Т. Кнопп: Судетские немцы избегают откровений о конце войны

Часто мы, начиная нашу рубрику «Разговор напрямую», говорим, «в гостях у Радио Прага …» и называем фамилию интервьюрируемого. Однако, за многими интересными людьми мы готовы путешествовать если не на край света, то по крайней мере, на край Чехии, граничащий с Польшей. В данном случае жребий командировки выпал на долю Лореты Вашковой. Она гостила в Северной Моравии.

Томаш Кнопп

Здесь мне была предоставлена возможность познакомиться с историком и главным редактором информационного бюллетеня «Йесеник» Томашем Кноппом, который, кстати, также успевает тесно сотрудничать с обществом «Бронтозавр» – о нем мы накануне рассказывали в нашей «Радиогазете». Томаш Кнопп является вдумчивым исследователем исторических обстоятельств, которые сопутствовали одной из наиболее грустных страниц в истории чешско-немецких отношений. Несмотря на коллективное изгнание миллионов немцев из Судетской области в Чехословакии, данный период времени все еще окутан тайной, так как до 1990-го года исторические фонды, в которых содержались материалы об изгнании, не были доступны общественности. Постепенно ситуация начала меняться к лучшему, - отмечает историк Томаш Кнопп.

«Я не был самым первым, кто принялся за расследование данной темы. Первой была Яна Гладилова, в те времена еще студентка, ныне архивариус, написавшая ряд работ, которые я позже использовал. Однако все это – лишь начало, комплексное освещение темы изгнания немцев еще не было предпринято. Это работа - не для одного ученого, а для целой группы исследователей».

- Могут ли историкам, кроме доступных сегодня архивов, еще помочь свидетельства местных жителей или жителей иных регионов, ставших очевидцами событий тех лет?

«Знаете, когда начинаете говорить с немногочисленными оставшимися свидетелями тех событий, наталкиваетесь на ужасную проблему: судетонемецкие очевидцы, то есть непосредственно судетские немцы, которых в Йесеницкой области после войны осталось около 3500, боятся говорить открыто. Они вам ответят на вопрос о национальной кухне и ли на подобные, но как только вы коснетесь вопроса концентрационных лагерей или комиссаров, которые здесь в конце войны вершили расправы, они умолкают, слова не вытянешь».

Мой друг Херберт Райнольд, почетный житель города Йесеник, проживающий в Кирхайме и длительное время бывший председателем Моравскосилезского судетского общества, - вспоминает историк Т. Кнопп, попытался лет десять назад убедить оставшихся в нашем регионе судетских немцев рассказать правду о конце войны, но даже авторитет Райнольд не помог им преодолеть укоренившийся в них страх.

«Услышав некоторые истории, вы не знаете, верить ли им, не приукрашены ли они, но и чешские официальные источники допускают, что с местными судетскими немцами тогда расправлялись очень жестоко. Ведь в самом начале, когда начали выдворять немцев, эту область заполонили люди без всякого образования и моральных устоев, или часто те, которые хотели спрятать концы своего протекторатного прошлого. Они даже выдавали себя за партизан и обращались с немцами нечеловеческим способом».

- Многие чешские очевидцы вспоминали, что оснований для такой жестокости не было, широко в округе в конце войны оставались практически одни лишь женщины с детьми и старые или немощные люди, так как всех способных нести военную службу демобилизовали…

«Поведение по отношению к женщинам и детям в то время в многих случаях действительно можно назвать не иначе как диким».

- В послевоенное время в Йесеницкой области было очень сложно удержать образованных людей, несмотря на призывы властей, что новую Силезию должны создавать лучшие из лучших…

Курорт Есеник и Йесеники (Фото: www.czechtourism.com)

«Но лучшие из лучших не проявляли к этой области интерес. Кому из успешных деятелей хотелось бы поселиться в такой дыре? А это еще Фривальдов, переименованный после 1947 года в Есеник (чешск. Jesenik) был относительно неплохой город, как никак районный центр вплоть до 1960 г. И позже он оставался таким естественным центром происходящего. Зато поселки, городки и хутора на Севере - им приходилось несладко, у них не было не было своего врача и стоматолога, приходилось ездить в районный центр. Заманить туда учителей было крайне сложно и такая ситуация сохранилась до 90-х годов 20 века».

- К слову, вы сами ранее также были учителем в школе. До какой степени сегодняшние учебники истории отражают жестокую подчас правду о Судетской области и изгнанных отсюда в конце Второй мировой войны этнических немцах?

«Очень многое зависит от самого учителя. Вообще в учебнике истории не слишком много внимания уделяется региональной истории. Сейчас, правда, готовится школьная реформа, где истории региона смогут уделить больше часов. С другой стороны, как учитель не старайся, история наряду с математикой остаются самыми нелюбимыми предметами. Период после Второй мировой для нашей моледежи почти то же самое что время после Тридцатилетней войны 17 века – их это совершенно не волнует».

- Но бывают ведь светлые исключения… Также появляются идеи, как зажечь в ребятах интерес к своей родной области, или, в частности, к его истории. Стартуют проекты, поощряющие научно-исследовательскую деятельность учащихся гимназий и средних школ. Наверняка, и в Йесенике найдутся примеры…

«Сейчас начался очень интересный проект, в ходе которого учащиеся ищут очевидцев определенных событий, записывают их свидетельства. Ведь с каждым днем их становится все меньше, студентам удается документировать их рассказы в письменном виде или снять рассказчиков на видео. В первом случае важно, чтобы рассказчики подписались под своими свидетельствами, чтобы позже никто не мог усомниться в их подлинности. Удастся ли студентам собрать достаточное число таких материалов, позже это может послужить основой для более комплексного исторического труда», - завершает свой рассказ йесеницкий историк Томаш Кнопп.