Трудно быть святым: князь Вацлав и святовацлавская традиция в чешской истории

Центральная площадь Праги, больше похожая на продолговатый бульвар, как знает каждый побывавший в этом городе, называется Вацлавской. На одном ее конце, напротив Национального музея, возвышается, наверное, самая известная в стране скульптура – открытый в 1912 году памятник князю Вацлаву, святому патрону чешских земель, работы Йозефа Вацлава Мыслбека. Каждую осень этот памятник становится местом торжественных церемоний: к нему возлагают венки 28 сентября, в День чешской государственности, отмечаемый в годовщину смерти святого Вацлава, и 28 октября, в годовщину провозглашения независимости Чехословакии в 1918 году.

Скульптура святого Вацлава, Вацлавская площадь в Праге

Святовацлавская традиция считается одной из самых важных в историческом сознании чехов. Вот что говорит об этом известный чешский журналист, в прошлом – видный участник антикоммунистического движения Иван Медек:

«То, что мы отмечаем, - это не только праздник святого Вацлава или память о его смерти, его убийстве. Это прежде всего святовацлавская легенда, которая проходит через всю нашу историю и, по сути дела, является одной из самых прочных связующих нитей между нами и эпохой начала нашей государственности».

Скульптура князя Вацлава из пльзеньского кафедрального собора

Кем был князь Вацлав и почему он оставил столь заметный след в истории своего народа? Вообще-то о Вацлаве как исторической личности известно очень немного. Он был сыном князя Вратислава I и внуком Борживоя, первого исторически достоверного чешского правителя из династии Пржемысловичей. Точная дата рождения Вацлава неизвестна, приблизительной считается 907 год. Кстати, вокруг даты его смерти тоже долго царили противоречия. Хотя день гибели святого Вацлава известен доподлинно – 28 сентября, годом, когда это произошло, раньше считался 929-й, но более внимательное изучение легенд и хроник привело историков к выводу о том, что в действительности князь погиб шестью годами позже, в 935-м. Таким образом, святой Вацлав, видимо, не дожил и до 30 лет – тем удивительнее масштабность его исторического и духовного наследия. Вот что, к примеру, думает об этом одна из слушательниц Чешского радио, поделившаяся своим мнением в программе, посвященной святовацлавской традиции:

«Для меня это национальная традиция, связанная с надеждой. Думаю, примерно так, как у французов есть Жанна д’Арк, которую, насколько я знаю, они почитают, так и у нас не может считаться настоящим чехом тот, кто не чтит традицию святого Вацлава».

Бюст-мощевик св. Людмилы

Дело в том, что на годы недолгой жизни и правления князя Вацлава приходятся, с одной стороны, первые попытки сплотить разрозненные чешские княжества, с другой – распространение и укрепление христианской веры среди чехов и, наконец, важные внешнеполитические события. Вацлав, ставший князем после смерти отца, когда ему было не более 14 лет, прославился своей образованностью и набожностью. (Во всяком случае, так об этом повествуют многочисленные легенды, которые возникли уже после гибели князя и служат основным источником информации о его жизни). На воспитание юноши большое влияние оказала его бабушка, святая Людмила, погибшая впоследствии мученической смертью – ее задушили убийцы, подосланные ее невесткой Драгомирой, с которой Людмила враждовала. Учитывая обстоятельства смерти самого Вацлава, о которых речь пойдет ниже, можно сказать, что тогдашние Пржемысловичи были типичной средневековой династией, члены которой в борьбе за власть не останавливались и перед убийствами близких родственников.

Нетипичной, однако, была личность самого Вацлава, которого летописцы и авторы легенд описывают как человека чрезвычайно набожного, добродетельного и миролюбивого. Вот как трактует его деятельность католическая церковь – устами пражского архиепископа кардинала Карела Кашпара, так говорившего о святом Вацлаве в своей проповеди в 1935 году:

Бюст-мощевик (герма) св. Вацлава

«Святой Вацлав ясно видел, что народ чешский только тогда объединится и сохранит свою свободу, когда создаст прочный фундамент будущей культуры распространением христианской веры. К этой цели святой Вацлав обратил всю энергию своего духа и все благочестивые устремления своего сердца – еще сильнее, чем его отец Вратислав и его дед, славной памяти первый христианский чешский князь Борживой».

Князь Вацлав умел быть и твердым, он немало сделал для централизации чешских земель – хотя куда более последовательно и жестко эту политику проводил уже его брат и преемник Болеслав I. Именно споры с Болеславом привели к гибели Вацлава. Точная причина этих противоречий неясна. Наиболее популярные версии – насаждение Вацлавом христианства, отразившееся на традиционном укладе жизни чехов, в котором еще сильны были языческие элементы, и отношения Вацлава с германскими соседями. Дело в том, что в 929 году чешский князь проиграл войну с Баварией и Саксонией. (Саксонский герцог Генрих Птицелов к тому же был главой Германской империи – в то время конфедеративного союза монархов Центральной Европы). Вацлав согласился платить победителям дань, что впоследствии привело к выдвижению против него обвинений в вассальной зависимости от немцев.

Бланицкие рыцари с св. Вацлавом во главе

Эти выпады, появившиеся в более поздние эпохи, имеют мало общего с исторической правдой. Во-первых, известно, что время от времени дань соседям выплачивалась уже предками Вацлава в конце IX века – вследствие военных поражений; когда поражения сменялись победами, выплаты прекращались. Во-вторых, применительно к тем далеким временам трудно говорить о чехах и немцах в современном смысле слова – национальное самосознание тогда еще только зарождалось. Поэтому противоположные интерпретации роли святого Вацлава – в одних случаях как борца за свободу своей страны (легенда делает князя главой мифических «бланицких рыцарей», приходящих на помощь Чехии в лихую годину), в других – наоборот, как проводника немецкого влияния в Чехии, отражают историческую конъюнктуру не Х века, когда жил Вацлав, а куда более поздних времен.

Как бы то ни было, в сентябре 935 года князь отправился по приглашению своего брата в его замок (ныне там находится город Стара-Болеслав). Именно там утром 28 сентября произошла роковая ссора Вацлава с Болеславом, стоившая князю жизни. Обстоятельства столкновения братьев не совсем ясны. Вот версия чешского историка Душана Тржештика, полагавшего, что убийство святого Вацлава было во многом следствием несчастного стечения обстоятельств: «Младшего Болеслава, и раньше имевшего с братом споры, разъярила надменность, с которой к нему обратился князь. Он обнажил меч и бросился на Вацлава. Но князь разоружил его и повалил наземь. На крики Болеслава прибежали его дружинники. Увидев Вацлава, стоящего с обнаженным мечом над братом, они бросились на помощь своему господину и убили князя, который пытался скрыться в близлежащей церкви, но не успел».

Скульптурная группа Матиаша Бернарда Брауна изображающие убийство князя Вацлава|Фото: Radio Prague International

Так ли всё было на самом деле, мы уже не узнаем. Но вопросы о том, действовал ли Болеслав и его помощники преднамеренно, остаются. Во всяком случае, став князем, братоубийца не только не пытался стереть память о своем преступлении, но и немало сделал для появления культа Вацлава, вскоре канонизированного. В 938 году по приказанию Болеслава I останки его брата были перенесены в Прагу, в ротонду святого Вита (ныне это часовня святого Вацлава в соборе святого Вита). Болеслав оказался более искусным политиком и полководцем, чем Вацлав. Он с переменным успехом воевал с саксонцами и венграми, а саму Чехию превратил в централизованное государство. Смыть с себя пятно братоубийства Болеславу, конечно, не удалось, но впоследствии некоторые чешские националисты противопоставляли его якобы пронемецкому Вацлаву как «патриотичного» и «славянского» государя.

Из правителей более позднего времени большую роль в укреплении святовацлавской традиции сыграл правивший в XIV веке чешский король и германский император Карл IV, прозванный чехами «отцом Отечества». По его распоряжению была изготовлена корона святого Вацлава, которая во время религиозных и государственных торжеств должна была водружаться на череп князя, выставлявшийся в такие дни в соборе святого Вита. Позднее этой короной короновалось большинство чешских монархов – вплоть до середины XIX столетия. Возникла легенда, согласно которой человек, водрузивший на свою голову эту корону, не имея на то оснований, должен был умереть в течение года. Говорят, что в 1941 году, во время нацистской оккупации Чехии, немецкий наместник (рейхспротектор) Гейдрих «примерил» корону – и был спустя несколько месяцев убит в результате покушения. Достоверных свидетельств поступка Гейдриха, впрочем, не существует.

Князь Вацлав постепенно стал символом чешской государственности, патроном чешских земель и святым, к которому чехи привыкли обращаться за духовной поддержкой в тяжелые времена. Слова Святовацлавского хорала – «Святой Вацлав, князь нашей земли, не дай погибнуть нам и потомкам» - выбиты на постаменте памятника на Вацлавской площади. А сам хорал исполнялся на коронационных торжествах столь разных монархов, как единственный гусистский король Иржи из Подебрад и ярый католик, родоначальник Габсбургов на чешском троне Фердинанд I.

Йозеф Пекарж, видный чешский консервативный историк начала ХХ века, так оценивал значение святовацлавской традиции в истории своего народа: «Чех не может не склонить почтительно голову перед культом, который многие века был (и доныне не перестал быть) помощью и утешением нашим предкам в дни радостей и горестей, а также проявлением культурной самостоятельности народа, искавшего себе вождя на пути к вратам вечности».С Пекаржем во многом согласен и современный радиослушатель:

«Наследие святого Вацлава оказалось по-своему очень подходящим для чешского народа, поскольку чешский народ нуждался в ком-то, к кому мог обращаться в тяжелые времена, и именно такой фигурой стал святой Вацлав».

Тем не менее судьба святовацлавской традиции оказалась непростой. Будучи католическим святым, князь Вацлав использовался в качестве символа прежде всего консервативными кругами чешского общества, патриотичными, но при этом лояльными монархии Габсбургов. Поэтому после 1918 года руководители независимой Чехословакии скептически отнеслись к культу святого Вацлава, считая его приверженцев «реакционерами». Однако в 1929 году, когда отмечалось тысячелетие гибели князя, почтение к фигуре национального святого оказалось столь массовым, что президент Масарик и другие демократические политики, больше симпатизировавшие гуситскому наследию, чем святовацлавской традиции, всё же признали значение этой традиции для национального самосознания чехов.

Фото: Барбора Немцова

Большой ущерб святовацлавскому культу нанесла антиисторичная и аморальная интерпретация наследия князя чешскими коллаборационистами в годы нацистской оккупации. Эти люди преподносили святого Вацлава как своего рода первого германизатора в чешской истории.

Правительство «протектората Богемия и Моравия» даже поместило изображение князя на банкноты и назвало его именем свою высшую награду. Вот что говорил в 1942 году член этого правительства, один из наиболее скандально известных чешских коллаборационистов – Эммануэль Моравец:

Эммануэль Моравец

«Главная заслуга князя Вацлава перед чешским народом – в том, что он помирил чехов с немцами и включил чешские земли в Германскую империю, которая предоставила им охрану и привела чешские земли к неожиданному расцвету и силе. Поэтому в начале нынешней Второй мировой войны мы начали вспоминать о святом Вацлаве, когда политические авантюристы, которые профукали Первую республику, разбили и унизили Вторую республику, стали прикладывать все усилия к тому, чтобы пробудить недовольство чешского народа, живущего в рамках рейха, чтобы снова сделать его наемником еврейской демократии, которая всегда хорошо платила всем мерзавцам, пытавшимся спровоцировать беспорядки в рейхе».

Неудивительно, что после войны, особенно при коммунистическом режиме, святовацлавская традиция оказалась «в опале». 28 сентября было вычеркнуто из списка не только праздничных, но и памятных дней. Но традиция выжила. В конце 80-х годов именно памятнгик святому Вацлаву был местом, у которого происходили многие спонтанные акции общественного протеста против коммунистической власти. А вскоре после «бархатной революции» у этого памятника можно было видеть большой, слегка коряво, от руки написанный плакат с призывом: «Поддержите Гавела – ведь он тоже Вацлав!».

Сегодня святовацлавская традиция восстановлена в Чехии на государственном уровне. Она больше не ассоциируется с какими-то определенными политическими силами. Нельзя говорить об этой традиции и исключительно в религиозном смысле – хотя в этом году День святого Вацлава совпал с визитом в Чехию Папы Римского Бенедикта XVI. Почитание святого Вацлава – явление более широкое, оно – символ, напоминающий чехам об их непростой истории и национальном единстве. Хотя, конечно, думы о прошлом и о высоком посещают 28 сентября далеко не каждого чеха. Многие люди сегодня воспринимают этот праздник скорее как просто выходной, приятное дополнение к «золотой осени». Что ж, и это хорошо – значит, у нынешних чехов нет особых причин молить святого князя о защите и спасении.