В Чехии, как известно, нет моря. А вот в ее военной истории морю нашлось место, и еще какое. Сразу в нескольких своих книгах чешский историк Йиндржих Марек описывает службу чехов в австро-венгерском флоте. И сегодня вместе с ним мы узнает, почему Чехия могла по праву гордиться своими моряками.
Порт Пула, около 1890 г.
На Адриатике, которая сейчас ассоциируется у чехов с дешевым отдыхом на море, во времена Австро-Венгрии служили тысячи чешских моряков. Морским офицером был, к примеру, дед бывшего чешского президента Вацлава Гавела. А когда попали чехи на австрийский флот? Об этом мы говорим с историком Военно-исторического института Йиндржихом Мареком.
«Произошло это около 1905 года, когда австро-венгерский флот, чья главная база располагалась в порту Пула на полуострове Истрия, начали модернизировать. Австрийцам понадобилась квалифицированная рабочая сила. Чехи в то время считались одним из наиболее развитых по части культуры и техники народов империи. К началу Первой мировой войны на имперском флоте служило около 10% чехов. Если вас эта цифра не впечатляет, то я дополню, что хорваты, например, которые на Адриатике жили, составляли примерно треть от всей численности служащих на флоте. Но они выполняли, в основном, неквалифицированную работу – были кочегарами, драили палубы. А из чехов, которых во время войны на австрийских кораблях служило около 6 тысяч, выбирали машинистов, телеграфистов, инженеров, артиллеристов – то есть людей, от которых требовались определенная квалификация и образование».
Как рассказывает Йиндржих Марек, чехи играли первую скрипку и в корабельных оркестрах австрийского флота. А уж о корабельных врачах и говорить нечего: до 70% всех врачей были выходцами из Чехии. «У чехов есть огромный комплекс – мы страдаем от отсутствия моря, многих влечет романтика и путешествия. И молодые чехи, выпускники медицинских институтов из социально неблагополучных семей, хотели посмотреть мир и отправлялись служить на флот».
Несмотря на то, что чехов с полным правом можно было причислить к разряду сухопутных крыс, к морю они привыкали довольно быстро и кое в чем опережали даже выросших на побережье хорватов.
«Рассказывают забавные истории, что многие хорваты с Адриатики не умели плавать и учились этому уже на флоте, а чешские парни, которые мальчишками плавали в своих прудах, таких проблем не имели. И немецкий язык, язык командования, для них не составлял проблем, в отличие от некоторых других народов австрийской монархии».
Йозеф Голуб
Неудивительно, что когда Австро-Венгрия приступила к строительству подводного флота, на службу вновь призвали чешских специалистов. «Австрия развернула производство подводных лодок, опираясь на помощь Германии, владевшей современными технологиями. И опять треть всех служивших на подводном флоте моряков, включая капитанов, составляли чехи, поскольку там требовалось в два раза больше квалифицированных служащих – радиотелеграфистов, механиков и т.д. К сожалению, подводная война обычно более жестока, чем война на воде: поэтому человеческие потери на подлодках были очень высоки, и среди погибших было много наших соотечественников. Даже без участия в боевых операциях служба на подлодках было очень тяжелой физически и психически: моряки дышали вредными испарениями, недоедали. Служить на них могли лишь сильные, отважные люди. Таким был, например, чех Йозеф Голуб, капитан известной подлодки U 27 и впоследствии капитан первого чехословацкого корабля «Легия», который в августе 1920 года приплыл из Владивостока в Триест».
В своих книгах историк Йиндржих Марек описывает приключения экипажа крейсера Kaiserin Elizabeth, который отправился в 1913 году из Австро-Венгрии в Китай.
Крейсер Kaiserin Elizabeth
«Но разгорелась война и началась маленькая чешская одиссея, героем которой стал моряк Йозеф Балцар, который собирался после возвращения с войны жениться на брненской девушке Боженке Брахачковой. Свадьбы им пришлось дожидаться долго. Экипаж крейсера состоял из 400 человек, из них около 70 были чехами. Когда их служба в Азии подходила к концу, началась Первая мировая война, они воевали вместе с немцами против японцев и англичан. Крейсер, не желавший сдаваться врагу, был потоплен, и часть экипажа попала в плен к китайцам и японцам».
Трем членам экипажа удалось сбежать на Украину и вступить в ряды легионеров, во Владивостоке в легионы вступили и другие моряки с этого корабля. А свадьба? Свадьба состоялась спустя семь лет, когда штурман Балцар вернулся домой на борту корабля «Легия».
Экипаж австрийского крейсера «Санкт-Георг»
Чешские «злате ручички» пользовались на флоте большим уважением, но командование забывало о том, что в каждом чехе сидит солдат Швейк, воспринимавший даже самые серьезные вещи с известной долей цинизма. Патриотизм свой чехи не выпячивали, но никогда не забывали об интересах своего народа. В 1917 году чешские моряки Богумил Бркл и Богумир Петрла с другими сослуживцами славянских национальностей арестовали на торпедном судне TB11 офицеров-австрийцев, пересекли Адриатику и добровольно сдались в плен итальянскому противнику. Действия экипажа миноносца были беспрецедентными, и позднее историки приводили этот случай как доказательство разложения и утомления, царившего тогда в Австро-Венгерской империи. В более полной мере патриотизм чешских моряков проявился год спустя, во время Которского восстания.
Бунт в Которском заливе начался 1 февраля 1918 года с подъема красного флага на австрийском крейсере «Санкт-Георг». Восставшие, среди которых были, преимущественно, представители национальных меньшинств империи, требовали немедленного заключения мира на основе предложений советского правительства, предоставления народам Австро-Венгерской империи права на самоопределение и создания демократического правительства.
Франтишек Раш
«Когда восстание через три дня было подавлено, адмирал Ганза и другие офицеры австрийского флота заявили, что без чехов мятеж не продержался бы и дня. Легендарный Франтишек Раш, казненный организатор восстания, происходил из моравской чешско-немецкой семьи. Выделить можно и пражанина Рудольфа Крейбиха - музыканта на крейсере «Санкт-Георг», который являлся идейным вождем бунтовщиков. Некоторые моряки, особенно горячие итальянцы и хорваты, пытались выразить свой протест путем разрушений и бесчинств, а чехи, наоборот, стремились, чтобы восстание проходило не стихийно, а организованно»,
- рассказывает историк Йиндржих Марек.
И последний интересный штрих к портрету доблестных чешских моряков. Они сыграли важную роль и при создании независимой Чехословацкой Республики в октябре 1918 года.
«Сегодня мало кто знает, что первыми в ряды чехословацкой армии вступили моряки, и произошло это в Праге, где и моря-то нет. Десятки тысяч наших военных служили тогда в легионах в Италии, Франции и России, то есть находились далеко от Чехии. Когда 28 октября произошел переворот, Национальному комитету пришлось довольствовать горсткой «соколовцев», военных в запасе и скаутов. В то время в Праге находилось 80-120 моряков, находившихся в отпуске – по сути, это были либо дезертиры, либо участники Которского восстания, либо политически неблагонадежные товарищи, которых австрийские власти предпочли отозвать из флота и отправить на заводы, где их опыт мог пригодиться. Поэтому когда выяснилось, что эти моряки находятся в столице, их всех собрали на Жофине. С их помощью в Праге был занят Земский военный штаб и проведено ряд других операций. Через пару недель из Пулы прибыли другие чешские моряки, отправившиеся потом в Словакию, другие принимали участие в боях с венгерскими коммунистами, которые пытались не допустить отделения Словакии от Венгрии и по примеру русских большевиков хотели навести в стране свои порядки».
