Чешский политолог: «Россиянам плевать, что их страна начала эту преступную войну»
Ведя войну в Украине, Россия добивается признания за собой права контролировать захваченные территории и те, которые она захочет захватить в будущем, считает сотрудник факультета социологии Карлова университета Ян Шир. «Я не замечаю предпосылок того, что несогласие может вылиться в какую-либо политическую активность, направленную против властей», – говорит политолог. Самое страшное, что видел Ян Шир, вернувшийся из деоккупированных районов Украины, это Изюм – сотни могил мирных жителей.
– Мы уже разговаривали с вами в декабре, когда подводили итоги календарного 2022 года. Сейчас подошла самая мрачная дата: год с начала полномасштабной войны в Украине. Думаю, многие полагали, что никогда в своей жизни не столкнуться с подобной войной. Тем не менее, это реальность сегодняшней Европы. Известно, что в истории нет сослагательного наклонения, но, как вы считаете, Запад, который точно знал дату вторжения, мог его предотвратить?
"Россия преступила все мыслимые нормы цивилизованного поведения"
– Конечно мог, но для этого он должен был намного раньше заниматься тем, что происходит внутри России, поскольку случившееся 24 февраля – не просто какое-то отклонение, эксцесс, вызванный Путиным, а закономерное продолжение тенденций, в первую очередь, внутриполитических, которые развивались в России на протяжении, как минимум, последних пятнадцати лет.
– Вы можете перечислить эти процессы?
– Во-первых, это концентрация власти в руках одного лидера – Владимира Путина. Во-вторых, фашизация страны. Прошу прощения за это выражение. Русские думают, что они воюют против фашизма. Но, возможно, они не замечают того, что происходит внутри самой России. И, разумеется, эти процессы становятся всё более агрессивными во внешней политике, в первую очередь, по отношению к соседям. То, что началось 24 февраля, не было первым нападением путинской России на сопредельные страны. В 2008 году была агрессия в отношении Грузии, которая даже обошлась для России без санкций. В 2014 году Россия захватила Крым. Потом развязала кровавую бойню на Донбассе.
Страна – одна из пяти постоянных членов Совета безопасности ООН, которые несут особую ответственность за сохранение и поддержание мира, преступила все мыслимые нормы цивилизованного поведения, совершила преступления против личности, человечности и, возможно, геноцид. Нужно привлечение к ответственности, прежде всего, тех, кто развязал эту войну, то есть следует создать трибунал. И также необходимо послевоенное восстановление, что подразумевает репарации со стороны России. Представить себе мир без России готовы на Западе ещё не все. Кроме того, все боятся хаоса – когда начнется бардак в стране, которая обладает самым крупным в мире арсеналом ядерного оружия, населенной разными национальностями, стремящимися решать свои задачи в плане получения независимости.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
– Избранный чешский президент, генерал Петр Павел сказал, что с пессимизмом смотрит на способность Украины выиграть войну в этом году. Это вызвало критику со стороны Украины. Как вы оцениваете ситуацию? В какую сторону склоняются весы?
– Здесь следует различать стратегический и оперативный, тактический уровень. В стратегическом плане Россия уже проиграла. Сейчас РФ находится в гораздо худшем положении, чем 24 февраля прошлого года. Что касается тактического уровня, то там положение пока иное. Тут многое зависит от нас от того, как мы дальше будем относиться к этому конфликту. Хотим ли мы украинской победы, и насколько мы в этом готовы ей помочь.
– Петр Павел также предостерег от такой победы Украины, при которой Россия распадется. С украинской стороны часто звучат замечания: «Не все на Западе готовы к тому, чтобы Россия проиграла». Так к чему готов Запад? Ведь, как вы сказали, от него зависит, сколько продлится эта война.
– Запад не является единым. Он координирует свои действия, но нельзя сказать, что там есть общая точка зрения во всех нюансах. Думаю, Запад един во мнении, что Украина должна победить. Все согласны с четырьмя пунктами мира, представленными президентом Зеленским: выход Украины на международно признанные границы 1991 года, гарантии безопасности, чтобы сотворенное путинской Россией не могло повториться, - это подразумевает членство в НАТО. Далее, привлечение к ответственности, и не только виновных в преступлении против личности, человечества, но и тех, кто развязал войну, то есть трибунал. И послевоенное восстановление Украины – репарации со стороны России. Разумеется, представить себе мир без России готовы не все на Западе. И, конечно, многие боятся хаоса в стране, обладающей самым крупным в мире арсеналом ядерного оружия.
– На что сейчас надеется Путин? Разделить Украину, как Корею, «по 38-й параллели»?
– Думаю, его максимальные цели остаются прежними. При этом возможности России явно этому не соответствуют. Что, перефразируя господина Пескова, «не все идет по плану», полагаю, всем очевидно. В России еще не готовы к тому, чтобы сузить диапазон целей, которых они добиваются. В этом случае мне в голову приходят только два направления дальнейших действий России: эскалация…
– Ядерное оружие?
– Не только. Ядерное оружие – это вертикальная эскалация. Но возможна также большая брутализация конфликта – более жестокие действия в отношении населения.
– Из ваших слов следует, что цели Москвы остались неизменными. Вы можете сформулировать, как вы их видите?
«Россия добивается признания Западом ее сфер влияния»
– В стратегическом плане Москва стремится к переформатированию всей системы международных координат и системы безопасности, то есть уход от международного права к тому, что «прав тот, кто силен». Разделение мира на зоны влияния. Россия хочет захватить Украину, завладеть ей, а, если не получится, то и уничтожить. Я считаю, что в этом плане цели Путина остаются прежними. Но одновременно Россия добивается признания Западом своих сфер влияния, и, тем самым, переформатирования самой международной системы. А это имеет и внутриполитический аспект, потому что для Путина это единственный путь выживания – он потерял легитимность, поставив всё на мнимые внешнеполитические успехи. Россия добивается не только принятия её права контролировать Крым, а принятия того, что она имеет право контролировать все территории, которые захватила и которые она сочтет нужным контролировать и захватывать в будущем. И Путин добивался не только своего «права» убить Зеленского – он добивается своего права убить любого, кого сочтет нужным. Крым прошел, Донбасс прошел…
Другое дело, что есть несоответствие между заявленными целями и способностью их добиться – в том числе, военным путем. Что Россия может сделать – это эскалация. Запад очень жестко сдерживает Россию в этом плане, в том числе, транслируя, что ей это не поможет. При этом Россия может полностью перейти на военный режим: военная экономика и всеобщая мобилизация. Это другой вариант, по которому могут развиваться события до тех пор, пока Украина не будет вооружена до такой степени, что сможет выгнать оккупационные войска со своей территории.
– Вы отслеживаете процессы внутри России? Как долго российский народ будет терпеть мобилизацию, падение уровня жизни, снижение доходов, невозможность путешествовать, изоляцию. Сколько это может продолжаться?
– Очень долго. Не следует по поводу российского народа питать какие-то иллюзии. Я думаю, россиянам вообще плевать на то, что их страна начала эту преступную войну. Их беспокоит только то, что они сами могут погибнуть, поскольку могут быть мобилизованы и привлечены к участию в преступлениях. Конечно, снижение уровня жизни очень неприятно, поэтому многие стремятся выехать из России. Однако, я на вижу, чтобы были какие-то протесты. Так что Россия готова терпеть, и я не замечаю предпосылок того, что несогласие может вылиться в какую-либо политическую активность, направленную против властей.
– Многие оппозиционные политики связывают отсутствие протестов, прежде всего, с очень жесткими репрессиями. Возможно, дело в этом?
– Дело в этом. Но, думаю, есть некая серая зона, позволяющая не участвовать в зверствах, которые сейчас творятся. Я, конечно, с огромнейшим уважением отношусь к тем, кто старается как-то противостоять происходящему. Но кто убивал в Буче, Ирпене, Бородянке? Это не Путин. Это добрый семейный дядька, который пришел, чтобы участвовать в преступлении. «Ведь я не могу иначе – меня бы посадили». Этим все можно объяснить, но я такой точки зрения не придерживаюсь. Хотя путинский режим репрессивен, и этого нельзя отрицать.
– Вы сейчас побывали на Донбассе?
– Я помогал друзьям, которые привезли туда гуманитарную помощь, медикаменты. Я имел возможность видеть деоккупированные территории Донецкой и Харьковской области. Самое страшное, что я видел – это Изюм, массовые захоронения там. Не знаю, сколько сотен могил там находится. Сейчас этим занимаются эксперты, расследующие военные преступления. Это кладбище на краю леса, которое расширили – там хоронили останки гражданских, которых убили во время оккупации. Скорее всего, был расчет на то, что «Россия там навсегда», и никто расследовать ничего не будет.
– Вы разговаривали с местными жителями?
– Да, они рассказывали, как туда подъезжали машины, что-то выгружали. Скорее всего, это были тела «казненных» гражданских жителей. Конечно, назвать это казнью нельзя – это убийство. Не секрет, что там были пыточные, где велась некая «работа». Возможно, это были активисты, журналисты, те, кто не соглашался на сотрудничество с оккупантами. Точно не знаю.
– Откуда идут корни этой беспредельной жестокости в Буче, Ирпене, на других оккупированных территориях? Ведь действительно туда попали люди, которые раньше нигде не воевали. Мы не берем ЧВК «Вагнер», у которых есть опыт Сирии. Откуда это взялось?
– Есть культура попустительства. Чувство вседозволенности, безнаказанности. Плюс огромнейший цинизм, который культивируется поколениями.
– Как вы оцениваете влияние России в Европе? Оно еще может присутствовать в Чешской Республике на уровне коррупции? Дезинформации?
– Да, это серьезная проблема. Слава Богу, в связи с тем, что война приблизилась к нашим границам, правительство стало серьезнее относиться к этим рискам и угрозам. Но Россия имеет в Чехии очень широкую агентурную сеть.
– До сих пор?
– Конечно. Шпионаж – только один из аспектов этого «серого» влияния, гибридных угроз. Кроме того, существует дезинформация, коррупция политических элит, работа с русской диаспорой в Чехии. Этих людей можно привлекать к различным протестам, действиям, направленным на дестабилизацию. Кроме того, существует российское влияние в определенных сферах бизнеса, в том числе в энергетике. Есть определенный компромат, связанный с тем, что СССР непосредственно оккупировал Чехословакию, а сейчас у власти находится поколение, на которое можно было собирать различную информацию. Так что существует масса рычагов влияния, и Россия очень умело этим пользуется.
– Как вы думаете, о чем мы с вами будем говорить 24 февраля 2024 года? В каком мире мы окажемся?
– Надо готовиться к самому худшему сценарию. Я не могу исключить, что Запад устанет, прекратит поддержку Украины. Самый страшный сценарий – это, конечно, риски эскалации, которые нужно держать под контролем при любых конфликтах, а это самый крупный военный конфликт в Европе с 1945 года.
