Давид Краус: «Смысл работы архитектора – делать людей счастливыми»
Победителем ежегодного конкурса «Чешская премия за архитектуру 2018» стал инженер Давид Краус. Вместе с командой своего бюро Architektura он создал проект административного здания в Странчице. Жюри отметило, прежде всего, выбор материала – лёгкий бетон, из которого выполнена постройка, встречается лишь в паре европейских проектов – а также продуманную конструкцию. В разговоре с Давидом Краусом мы побеседовали не только о том, как добиться такого успеха и как наслаждаться своей работой, но и о будущем современной архитектуры, об образовании молодых специалистов и о психологии работы с клиентами.
— Мне нравится то, что я встречаю людей из разных слоёв общества. Мне очень не хватает в мире этой взаимосвязи. Мне не симпатичен снобизм, но часто, будучи на стройке, вы общаетесь с простыми рабочими, например, из Украины. Мне нравятся эти люди, я люблю их, вижу за ними жизненные истории – а они у них, действительно, есть. Замечательно то, что моя работа заставляет уметь ориентироваться в разных типах окружения. Наверно, мне бы не хотелось постоянно вращаться в аристократическом обществе, носить каждый день галстук, быть в роскошной обстановке. Мне бы точно не хватало контакта с нормальными людьми. Ещё одна вещь, который я люблю в архитектуре – вы работаете с материей. Меня очаровывает вид живой материи, массы – бетон, грязь, дерево, шурупы…
— Как повлияла полученная награда на ход вашей текущей работы?
«Один из трендов, который мне близок – работа с сырым материалом. Именно в этом стиле мы и работали над нашим проектом. Показать суть и фактуру материала – это как показать обнажённого человека. Человеческая нагота красива по своей природе».
— Я получаю хорошие отзывы, в том числе от архитекторов, которые понимают принцип работы с «сырым» материалом. Я был рад тому, что оценки ставило международное жюри, так что чувствовалась реакция со стороны европейских профессионалов. Я надеюсь, что это принесет нам некоторые интересные заказы, но кто знает, случится это или нет. В любом случае, победа подарила нам большое удовлетворение, так как мы работаем не совсем по стандартным механизмам архитектурной индустрии.
— Что вы имеете в виду?
— Мы – не большой офис из 20 сотрудников, которые проводят на работе каждый день с восьми утра до шести вечера. У нас нет такой жёсткой конструкции. Я, скорее, работаю над тем, чтобы создать сообщество самостоятельных молодых людей, которым я предоставляю как можно больше шансов для самореализации, сразу же даю возможность встречаться с клиентами. Мы – свободные люди; я вообще не считаю, что человек должен каждый день, с утра до ночи, сидеть в офисе. Как только я могу себе позволить, я иду на пробежку, чтобы ненадолго выйти из рамок – рамок системы нашего современного общества. Именно оно, кстати, навязывает нам мысль о том, что мы должны вставать по утрам и автоматически ходить на работу. Хотя ведь видно, как это влияет на людей: большая часть населения не находится в гармонии с собой, да я и сам веду с собой постоянную борьбу за ощущение радости от жизни.
— Когда идёте бегать, то сразу забываете о текущих рабочих вопросах, или выключить подсознание не удаётся?
— Удаётся. В большинстве случаев, после того как я закрываю дверь офиса, я больше не думаю о работе.
За знаниями – в поле
— Как бы вы оценили уровень подготовки молодых архитекторов в Чехии? Они получают достаточно знаний или им всё же стоит расширять горизонты и ехать за опытом в другие европейские страны, в Штаты?
— Это прямо тенденция какая-то, найти работу в супер-офисе в Европе. Я всегда говорю ребятам: почему бы вам не съездить в Россию, Китай или Индию? Это цивилизации, которые могут быть очень интересными для вас. Я некоторое время преподавал в Высшей школе прикладного искусства и в Чешском техническом университете, уволился в июне этого года по собственному желанию, потому что почувствовал перегрузку.
— Что делать, если вдруг обнаруживается ошибка?
— Мы регулярно ездим на стройплощадки и стараемся всё сразу корректировать. Что-то, конечно, исправить невозможно, и с этим нужно смириться. А иногда я просто говорю себе: «Ты мог бы сделать и лучше». Вообще, я воспринимаю свою работу, как бесконечный процесс обучения. Лучшим архитектор становится, наверное, только перед смертью (смеётся), потому что к этому моменту у него накапливается достаточно опыта. Вы всю жизнь учитесь тому, как упрощать строительные процессы, как строить прогнозы. Причём одно дело – подобрать нужный материал, и совсем другое – подобрать ключик к человеку.
«Архитектор – это и дипломат, и психолог».
— Как строить отношения с клиентом, который считает себя умнее всех и уж точно умнее и профессиональнее вас?
— Для нас это, конечно, непросто. Если клиент – человек образованный в данном вопросе, мы всегда говорим ему, что такой подход – заведомо проигрышный, убеждаем, что ему стоит положиться на нас. Одним словом, импровизируем. Нет единой инструкции на эту тему. Я стараюсь «читать» клиентов, но и они тоже «читают» меня.
С возрастом человек всё больше ценит своё время. Так что вы уже не хотите делать что-то только потому, что это надо, или находиться рядом с глупым или неприятным человеком. Поэтому мы в каждой работе стараемся находить позитив.
— Вопрос в том, как долго это просуществует. Сейчас здания строятся на короткое время, и клиенты этого даже не скрывают. Мне говорят: «Строим этот дом на пятьдесят лет», а я про себя думаю: «На пятьдесят? А я-то думал, на триста…» Вообще я думаю, что всё относительно. Всё, что есть сейчас на земном шаре, когда-нибудь исчезнет, всё находится в движении. Даже пирамиды пропадут, не то что какие-то там обычные дома. Так что с философской точки зрения моя работа столь же мимолётна, как и труд продавца обуви.
«Мне кажется, что жизнь очень ускоряется. Покупаете машину, а продавцы полагают, что вы приобретаете её на три года. Но это же абсурд – менять машину так часто».
— У вас есть представление о том, как может выглядеть Прага через 10-15 лет?
— Я полагаю, что о сохранении её исторического центра будут заботиться всё больше, но интерьеры многих зданий будут реконструированы. Например, снаружи это будет всё ещё старый жилой дом, а внутри будут располагаться офисы.
Мне думается, что город постепенно расползётся вширь, в природу, но будет расти и в высоту, так как в центре уже нет свободного места для застройки. Соответственно, продажа земельных участков будет делом весьма прибыльным.
Творить будущее
— Как бы вы оценили уровень чешской архитектуры в сравнении с другими странами?
«Мне всегда нравились работы русских конструктивистов, а также то, как строят шведы и датчане. Восхищаюсь японцами: из-за недостатка пространства они придумывают удивительные архитектурные конструкции».
— Какие климатические и погодные особенности должен учитывать в работе чешский архитектор?
— На строительных площадках мы сражаемся с двумя основными неприятелями – холодом и водой. Из-за этого бывает сложнее продумать мелкие детали, которых так много в постройках южан. Нам бы пришлось сначала отлить здание из бетона, затем его утеплить, а затем всё ещё раз забетонировать. Это основное отличие между Чехией и тёплыми странами.
— Как-то я беседовала с одним словацким архитектором, и он признался, что для него каждый его проект – как ребёнок. У него нет любимчиков, но привязан он к каждому. У вас так же?
— Я люблю те проекты, при работе над которыми у нас сложились тёплые отношения с клиентами. Это, кстати, отражается и на результате.
Не про эго, а про благо
— Какие условия надо соблюсти архитектору для того чтобы проект в итоге удался?
— Доброе сердце. Вы должны относиться к клиенту хорошо, человек это сразу чувствует. Если он не сумасшедший, то он тоже начнёт относиться к вам так же, и вот, у вас уже есть база в виде хороших взаимоотношений. Я бы начал с этого.
И третий момент – работать в правильной среде. Решение многих вопросов осложняет бюрократия, строительное законодательство. Всё продвигается медленно, нам приходится переделывать, подстраиваться, клиентам это действует на нервы, не говоря уж о нас. В целом, я считаю, в Чехии эта система функционирует плохо.
— Архитектор работает, прежде всего, на благо общества, его личные интересы в этом вопросе – вторичны. Вы согласны с этим утверждением?
— Согласен. Вот только проблема в том, что архитектор – очень эгоистичная профессия. Человек слишком много думает о себе и настаивает на своём. Более того, ему это внушается с младых ногтей – это я как раз наблюдал, преподавая в университете. Я бы не сказал, что в студентах воспитывают уважение в отношении каких-либо профессий и людей из разных слоёв общества – наоборот, им помогают утвердиться в мысли о том, что они – лидеры, за которыми все последуют. Вот только как раз общество на них и влияет. Помогает только постоянная работа над собой. Когда остаёшься один, начинаешь размышлять: в какой степени я делаю это ради себя, а в какой – для людей?
— Можно ли правильно выверить эту пропорцию?
— Я уверен, что можно, но я этого сам ещё не достиг. Я только рад за того, у кого это получается, ведь то и дело возникают какие-то вопросы. Приходите вы, скажем, на луг, где растёт травка и летают бабочки, а клиент вам говорит: «Здесь мы построим 30 усадеб». Для вас это отличный заказ, возможность потешить своё эго, только вот планете от этого лучше не станет.
«Вопрос в том, не является ли мода на эко-тенденции слепой перестраховкой человечества. Например, уже выяснилось, что ветряные мельницы оказывают негативное влияние на окружающий ландшафт, так как вызывают сильные вибрации в почве».
— Тенденция современности – на любом свободном клочке земли разбивать не сквер, а возводить новый торговый центр. Это мы вряд ли в силах изменить, но может быть, есть какие-то базовые принципы разумного поведения человека, которых бы он мог придерживаться в строительстве?
— Мы могли бы постараться как можно меньше сил затрачивать на то, чтобы содержать и обеспечивать наши жилища, поддерживая их пригодными для жизни. Следовало бы по максимуму упростить системы отопления и охлаждения помещений и, возможно, привыкнуть к мысли, что нам не нужно так уж много пространства. Кроме того, мы должны научиться строить дёшево, создавать простые конструкции и не занимать всё новые и новые квадратные километры. Мы здесь живём не одни, мы делим планету с множеством других живых существ, бессловесных. И хотя они, может, и не играют в нашей жизни значимой роли, но они и не могут постоять за себя, так как мы – достаточно агрессивный вид. Мы расширяем города, соединяем их магистралями – а это нужно далеко не всегда. Всё это выходит за рамки «правильной» архитектуры.
