«Дни Израиля 2025»: объединить различные сообщества на основе искусства и интересных событий
В эти дни в Праге начался фестиваль еврейской культуры «Дни Израиля 2025», организованный галереей Beseder, который продлится до 7 марта. «Главная наша цель – сблизить различные сообщества в Праге – чешское, израильское и русскоговорящее. Моя мечта, возможно немного наивная, объединить их все на основе искусства и событий, проходящих у нас», - говорит директор галереи и организатор фестиваля Марина Кантор в интервью Radio Prague International.
- В январе начался фестиваль еврейской культуры «Дни Израиля 2025». Я посмотрела программу, и мне кажется, что это очень необычно, когда фестиваль длится целых два месяца. Расскажите, пожалуйста, об этом поподробнее.
«Понимаете, это действительно хороший вопрос, потому что фестиваль начинался четыре года назад с четырех дней. И это был фестиваль не просто еврейской культуры, а скорее израильской культуры. Потому что я привезла тогда людей из Израиля, это был театрик, это была выставка очень известного израильского художника. И вот так постепенно, за четыре года, сейчас он разросся до двух месяцев. Причем, тоже любопытно, эти два месяца я разделила на две выставки, к которым приурочен целый ряд событий. У нас всегда все идет на основе выставок, потому что мы галерея».
- То есть источником всего является ваша галерея Beseder, в которой проходят выставки. И, соответственно, изобразительное искусство – это, как бы, отправной пункт вашего фестиваля. Расскажите, пожалуйста, что это за выставки?
«Одна из них привезена из Израиля, это будет вторая выставка, и она пройдет в феврале. А вот первая выставка находится в Чехии. Это израильская художница, которая живет в Чехии, Ализа Омер. Это выставка-дуэт. Дело в том, что к Ализе обратился очень известный тут художник Иван Буковский. Оказывается, у него тоже есть еврейские корни. И вот, что любопытно, они следили за творчеством друг друга онлайн и увидели, что, в общем-то, их творчество, их души соприкасаются, сердца бьются в унисон, если можно так сказать. Кто-то из критиков когда-то сказал Ивану Буковскому, мол, ты знаешь, прошло время, так уже не пишут, как пишешь ты, твой поезд уже, наверное, ушел поезд. На это Иван ответил: «Мой поезд не ушел. Просто я увидел этот поезд и решил в него не садиться и пойти пешком». И вот интересно, что, идя пешком, он предложил эту виртуальную прогулку Ализе Омер. Это, одновременно, и большая честь для нас – мне очень нравятся его работы, да и ее работы тоже, ее я знаю уже давно. Вот такая будет первая выставка».
«Вторая выставка, которая приедет из Израиля, это выставка еврейского алфавита. Она называется Aleph Bet,. Ее сделали два художника, Тенно Шустер и Сергей Буньков. Они работали над этой выставкой шесть лет, и это не просто еврейский алфавит. Между прочим, там 22 буквы, следовательно, там 22 картины, или даже это не картины, это офорты. Там так много всего вокруг этих букв – и какие-то звери, и рыбы, и птицы, гематрия там задействована тоже. Вообще еврейский алфавит – это очень древнее письмо. Как говорят, Бог создал мир на основе слова, и это были именно эти буквы, которые составляли эти слова. Наши еврейские буквы. И ребята сделали вот такую выставку, но самое интересное, что эта выставка будет интерактивная, и гораздо больше можно будет увидеть с помощью мобильного приложения».
- То есть эта выставка для широкого круга зрителей, и будет очень интересна детям, например.
«Да, это очень такая friendly, скажем так, выставка. Несмотря на то, что она, конечно, непростая, ведь все-таки идет речь о буквах».
- Но, как я понимаю, это только малая часть полной программы фестиваля. Потому что там, как я посмотрела, есть и лекции, и концерты, и даже шахматные турниры.
«Да, да, действительно. Я вам расскажу, почему все так получилось. Я когда получила в руки галерею, - а это случилось примерно два года назад, - я начала думать, как же я хочу ее вести, что же я хочу. Я вообще-то не галерист. В нашей семье есть художники, есть музыканты. Например, я пианистка по специальности. И вот так получилось, что мне в руки попала галерея, и я стала думать, что не так, или что так. И я пришла к выводу, что, во-первых, мне не нравится, когда галерея существует только для того, чтобы в ней висели картины на стенах. Потому что чаще всего это получается так, что мы даем месяц художнику на то, чтобы висели его работы, чтобы люди ходили, смотрели. Но люди не ходят каждый день, и чаще всего, больше всего народу на вернисаже, на открытии выставки. Ну, есть еще в серединке разговор с художником о его работах, и далее – закрытие выставки. А что делать все остальное время? И мне безумно захотелось, чтобы как можно больше людей все это увидели. Кроме того, у нас очень хороший зал. И потому что я музыкант, я стала делать первым делом концерты. Джазовые концерты. Хоть я, в общем, классический пианист, но я люблю джаз. И мы действительно сделали концерты на очень высоком уровне, которые проходят у нас раз в месяц. Но поскольку я люблю и другие виды искусства – и кино, и театр, и лекции тоже у нас есть. Этот фестиваль я наполнила всем, чем я смогла, тем, что мне показалось интересным».
«Нельзя не рассказать о том, что у нас будут две лекции. Одна будет на русском языке, а потом эта же лекция будет на чешском языке. Ее будет вести Ефим Фиштейн. Интересная лекция на тему, для чего существуют вообще евреи. Он назвал это так провокационно, а в скобочках, он мне сказал, это новое объяснение теологии. Другая лекция будет скорее не только о еврейском народе, а о народе Израиля, о том, как мы вообще пришли к сильной нации. Вы знаете, это не политические выставки. Я, в общем-то, пытаюсь говорить с людьми языком искусства. Но это тоже не простой вопрос про политику. Я сама выходец из бывшего Советского Союза, из Украины, кстати. После этого я переехала в Израиль. Там встретила мужа, и мы говорим между собой в основном на иврите. А потом мы переехали сюда, и уже давно здесь живем. Когда я жила еще в Украине, - а училась я вообще в России, - политика у нас была закрытым вопросом. Мы не говорили о ней, и это даже считалось дурным тоном. И я понимаю, почему. Потому что это было практически бессмысленно. Или ты загремишь куда-то там в Сибирь за плохие речи, плохие мысли, или ты просто ничего не изменишь. Но когда я приехала в Израиль, я просто обратила внимание на то, что без этого невозможно. Люди говорят о том, что происходит в их стране. Это наша страна, - я себя считаю больше израильтянкой, - и не знать, что происходит вокруг тебя, тем более, это такая горячая точка мира, невозможно. Да, люди пытаются разбираться только в искусстве, делать только искусство. Но где-то, каким-то боком, оно, конечно, затрагивает политику. Итак, вторую лекцию «История сионизма и еврейской идентичности» будет делать Оген Роден, израильский макроэкономист, работал с Кнессетом в свое время. То есть человек, очень хорошо понимающий, что происходит в мире, в Израиле, как Израиль развивается. Я думаю, что это будет невероятно интересная лекция».
«На другой выставке у меня будет театр, который приедет из Израиля. Это будет читка пьесы. Знаете, сейчас это очень модный вид искусства, когда писатель или драматург пишет пьесу, это как бы инстанс, такой быстрый вид искусства. Ее еще не ставят, но перед этим читают. Но читает не один человек – у людей есть свои распределенные роли. Пьеса называется «Мой красный нос». Дело в том, что театр, в Чехии его знают, называется «Маленький». Со временем он стал не таким уж и маленьким, и недавно он приезжал сюда, они ставили пьесу Карла Сидона. После этого я была в Израиле и просто познакомилась с режиссером, и он мне говорит, слушай, давай мы вам привезем вот эту читку. И что же выяснилось. У одного из актеров этого театра есть еще одна профессия, он медицинский клоун. У нас в Израиле есть детская больница в Ашкелоне. Он был там, когда 7 октября началась война. В течение времени, которое он провел там, он взял 21 интервью у разных людей. Привозили, конечно, раненых, и чего там только не было. Он взял интервью у разных людей, у медицинского персонала, у раненых, у приходящих. Из 21 интервью он выбрал семь и сделал из этого пьесу. Документальную пьесу высказываний этих людей. Я ее пока не видела, но я спросила режиссера Мишу Теплицкого, ставили ли уже эту пьесу где-то, читали? Он говорит, да. Я его спросила: сильно? И он ответил: да. Единственное, он еще задал мне вопрос. Он мне говорит: «смотри, война еще не кончилась, правильно ли вывозить это за границу? А с другой стороны, мне так хочется, чтобы люди узнали». И вот я ее взяла, так что 20 февраля будет эта читка».
- А как получилось, что на фестивале проводится шахматный турнир?
«Смотрите, у нас есть галерея, и у нас есть ресторан в соседнем помещении с тем же самым названием – Beseder. Beseder – это слово на иврите, которое состоит из двух – «be» и «seder». «Be» – это предлог «в» на русском, а «seder» – это порядок. То есть мы говорим о том, что мы в порядке. Мы не бьем себе кулаком в грудь, не кричим: «мы самая лучшая галерея». Нет-нет-нет. Мы говорим «мы в порядке», а вы приходите, посмотрите, и сами решите, если мы просто в порядке, а вдруг мы, по вашему мнению, лучше. Вот так как бы скромно мы предлагаем себя. И как-то к нам пришел Женя Неймер, который вообще большущий экстраверт, который приводит людей, и за которым люди идут. Вот в этот раз у него шахматный клуб, и он предложил тренироваться у нас в ресторане. А потом, во время фестиваля, как раз получилось, что они делают турнир. Та команда, которая тренировалась у нас, команда Beseder, и чешская команда Makabi. Две такие команды c названиями на иврите будут там соперничать. Придут другие люди, не те, которые ходят просто на выставки, а придут люди поиграть в шахматы, и придут те, кто захочет на это посмотреть. А заодно они увидят эту выставку, и увидят, кто мы и как все это у нас происходит. Мне очень приятно, что у нас такое расширенное поле деятельности».
- Меня заинтересовало мероприятие под названием Каббалат Шаббат. Что это такое?
«Каббалат переводится с еврейского как «принятие», «встреча». То есть в этой ситуации это встреча Шаббата (субботы). Почему ее нужно встречать? Потому что в субботу не работают. Поэтому в пятницу есть ужин с молитвой. Не случайно говорят о нас, что евреи – это народ книги. Да, мы действительно читаем Тору, читаем каждую неделю отдельную небольшую главку, но не просто читаем. Есть объяснение этой Торы. И известно, что, как правило, мудрецы сидят над Торой, и один объясняет это предложение своим способом, другой – другим способом, ведутся споры по этому поводу. Но у нас это будет иначе, у нас будет два Каббалат шаббата, первый будет вести раввин Давид Макса. Дело в том, что в Праге есть довольно много еврейских общин. Между ними существуют какие-то минимальные разногласия, иногда они не совсем минимальные. И каждый еврей, каждый, кто хочет приобщиться к этому, выбирает себе общину по душе».
«Есть общины ортодоксальные, когда все очень строго. Ты должен быть евреем по маме и должен соблюдать все возможные обычаи, обряды, иначе тебя вообще и близко не допускают. Но есть и реформистские общины. Вот Давид Макса представляет одну из таких групп. Почему я его позвала? Потому что, ну, во-первых, это любопытно, потому что он молодой раввин. Я помню, как его посылали в Прагу учиться на раввина. Теперь он пришел сюда, создал свою общину. Говорят, что он ведет очень интересно. Значит, что там делается? Читается молитва, читается этот кусочек текста и затем он трактуется. И тут уже кто во что горазд: кто-то делает это более смешно, если это возможно, кто-то делает это очень серьезно, кто-то заходит в какие-то дебри, опять-таки гематрии, а кто-то пытается привязать это к сегодняшнему дню, посмотреть, как раньше считали, почему вот этот кусочек мы читаем именно сейчас. Это такой обряд принятия шаббата. И после этого – еда. Мы в ресторане накрываем стол. Однако, эти акции будут платные».
«У меня действительно есть большая проблема в том, чтобы соединить разноязычную публику, чтобы к нам в галерею ходила разноязычная публика. Это потому, что я сама говорю на четырех языках и чувствую себя принадлежащей к разным группам. Вот, например, ивритоговорящая группа – большинство из них живут как бы в гетто. Они приезжают сюда, и совершенно не пересекаются с чехами, потому что у них просто элементарно нет языка. То же самое русскоговорящие. Они часто живут просто в своем отдельном клубке, причем они объясняют это тем, что чехи их не особо хотят. Что, может быть, и правда. Но почему-то у меня есть такое наивное, наверное, желание объединить их всех на основе искусства или каких-то интересных событий, которые происходят у нас в галерее. Я действительно стараюсь, что имею хорошего, как-то выплескивать на людей и хотелось бы, чтобы они это знали. И вообще, наша галерея – это место, где говорят на разных языках. И самое важное даже не то, как ты сказал, - ну, хорошо, сделал ты там где-то ошибку, - а что ты сказал. Кто ты и что ты сказал».
