Чук и Гек (и немного о чешской фонетике)

В ожидании окончания войны мои родители решили родить себе еще одного мальчика. Старшему сыну было тогда 14 лет. Мальчик родился 16-го сентября 1945-года. Его назвали Ондржеем. Это был я.

В феврале 1948 года, когда произошла смена режима, я еще пешком ходил под стол, поэтому тогда я это событие никак не зарегистрировал. Регистрировать я начал позже, когда под столом для меня оставалось все меньше и меньше места. Все, что было тогда запрещено на долгие годы, - скаутская организация, джазовая музыка, американские фильмы и все остальное западное, что не было признано «прогрессивным», - мне предоставляли грампластинки, книги и журналы, которые когда-то с энтузиазмом покупали мои братья - родной Йиржи и двоюродный Иван. Все, что было у нас дома, я вскоре прослушал, а позднее и прочитал, - и тогда на выбор осталось лишь то, что предлагали кинотеатры, государственные издательства и студии звукозаписи.

Поэтому неудивительно, что в детстве я видел много советских фильмов того времени и прочитал не одну детскую книжку русских авторов. Я открыл для себя магазин «Советская книга» на Вацлавской площади, и там я начал покупать свои первые грампластинки. С приближающимся переходным возрастом, понятное дело, все должно было измениться, но практически никогда я не предал русскую культуру. Единственное, я научился отличать и не обращать внимание на то, что служило пропаганде.

Должен признаться, что мальчонкой я любил «Лесную газету» Бианки, переживал за судьбу Мересьева из романа Бориса Полевого, обожал приключения Чука и Гека. Мне нравилась Наташка Защипина в роли Первоклассницы. В кино я не пропускал «Садко» или «Каменный цветок». Я был наивным ребенком и мечтал о том, о чем мечтают все дети в этом возрасте - о приключениях, о романтике и забавах. Братьев Чука и Гека я впервые увидел в кино, а потом прочитал книжку. Однажды зимой я бродил по улице Ленина в Праге-Нуслих и увидел на витрине магазина «Канцтовары» брошюрку со странным названием «Чук и Хек» - (Cuk a Hek). (В чешском языке звонкий звук «г» употребляется только в иностранных словах, а в остальных случаях «г» звучит глухо, как украинское или белорусское «г». Звонкое «г» изображено буквой g, а глухое «г» - буквой h латинского алфавита. Звук «х» передается на письме сочетанием ch). Это было одно из многих изданий известной книжки. Я только не мог понять, почему кто-то перевел имя одного из братьев как Хек, а не как Гек. Жаль, что я тогда ее не купил. Она стоила всего три кроны!

Много-много лет спустя, я познакомился с одной нашей довоенной кинозвездой, которую постигла судьба, общая для многих довоенных знаменитостей. Для нее не нашлось работы, - ни в кино, ни на сцене. И она стала изучать языки, чтобы заниматься переводами. Она рассказывала, что уже не помнит, сколько книжек и каких, она тогда перевела. Зато помнит, что очень быстро освоила русский язык и подготовила несколько переводов русских книг. Таким образом, она обеспечила себя на долгие годы! Сегодня мне приходит в голову, что это она могла быть автором нового перевода книжки о Чуке и Хеке. К сожалению, мне уже некого спросить...

Чук и Гек еще раз вошли в мою жизнь в семидесятые годы. В 1974 году Чехословацкое радио объявило конкурс на новую танцевальную песню, на определенную тему. Как начинающий поэт-песенник, я с трудом пробивал себе дорогу в этой сфере. Тогда я писал много стихов для детей. И вдруг на конкурсе была объявлена тема: детская песня. Я обрадовался. Я долго думал, о чем бы написать, и вспомнил о своем детстве. Я решил, что напишу о двух братьях, - любимых героях моих детских лет. Песенку «Чук и Гек» исполнили сестры Марта и Тена Элефтериаду и заняли третье место. Я был очень доволен. Мне удалось оживить милое воспоминание о моем сладком детстве. Песенку играли по радио, по телевидению, она вышла на грампластинке. И сегодня я могу попрощаться с вами именно этой песней. «Чук и Гек».