сначала получили немного свободы, а потом потеряли ее.

«Чехия часть Запада», фото: Мартина Шнайбергова

Я говорил о боли, которые в нас вызывают фотографии танков и свободных людей, которые теряют свою свободу. Эта боль, конечно, неприятна, но только она поможет нам сделать так, чтобы история эта не повторилась.

В 1968 году мне было 7 лет. И я доверял своей матери полностью. Она меня никогда не обманывала. Потом к нам приходили из КГБ с обысками, потом я был на свиданиях с матерью в Бутырской тюрьме, потом в казанской специальной психбольнице… Для ребенка это довольно таки тяжело. Я почувствовал, как тяжело может давить на человека государственная машина. Я почувствовал это непосредственно на себе, на примере своей матери.

И на примере своей же матери я увидел, что с этим давлением государственной машины можно бороться. Потом, когда я рос и углублял свое понимание событий, я понял, что она боролась с этим давлением в условиях, когда это казалось практически безнадежным. Это, наверное, самое главное».

«Мы говорим о невинных людях, погибших в мирное время, когда к нам «приехали освободители»»

Свечу в память о жертвах коммунизма и оккупации Чехословакии зажгла также и Рут Колинска, основательница сети материнских центров в Чехии.

«Чехия часть Запада», фото: Мартина Шнайбергова

– «Я сегодня проходила на Мустеке (нижняя часть пражской Вацлавской площади), там, где стояла символическая красная клетка с табличками с именами погибших во время вторжения в 1968 году. Меня удивило, что на лицах некоторых людей, проходивших рядом с этим временным памятником, было написано недоумение. Было ясно, что они до сих пор не знали, что в 1968 году были погибшие. Они не знали об этом или, возможно, сомневались, что это правда.

Хотя последнее, наверное, вызывает удивление в меньшей степени. Я сама являюсь очевидцем событий 1968 года. О мертвых сначала старались не говорить открыто, а лишь шептались, что само по себе вызывает сомнение. Позже о погибших вовсе молчали. Потом были годы, когда оккупантов выставляли в качестве освободителей. В результате, информацию об убитых человеческая память отодвинула в самый дальний угол. Поэтому сегодня она для некоторых превратилась в абсолютно новую информацию.

Наталья Горбаневская, фото: Филип Яндоурек, ЧРо

При этом мы каждый раз узнаем о том, что список погибших все расширяется и расширяется. На символическом памятнике были имена, как погибших пожилых людей в возрасте около 70 лет, так, например, и имя двухлетнего мальчика. Я сама в прошлом держала эстафетную голодовку в память об Илье Сушанковой, молодой матери, которую солдаты застрелили, когда она просто смотрела в окно. Мы говорим об абсолютно невинных людях, которых убили не во время войны, а в мирное время, когда к нам «приехали освободители».

Я думаю, что об этом надо говорить больше и подробней, необходимо говорить обо всех последствиях событий 50-летней давности. Многие не знают, что кто-то был лишен возможности учиться, так как его родители протестовали. До сих пор многое ставится под сомнение.

Если мы не разберемся со своим прошлым, то не сможем развиваться дальше».