Член афганской королевской семьи в Праге продает спортивный товар

Подготовил Михал Лаштовичка.

Уже несколько месяцев СМИ всего мира приносят новости из Афганистана. Весь мир с нетерпением ждет результатов переговоров между афганскими властями об установлении нового послевоенного правительства. Однако никто не знает, что в центре Праги, буквально за углом от чешского радио, находится магазин со спортивным товаром, владельцем которого является член афганской королевской семьи. Господин Мартин Сэдэке образованный молодой человек, говорит на отличном чешском языке, кроме торговли интересуется политикой, и даже в ней принимает участие. Мы попросили рассказать о его отношении к своей древней родине – к Афганистану и также о его оценке афганских событий:

- Какова связь вашей семьи с Афганистаном?

- Мой дедушка, то есть отец моего отца был афганским генералом.

- Это правда, что ваш род относится к бывшему афганскому королю?

- Да, в связи с тем, что речь идет об одном клане, можно сказать, что я дальний родственник бывшего афганского короля.

- Вы сами были когда-нибудь в Афганистане?

- Нет, в Афганистане я ни разу в жизни не был. Мой отец в Афганистане родился, и потом учился здесь, я в Афганистане никогда не был.

- Каково ваше мнение о современных событиях в Афганистане?

- Я, конечно, интересуюсь событиями в Афганистане, теперь у меня даже есть кое-какие информации от семьи. В основном я согласен с аналитиками, которые оценивают ситуацию в Афганистане. Я лично думаю, что найти решение будет не просто, так как решать это положение извне – это не возможно. Я очень хорошо знаю характер афганцев, я также знаю, с каким недоверием они всегда смотрели на все интервенции зарубежных держав. По моему мнению, единственная возможность как им помочь заключается в том, чтобы дать им шанс договориться.

- Вы когда-нибудь размышляли вернуться в Афганистан и принять участие в афганской политике?

- Нет, я уже принимаю участие в чешской политике, и, кроме того, у меня здесь семья, дети, я здесь живу уже 36 лет, так что я действительно ни секунду не размышлял, если туда отправиться.

- Вы можете уточнить свою политическую деятельность?

- Я заместитель председателя одной из парламентских партий.

- Есть у вас собственный взгляд на решение современного положения в Афганистане?

- Да, у меня есть свое представление о самом подходящем решении положения в Афганистане. Афганистан – это народ, состоявший из большого количества наций. Население этой страны не слишком терпимо к влияниям извне. Поэтому я думаю, что единственная возможность помощи заключается в гуманитарной помощи, через нее стабилизировать политическое положение в стране. Кроме зарубежных интервенций страну дестабилизирует, прежде всего, полное разрушение политическое, также как и экономическое. Прежде всего, необходимо достичь экономической стабильности, и при помощи стабильной экономики можно поддерживать те группы, которые, возможно предполагать, будут стремиться навести в Афганистане такой порядок, какой мы знаем под названием парламентская демократия.

- Каково ваше мнение о Талибане?

- Талибан – это довольно особое явление, так как здесь в Европе все думают, что Афганистан очень религиозная страна. Это не так, на самом деле отношение афганцев к исламу похожее на отношение чехов к христианству. Конечно, Чехия, или раньше Чехословакия, естественно была христианской страной, но все, кто здесь живут, знают, что чехи христианские традиции никогда слишком строго не соблюдали. Единственным исключением является рождество. Например, церковь чехи посещают очень мало, также как и не любят придерживаться христианских, или церковных авторитетов. То же самое можно наблюдать в Афганистане, афганцы никогда не были фанатиками. Поэтому, я Талибан считаю скорее импортом из Пакистана, так как пакистанцы, наоборот народ очень религиозный. Опять можно найти параллель с Чехией, в соседстве которой находится Польша, которая является очень религиозной страной. В Афганистане Талибан укоренился в связи с внешним воздействием. Афганцам показалось, что он является подходящей альтернативой, с помощью которой можно решить проблемы, которые накопились. Оказалось, что это альтернатива неподходящая, однако разрушение инфраструктуры общества и политики достигло уже такой степени, что Талибан мог там укорениться на более длительный срок, чем я ожидал поначалу.

- Как вы сами относитесь к Исламу?

- Это довольно сложный вопрос. К исламу, также как и к христианству, я не отношусь никак. Одновременно я не могу сказать, что я неверующий. Но моя вера не относится ни к одной религиозной науке, из числа тех, которые в настоящее время известны. Свою веру я считаю своим частным делом, которое не имеет ничего общего с обычными вероисповеданиями.