55 лет назад Ян Палах совершил акт самосожжения, чтобы «встряхнуть» чехословацкое общество
55 лет прошло с того дня, когда студент Философского факультета Карлова университета Ян Палах поджег себя на Вацлавской площади в знак протеста против вторжения войск стран Варшавского договора и апатии, в которую так быстро погрузилось после этого события чехословацкое общество. «Может быть, я все это сделал напрасно?», - вопрошал умирающий студент своего врача. Сегодня очевидно, что жертва Яна Палаха не была напрасной.
«Виду того, что наши народы оказались на границе отчаяния, я решил выразить свой протест и пробудить народ этой страны следующим образом», - говорится в письме, которое Ян Палах написал 16 января 1969 года, после чего отправился на Вацлавскую площадь. Около 14 часов 30 минут он достал из портфеля бутылку с надписью «эфир», в которой находилась горючая смесь, облил себя и затем поджег. Став «живым факелом», он побежал по улице в направлении памятника Святому Вацлаву. На пути его чуть не сбил трамвай.
«В этот момент я как раз работал на смене и проезжал около «Дома продуктов», как вдруг я увидел, что рядом пробегает горящий человек, он горел весь – с ног до головы, было очевидно, что он был облит какой-то горючей смесью. Я выскочил, быстро снял пальто, побежал за ним и пытался набросить пальто на него. Потом он упал, нам удалось потушить его, и затем мы отвезли его в ожоговое отделение на улице Легерова. На этого человека было невозможно смотреть», - вспоминал позднее водитель трамвая.
Благодаря свидетелям и письму, которое отставил студент, сообщение о поступке Яна Палаха стало быстро распространяться не только в Чехословакии, но и за ее пределами.
«Сообщение о том, что в самом центре Европы молодой человек совершил акт самосожжения, вызвало огромную волну интереса по всему миру. Об этом поступке говорил Папа Римский и целый ряд политиков. В глазах многих Палах символизировал «изнасилованную» Чехословакию, которая прославилась своей попыткой создать улучшенную версию социализма. И внезапно все закончилось, и события повернулись так, как это обычно бывает в связи с Советским Союзом – попытка была подавлена насилием. А Ян Палах стал символом безнадежной ситуации в Чехословакии», - рассказывает директор Музея памяти ХХ столетия, историк Петр Блажек.
17 января 1969 года врач Здена Кмуничкова записала на магнитофонную пленку краткую беседу с Яном Палахом в ожоговом отделении. Два дня спустя он умер.
«Этот ясный поступок, направленный в самый центр нашего мышления, призывает нас к неумолимой необходимости изменить образ жизни и мышления каждого из нас. <…> Ян Палах протестовал не только против моральной неправомерности цензуры как таковой, и против нелегальных сообщений. Его позиция и мнение безоговорочно являются и нашей позицией и нашим мнением. Мы вели и продолжаем вести борьбу за продвижение его требований», - такие строки, выражающие позицию студентов, прочитал в день смерти Палаха председатель Союза студентов вузов Михаэл Дымачек.
На акт Яна Палаха отреагировал и коммунистический режим. 19 января 1969 года силы безопасности были переведены в режим боевой готовности. Из Чехословакии было выслано 16 зарубежных корреспондентов, а редакции чехословацких изданий получили распоряжение публиковать лишь официальные сообщения.
Посмертная маска, увековечившая Яна Палаха и его подвиг
Уникальную реликвию в память о Яне Палахе удалось получить скульптору Олбраму Зоубеку, которому в 1969 году было 43 года.
«Когда я узнал, что он умер, я бегал по квартире, как лев в клетке, совершенно не представляя, что делать. Мне казалось, что ныне уже невозможно жить по-прежнему», - вспоминал в интервью «Чешскому Радио» Олбрам Зоубек.
Тогда скульптор попрощался с женой и детьми и пошел в свою мастерскую за инструментами.
А затем вместе с однокурсником, врачом-специалистом по ожогам (комбустиолог), направился в Институт судебной медицины в районе Альбертов.
«Гипс, шпатель, ложка, крем для смазки кожи, чтобы не прилипла. Я положил все это в сумку, и мы пошли туда. Вахтер впустил нас, хотя он не должен был этого делать».
Сняв с Яна Палаха посмертную маску, Зоубек хотел оказать услугу, которую могли тогда выполнить немногие. У скульптора в этом была большая практика – для выпускной доски он снял маски со всех своих, конечно, живых, коллег и профессоров. Итак, он сделал два слепка с лица погибшего Яна Палаха – на всякий случай, чтобы быть уверенным, что работа ему удалась.
«Ян Палах лежал в стороне в коридоре. Абсолютно достойно. На катафалке или на столе, накрытый флагом, окруженный цветами. Поэтому я развел гипс, я прикасался к синякам и волдырям. Он абсолютно не был похож на себя – его лицо представляло собой сплошные синяки и волдыри».
Затем в мастерской Олбрам Зоубек сделал слепок, который прикрепил к небольшой чертежной доске, которую покрасил в черный цвет. С этим он направился к Национальному музею и передал мемориальную доску людям, которые в те дни несли там почетный караул. Ее разместили его перед украшением на рампе.
Мемориальная доска стала частью украшения Национального музея и оставалась там до похорон Яна Палаха на Ольшанском кладбище в Праге 25 января 1969 года.
