«Подозревать всех, врага видеть в каждом»: Чехословакия 1948-1949
В предыдущей передаче мы прервались на преследованиях спецслужбами деятелей прогрессивных сил сразу после прихода коммунистов к власти в 1948 году. Немало «потрудилась» на этой ниве военная контрразведка. Ее шеф Бедржих Рейцин, к большому сожалению, направил острие борьбы не против реальных врагов страны, но действовал по указке партийных идеологов, считавших, что главная опасность находится внутри, и представляют ее те, кто не согласен с коммунистами. А таковыми представлялись им, например, даже только что пришедшие с фронтов войны офицеры армии, сражавшейся под знаменами эмигрантского правительства.
Были затеяны проверки, чистки, увольнения. Собственно, и сами проверяемые уже поняли, что с новой властью им не по пути, так как этим дело не обходилось - тысячи сражавшихся с нацистами воинов попали в лагеря для интернированных и на принудительные работы совершенно безосновательно, по доносам или просто для профилактики.
С них срывали погоны, без суда и нормального разбирательства, я имею в виду проведенного согласно каких-то правовых норм, т.е. в буквальном смысле слова, и отправляли в каменоломни и на урановые рудники. Заметьте, война уже была позади.
Передо мной архивное дело лейтенанта Йозефа Чеха. В 1948 году он сумел уйти из-под надзора ищеек Рейцина и покинуть Чехословакию. Стать эмигрантом его заставила мрачная перспектива ареста и застенков тюрьмы Панкрац. Но на свою беду он поддался обману, поверил лжи, рспространявшейся официальной пропагандой тем сильнее, чем круче становился террор на его бывшей родине, и вернулся туда из Парижа в наивном заблуждении, что все изменилось к лучшему. Его арестовали, едва он пересек границу в январе 1949 года и вместо парижского отеля он оказался в пражском Панкраце, которого избежал год назад.
Майор ВВС Леопольд Поспишил был оставлен на оккупированной фашистами территории для выполнения специального задания. Он сумел переправить в Польшу, а оттуда в Англию несколько десятков своих коллег, а точнее - 182 человека. Но был раскрыт и арестован гестапо. На допросах он сумел так повести свое дело, что его отпустили.
О сотрудничестве с гестаповцами речи быть не могло, так как созданное Поспишилом подполье продолжало действовать. В 1944 году оно даже сумело раздобыть и переправить за границу ценную информацию о заводе по производству комплектующих для ракет ФАУ- 1. После войны Поспишила обвинили в колаборационизме и арестовали. К счастью, как перед фашистами, так и перед коммунистами, он умело строил защиту и был освобожден.
Далеко не всем так повезло, как Поспишилу. Из рук сотрудников контрразведки выскользнуть было трудно.
Капитан Зденек Гавличек пытался бежать 1 июля 1948 года. Был задержан на границе с Германией в городе Аше и препроважден в тюрьму в Хебе, откуда сумел сбежать 31 июля, но в тот же день его поймали и опять посадили за решетку. Почему он пытался покинуть свою страну? В архивных материалах на него компрометирующих фактов я не нашел. Но очевидно, что как и другие беглецы, он не хотел быть привлечен к принудительному труду, то есть, отправлен в лагерь на неопределенный срок.
Я листаю папку с надписью «Список офицеров, привлеченных к трудовому процессу в соответствующих местах, где они не угрожают государственным интересам». В основном это ветераны войны, находившиеся на пенсии или занявшиеся предпринимательской деятельностью. Да, да. Это угрожало государственным интересам. Так и написано. Давайте послушаем, что говорил об этой угрозе председатель КПЧ Рудольф Сланский в 1949 году:
«Партия не живет в вакууме. Она находится в среде, где еще много мелких предпринимателей, являющихся мелкими частниками, которые наиболее подвержены влияниям буржуазной идеологии и распространяют ее влияние в партийных рядах. Партия находится в среде, откуда еще не удалены остатки капиталистических классов, которые мы, конечно, подавляем, но те лишь усиливают свое сопротивление».
Парадокс был в том, что в памяти людей еще оставались свежи и май 45-го, и советские танки на улицах городов, увешанные гирляндами цветов, и ликование по поводу совместной победы над чумой фашизма. А еще более парадоксально было то, что военная контрразведка терроризировала тех, кто только вчера сражался на тех же фронтах против того же врага - бок о бок. Теперь же в одночасье врагами были объявлены вчерашние союзники Советской армии, СССР.
В архивах Чешского радио сохранилась запись судебного процесса над Миладой Гораковой, известной антифашисткой, и ее подельниками. Комментатор чехословацкого радио перед началом трансляции вводит слушателей в курс дела:
Вот дело генерала Алоиза Лишки. В начале марта 1948 года оно начато, объект заподозрен в намерении бежать из страны. 24 числа того же месяца его уже решили арестовать, но когда пришли за ним, его дома не оказалось. Соседи свидетельствовали, что его поведение говорило о тяжелом моральном состоянии, намерении покончить с собой, слышали выстрел из пистолета. Следователи посчитали, что это - плохо инсценированное самоубийство, так как труп не найден; генерал занесен в списки бежавших за границу. Что ж, может быть ему и повезло, но нельзя исключить версию о его убийстве.
А вот судьба еще одного генерала, не менее трагичная, хотя и более ясная из-за масштаба личности.
Професиональный военный и военный дипломат Гелиодор Пика во времена Первой республики много сделал для формирования чехословацких вооруженных сил. Вторая мировая война потребовала от него новых качеств - он стал одним из организаторов ухода военных в эмиграцию. С 1941 по 1945 годы возглавлял чехословацкую военную миссию в СССР, где отстаивал линию правительства, находившегося в эмиграции в Лондоне. Позднее стал заместителем начальника Генерального штаба. Всегда был на стороне демократических сил.
В такую фигуру не могли не метить организаторы провокаций и гонений типа Бедржиха Рейцина, который внес имя генерала в список своих врагов и врагов народа и в 1948 году отправил в тюрьму на Панкраце. Рейцин лично конструировал громкое дело генрала Пики, считая его для себя самым важным, так как хотел добиться клеветнических показаний о том, что президент Бенеш готовил переворот. Но не добился. В отместку генерал Пика был осужден, оклеветан и казнен в 1949 году.
Попытки дискредитировать Эдварда Бенеша, правительство Чехословакии, находившееся в эмиграции в Лондоне, предпринимались еще в ходе войны. Еще в 1943 году там начали распространять слухи о якобы имеющейся информации относительно зависимости шефа чехословацкой разведки генерала Франтишека Моравца от англичан.
Ему инкриминировали принятие от них денег. И еще - нецелевое использование средств фонда, предназначенного для набора новых кадров в чехословацкую заграничную армию, то есть ту, которая находилась, как и правительство, за пределами страны и подчинялась только ему, а не Готтвальду или Москве. Номер не прошел. Франтишек Моравец оказался не по зубам НКВД и его будущих чехословацких коллег. Но методы фальсификации и провокаций совершенствовались. Их попытались применить на скромном ученом-ботанике Владимире Краине, правда, ставшем за годы войны одним из лидеров движения сопротивления и видным деятелем социал-демократической партии.
Фигура вдвойне привлекательная для ведомства Рейцина. Владимира Краину обвинили в колаборационизме. За этим скрывалась большая цель - доказать, что все, кто был при оккупантах не в рядах компартии, а в других партиях, - предатели. Впереди уже угадывалась грандиозная акция по дискредитации всех демократических партий и сил.
Маленькая деталь - Краина был арестован гестапо уже 31 января 1943 года. И маленький вопрос - за что? За сотрудничество с ним? Очевидно, что нет. Тогда при чем здесь колаборационизм? Подкинули аргумент - но ведь по каким- то причинам Краину отпустили. Да, но не сумев ничего доказать. Или выбить. При том лишь после его попытки самоубийства.
Как выяснилось много позже, гестапо связывало с Краиной далекоидущие планы. Он об этом естественно не знал, его хотели использовать втемную. Приберегли для комбинации на крайнюю ситуацию. Когда советские войска уже шли к Праге, фашисты пытались создать вместо протектората некий чехословацкий переходный кабинет, предложив его возглавить профессору Краине. Но он отказался, как и другие кандидаты, участники движения сопротивления, находившиеся в плену у немцев уже чисто номинально.
Гестаповцы блефовали: отказ чехов поменял местами недоговорившиеся стороны, Владимир Краина без сопротивления пленил Вилли Лаймера, пытавшегося реализовать эту бредовую идею Германа Франка о замене протектората переходным кабинетом, и передал в руки чехословацкого военного командования.
Что же дальше? Вот уж судьба - чудом вырвался из лап нацистов, так свои придумали в чем обвинить. Свои ли они ? И как вообще тогда, в 45-м, можно было оставаться верным себе, своим идеалам?
Обвинение строили или пытались строить основательно. Даже вопреки первым осечкам и фактам. За дело взялся Бедржих Покорны - правая рука Рейцина, возглавлявший особо секретное 1-е политическое отделение отдела «Зет». Как и его шеф, делавший карьеру всеми средствами. Вместе они прилагали усилия, чтобы убить сразу двух зайцев: вели дело против уже упоминавшегося нацистского государственного министра так называемого протектората Богемии и Моравии Германа Франка и его устами, пользуясь тем, что Франк плохо знал чешский язык и не мог контролировать, что пишут с «его слов» в протоколах, опорочить, нарисовать отрицательный образ труса и предателя, колаборанта Владимира Краины.
Кстати, таким же образом фальсифицировали показания против другого известного борца сопротивления Ярослава Квапилы, а также бывшего министра иностранных дел Камила Крофты и бывшего председателя Верховного суда Ивана Дерера.
Но эти дела довести до конца, то есть до расправы, не удалось.
Третья передача цикла - через неделю в субботу.
