«Суд пытается поддержать миф, что Россия всегда противостояла объединенному Западу»
Не юридическим, а прежде всего политическим заявлением называет чешский историк Зденко Маршалек утверждение об участии чешских добровольцев в блокаде Ленинграда в период Второй мировой войны, сделанное в рамках оглашения вердикта Городского суда Санкт-Петербурга. Суд признал блокаду города на Неве «геноцидом советского народа». Чуть раньше историк Томаш Якл, специализирующийся именно на чешской и чехословацкой военной истории периода 1914–1945 годов, по этому поводу заявил: «Вновь стало очевидным, что российские официальные инстанции не знают ни мировой истории, ни своей собственной».
«Признать блокаду Ленинграда оккупационными властями, войсками Германии и их пособниками – вооруженными подразделениями, сформированными на территории Бельгии, Италии, Испании, Нидерландов, Норвегии и Финляндии, а также отдельными добровольцами из числа австрийцев, латышей, поляков, французов и чехов в период с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года – военным преступлением, преступлением против человечности и геноцидом национальных и этнических групп, представлявших собой население СССР, народов Советского Союза», – зачитала вердикт судья Вера Сальникова.
Как написано в Telegram «Объединённой пресс-службы судов Санкт-Петербурга», изначально в число пособников нацистской германии прокурор, подавший требование в суд, причислил в том числе военные формирования «…и Чехии».
ТАСС сообщил, что суд по блокаде Ленинграда стал уже девятым в РФ, в котором речь шла о признании геноцида советского народа, ранее подобные суды состоялись в Новгородской, Псковской, Ростовской, Брянской, Орловской областях, Краснодарском крае, Крыму и 10 октября 2022 в Ленинградской области.
– Думаю, нам придется подождать письменной версии, хотя мы уже знаем формулировки. Я не юрист, но как историку мне это заявление кажется, прежде всего, политическим, а не юридическим. Что касается вопроса прямого геноцида в связи с блокадой Ленинграда: по моему мнению, прямой геноцидный характер и геноцидные намерения существовали на протяжении всего вторжения Третьего рейха в СССР и намерения в отношении его народов, а также многих других, особенно народов Восточной и Центральной Европы, вполне очевидны.
Вот почему я считаю, что мы должны говорить о геноциде или элементах геноцида в контексте всей этой войны.
Что касается отдельно блокады Ленинграда, то могу сказать так: в рамках конкретной военной операции очень трудно судить о том, является ли она геноцидом или нет. Это очень трудная позиция перед лицом тех жертв, на которые пошло население Ленинграда. Я думаю, что блокада Ленинграда сопровождалась целым рядом военных преступлений. Я имею в виду бомбардировки гражданских объектов, массовые налеты на жилые кварталы, но я не вижу в самой операции элемента геноцида, потому что немцы не взяли Ленинград и, к счастью, не получили возможности осуществить свои намерения.
– Судья говорит о «добровольцах». Когда мы говорим о геноциде, можно ли его приписать отдельным людям? И, если ссылаться на преступления отдельных лиц, то, возможно, хорошо бы назвать конкретные имена?
– Формулировки судьи очень странные, но одновременно очень тщательно составлены, и это повторно меня убеждает в том, что речь идет о политическом и пропагандистском заявлении, а не о судебном решении. Это одно из основных средств пропаганды, когда в тексте прямо говорится одно, а создается другое впечатление. По крайней мере, в тексте, которым я располагаю, вы не найдете, чтобы ответственность за геноцид возлагалась на конкретных людей. В нем говорится, что блокада Ленинграда была геноцидом и что ее осуществляли те, те и еще вот эти. Прямых обвинений в адрес конкретных лиц нет, однако создается впечатление, что все, кто управлял процессом, совершали геноцид. Конечно, это две совершенно разные вещи, поэтому я думаю, что это, прежде всего, политическое заявление, и не случайно, что оно сделано именно в это время, причем это уже не первое заявление такого рода.
Что касается представителей названных наций, то в одной из версий упоминаются военные подразделения из разных стран и еще другие лица и добровольцы, которые как бы участвуют в этом. Во второй версии уже названы подразделения из всех этих государств, наций и народностей.
Несомненно, голландский легион принимал непосредственное участие. Норвежский легион, тогда еще в форме легиона Nordland, тоже принимал непосредственное участие. Они сражались непосредственно на Ленинградском фронте. В отличие от этого, например, полк французских добровольцев был отправлен на другой участок фронта. Очень странно упоминание финнов, которые, несомненно, принимали участие в блокаде Ленинграда на своем фронте. Но тут я бы уже отметил вот что: что касается фронта на Карельском перешейке, то финская армия сознательно и по собственной воле остановилась на своих довоенных рубежах, то есть на рубежах до Зимней войны, до агрессивного вторжения Советского Союза в Финляндию, и для этого был целый ряд причин.
Например, маршал Маннергейм на самом деле не хотел давать подтверждение тому, что финская граница была опасна для Ленинграда, и обвинять финскую армию, особенно на Карельском перешейке, в геноциде было бы, вероятно, неадекватно. Возможно, был ряд отдельных проступков, но в основном финская армия на Карельском перешейке не вела себя преступно, она просто освобождала свою территорию.
– Давайте обратимся к истории Чехословакии.
В комментариях в социальных сетях к нашим историческим сюжетам, касающимся Второй мировой, мы часто видим напоминание, что «вся Чехия работала на Третий рейх», например, чехи выпускали оружие и т.д. Формулировка обсуждаемого судебного вердикта, похоже, из той же категории.
– Были на стороне нацистской Германии чешские военные формирования? Или в вермахте воевали отдельные чехи? Сколько их было, и где они находились?
– Чехословакия была оккупирована с 1939 года, а это значит, что отношение и поведение немцев было таким же или сравнимым с отношением и поведением на других оккупированных территориях. Население заставляли работать на Третий рейх. Но это тоже самое, если мы в работе на Третий рейх обвиним население оккупированных территорий Советского Союза. Там также поддерживали сельское хозяйство, и множество продовольствия вывозилось в Рейх.
Там, где оставалась хоть какая-то промышленность, то она тоже работала на благо Третьего рейха. В этом случае мы можем наряду с чешским населением оккупированных нацистами территорий, работавших на нацистскую Германию, назвать жителей оккупированного Харькова, Минска, а позже Одессы и т.д.
Что касается чешских военных подразделений, то на Восточном фронте их точно не было. Гитлер считал чехов абсолютно ненадежными. В частности, он не хотел, чтобы какие-либо военные подразделения состояли из чехов. В Протекторате для целей обеспечения безопасности существовали лишь так называемые правительственные войска, которые, однако, была в значительной степени насыщены представителями сопротивления, и фактически это движение сопротивления рассчитывало на правительственные войска как на «свою карту» для осуществления планов борьбы, а немцы и вовсе не доверяли этой армии.
Доказательством сказанного является то, что в 1944 году они отправили большую часть правительственных войск в Италию, где они не имели боевого назначения, а были в основном трудовыми подразделениями или выполняли функцию охраны, но и это оказалось бесславным.
Другое дело – тогдашнее независимое словацкое государство, отправившее свои войска на Восточный фронт, но это уже нечто другое, на сегодняшний день это уже вопрос для иного государства.
Что касается чехов в вермахте в период после оккупации Чехословакии: в чешских землях было крупное немецкое меньшинство – более 3 миллионов. Мы знаем их под более точным названием, судетские немцы или чехословацкие, чешские немцы, которые были призваны в вермахт.
Но с точки зрения закона, только объявивший о своей немецкой национальности и заявляющий о своей причастности к немецкой нации человек мог вступить в вооруженные силы нацистской Германии. И не важно, какой статус у него был – фольксдойче или рейхсдойче. В тот момент, когда он вступил в регулярную немецкую армию, он был немцем в глазах немецкой армии.
Он не мог быть чехом, силезцем или поляком, что, вероятно, также является вопросом, о котором говорил судья, потому что там были и поляки. С точки зрения вермахта, они были немцами. Либо добровольно, либо очень часто по принуждению люди принимали немецкое гражданство, и многие из них, особенно жители Силезии, или, возможно, чехи от смешанных браков, уже были вынуждены служить в вермахте.
Это не значит, что вовсе не было тех, кто «онемечился» добровольно, но вопрос все в том же – можем ли мы считать их чехами, если они сами себя считали немцами.
Я хотел бы отметить, что после войны было проведено очень тщательное изучение того, кто добровольно стал немцем. Так называемое «всеобщее помилование» было предоставлено людям, которые стали немцами только под давлением оккупационных властей, а не по собственной воле. Все, кто совершил военные преступления и был в этом уличен, после войны предстали перед чехословацкими судами.
– К вопросу о «всеобщем помиловании» – насколько трудно было его добиться?
– Первая проверка проходила в лагерях для пленных во время войны, потому что многие немецкие солдаты дезертировали или попали в плен, а затем попали в чехословацкие части на Восточном или Западном фронте. А там уже шла другая проверка. Конечно, сразу после войны возможности проверки и подтверждения этих фактов были довольно малы. Тем не менее, совсем не редкость, когда спустя несколько лет всплывали дела и появлялись доказательства того, что данный человек солгал о своем прошлом и либо вступил в нацистские организации, либо совершил военные преступления на каком-либо фронте. Поэтому, независимо от общего помилования, объявленного ранее, человек представал перед судом и впоследствии бывал осужден. Таких случаев было много.
– Можно вспомнить какой-нибудь самый известный случай, когда кто-то был пойман и привлечен к ответственности за военные престпуления?
– Пожалуй, самыми известными являются сыновья министра образования Протектората Эммануэля Моравеца. Сначала они вступали в различные нацистские организации, затем в СС, и, конечно, сегодня они считаются коллаборационистами, как и сразу после войны. Это, пожалуй, самый известный случай.
– Давайте в завершение нашего разговора напомним также о чехах, мужественно сражавшихся с нацистами. О них забывать нельзя. Мы помним летчиков, воевавших в рядах британских ВВС. И мы знаем о бойцах генерала Людвика Свободы, сражавшихся на советской стороне.
– Чешская армия, сражавшаяся с нацистами в рядах иностранных вооруженных сил, была не очень многочисленной. В конце войны она составляла чуть более 80 тысяч человек, большая часть которых была мобилизована в уже освобожденных районах.
Это не так много по сравнению с миллионными армиями великих держав, но, вспомним, что побег с оккупированных территорий был очень трудной задачей; тем, кто вызвался добровольцем, пришлось преодолеть множество препятствий. В итоге таких добровольцев оказалось всего несколько тысяч, но дополнительное подкрепление обеспечили члены региональных общин и все граждане Чехословакии, которые каким-то образом попали за границу или уже были за границей до войны.
Я думаю, что вклад чехословацких военных подразделений во время войны, возможно, невелик с точки зрения конфликта как такового, но это свидетельство героизма тех людей, которые принимали в нем участие.
Что касается отдельных лиц и добровольцев, то больше всего меня в заявлении и формулировке решения суда Санкт-Петербурга поразило то, что судья приложила максимум усилий, чтобы перечислить, по возможности, все нации или большое количество наций и народностей.
– Создается впечатление, что суд пытается еще раз поддержать созданный миф о том, что Россия противостоит объединенному Западу, и что так было всегда.
– Я удивлен, что в вынесенном вердикте не упомянута одна весьма значительная группа. Если не считать финской армии, то вторая по численности группа на Ленинградском фронте на немецкой стороне – это народы Советского Союза. Они были направлены туда, либо на фронт, либо на выполнение вспомогательных задач в ходе боевых действий.
И в этом случае также можно исследовать, сколько людей вызвались участвовать добровольно, кто вызвался из прагматических соображений, кто по принуждению или воспользовавшись единственным шансом спасти себе жизнь. Но меня удивляет, что вторая по численности группа после немцев в судебном вердикте вообще не фигурирует.
