«Еще никогда Запад не реагировал так жестко на российскую агрессию»
Ситуацию, создавшуюся в связи с признанием Российской Федерацией сепаратистских ДНР и ЛНР, мы обсуждаем с аналитиком исследовательского центра Ассоциации по международным вопросам Павлом Гавличеком.
– Признание Российской Федерацией независимости сепаратистских ДНР и ЛНР, образованных на территории Украины, – это конец Минских соглашений? Напомним, что были приняты для обеспечения перемирия между конфликтующими сторонами и направленных на реинтеграцию упоминаемых территорий в Украину.
– Я бы именно так и сказал: это конец «минского» мирного формата. Дело в том, что ключевым аспектом этого формата сотрудничества и диалога, направленного на поиск решения проблем востока Украины, являлся вопрос о статусе этих так называемых сепаратистских образований. Они, как предполагалось в рамках Минских соглашений, должны были быть возвращены в состав Украины. Отдельные шаги этого процесса были определены именно «минским форматом»: проведение выборов, амнистия для сепаратистов и так далее. Теперь все это в один момент исчезло.
Нельзя забывать, что с Минскими соглашениями также связано действие санкционного механизма ЕС в отношении России, а также реализация мониторинговой миссии ОБСЕ. Поэтому «минский формат» еще сохраняет некий небольшой смысл, но скорее косвенный – как средство для реализации переговоров между Францией, Германией, Россией и Украиной. Но свой основной смысл Минские соглашения теряют.
– 22 февраля официальный представитель МИД РФ Мария Захарова заявила, что «РФ по-прежнему готова к переговорному процессу с США после признания ЛНР и ДНР». Стоит заметить, что к переговорам именно с США.
– Подобным образом высказался и глава российского МИД Сергей Лавров. Однако надо понять, о чем будет этот диалог. В результате вчерашнего агрессивного шага России часть вопросов и всей риторики вокруг эскалации исчезла с повестки дня. Надо спросить: «О чем мы будем говорить?» Мы также слышали высказывание американского госсекретаря Энтони Блинкена, что будет продолжен поиск «дипломатического пути». Однако он имеет смысл только в одном случае, чтобы найти способ предотвращения новой агрессии со стороны России и нового вторжения глубже на территорию Украины, а именно, в регионе Донецкой и Луганской областей на которые отдельные группы сепаратистов претендуют. Это может быть предысторией для новой войны и эскалации напряженности. В этом смысле, возможно, дипломатический путь урегулирования имеет определенный смысл, но существование «нормандского формата» уже теряет смысл.
– Вы ожидаете, что признание Россией так называемых ДНР и ЛНР будет распространяться на всю территорию украинских административных границ Донецкой и Луганской областей? Сейчас сепаратисты контролируют примерно треть этой территории. Можно ожидать, что «признание» будет расширено, что может означать именно начало войны?
Возможно, Россия будет претендовать на всю территорию Донецкой и Луганской областей
– Я могу себе представить, что будут заявлены претензии на всю территорию Донецкой и Луганской областей – в юридическом аспекте. Не знаю, будет ли такая попытка взятия под контроль действительно предпринята российской армией. Это действительно означало бы начало войны.
Я думаю, что Россию может устроить вариант, подобный ситуации в Грузии. В этом случае осталось бы некое пространство для ведения переговоров, маневрирования в условиях создавшейся ситуации. Я думаю, что, да, мы можем стать свидетелями так называемой «медленной аннексии», как это последних 13 лет происходит в случае территории Грузии – Абхазии и Южной Осетии. Некую подобную территорию для маневрирования и переговоров Россия может оставить и в случае Украины. Специально оставить в запасе варианты в рамках территорий этих областей – либо для ведения переговоров, либо для осуществления боев, либо чего-то промежуточного, как российский президент Владимир Путин любит делать, оставлять несколько открытых вариантов.
– Реакция Европы и США на случившееся была однозначна – против России будут введены новые санкции, хотя, вероятно, этот пакет будет несколько иным, чем это предполагалось в случае начала полномасштабного вторжения российских войск в Украину. Какими эти санкции могут быть, насколько отважными? И, собственно, осталось ли что-то в арсенале, что может оказать какое-либо влияние на Российскую Федерацию?
– Я думаю, что есть им ожидаю, что Запад будет осторожным, чтобы не воспользоваться всеми имеющимися у него козырями сегодня, сразу и одномоментно. С одной стороны, агрессия по отношению к Украине уже действительно началась. Это введение так называемых «российских миротворцев» на территорию сепаратистских образований. Мы говорим именно о введении российских войск на украинскую территорию. Именно это США называли «пересечением красной линии», которое вызовет реакцию. В этом случае можно ожидать, как уже упоминалось, продвижение российской армии в глубь украинской территории.
В этом случае может произойти, что Запад будет балансировать, выбирая способы реакции, соответствующие конкретной степени эскалации в тот или иной момент. Необходимо, чтобы пакет разработанных санкций не истощился сразу. Важно будет следить за тем, перешагнули российские войска за сегодняшнюю «линию разделения» или нет.
Я считаю, что первая фаза введения новых санкций будет подобной ситуации с Крымом – под санкции попадут отдельные представители сепаратистских образований, на которых и так во многих случаях наложены индивидуальные санкции. Будут введены механизмы препятствования осуществления инвестиций на территориях сепаратистских областей.
Следующий вопрос: как будет выглядеть реакция Запада в отношении российского режима? Здесь я могу себе представить расширение экономических санкций. В этом вопросе весьма отважно действует Великобритания. Могут появиться индивидуальные санкции против олигархов.
Надо все обдумывать и выбирать – будет ли это прекращение реализации проекта «Северный поток-2», запрет работы российских банков ВТБ и «Сбербанка» на западных рынках... Нужно будет все хорошо обдумывать и использовать постепенно, чтобы не оказалось так, что мы все использовали, а если Россия продолжит эскалацию, то нам уже нечем крыть.
– Чехия немедленно заговорила о расширении помощи Украине. До какой степени поддержка Украины может быть расширена со стороны Европы с учетом ее энергетической зависимости от РФ? Насколько Европа, а также и Чешская Республика, ограничены в своих действиях?
Вопросы энергетики будут отодвинуты на второй план
– Я думаю, что вопросы энергетики будут отодвинуты на второй план. Европа сегодня ведет переговоры о предоставлении поддержки в области получения энергоресурсов с США, Катаром, Азербайджаном и другими странами, предоставляет ей более широкое пространство для маневрирования. Я думаю, что, как с чешской, так и европейской стороны помощь Украине будет расширена. Этот вопрос уже вчера обсуждали министры иностранных дел, когда было заявлено о намерении отправить в Украину миссию военных советников. Этот вопрос обсуждается давно, сейчас настал соответствующий момент для реализации. Идут разговоры, что, помимо уже выделенной финансовой помощи в объеме 1,2 млрд евро, будет сформирован новый финансовый пакет. Может быть расширена гуманитарная помощь, в чем уже участвует Чешская Республика. Можно ожидать, что жители покинут территорию ДНР и ЛНР. И я не имею ввиду странный вариант некоей эвакуации населения на территорию России, который мы наблюдаем. Я говорю о переселении на территорию, полностью контролируемую правительством Украины. Дело в том, что произойдут более серьезные изменения, и уже не будет возможно, как это было до сих пор, жить на территории сепаратистских образований и получать при этом пенсии от украинского государства. Гражданам, проживающим в ДНР и ЛНР, придется выбрать сторону баррикад. Так, как это происходит в Грузии, где есть четкая граница, которую перейти не так уж и легко.
– Учитывая случившееся и то, что Российская Федерация демонстративно не хочет вести переговоры со всеми европейскими государствами, а в качестве своего главного партнером видит только США. Мы неоднократно, а в минувший понедельник особенно отчетливо слышали: «Как они скажут, так все остальные и делают». Не приблизился ли ЕС сейчас к началу создания собственных объединенных вооруженных сил?
– Возможно, что да. Однако такой шаг может быть реализован только в рамках широкого сотрудничества западных стран. Разразившийся кризис, связанный с беспрецедентным ухудшением отношений с Российской Федерацией, причем не только в случае Украины, но также из-за ситуации в Беларуси, где остаются российские войска и ставят под угрозу безопасность стран Балтии, Польшу…
Сейчас мы наблюдаем небывалый уровень единения. Еще никогда Запад так жестко не реагировал на проявления агрессии со стороны России. Связующим является то, что российская угроза нависла над всеми европейскими странами.
Да, тенденция создания стратегической автономии Европы в вопросах безопасности будет продолжаться, но одновременно будет учитываться необходимость глубокого сотрудничества с США и в рамках общеевропейской системы безопасности.
В конце обратимся также к чешско-российским двусторонним отношениям, из-за ряда проблем находящимся практически в замороженном состоянии. Самой серьезной из них без сомнения является дело о взрывах складов боеприпасов в селении Врбетице.
В сложившейся на сегодняшний день ситуации вокруг признания ДНР и ЛНР, вероятно, у Чешской Республики, как и США находящейся в российском списке недружественных государств, нет возможности обсуждать с РФ острых вопросов?
– Действительно нет! А если позволить себе немного цинизма, то и хорошо, что нет. В возникновении беспрецедентно натянутых отношений виновата именно Россия, а не Чехия. РФ, а не Чешская Республика посылала своих агентов взрывать склады на чужой территории.
Сейчас у чешских дипломатов, что касается украинского кризиса и сильнейшего давления со стороны России, создалось больше пространства для подготовки и реализации гуманитарных проектов. Чехия, так как, по сути, отношений с РФ у нас сейчас нет, то на развитие событий вокруг Украины может реагировать быстрее, оборотистей и даже жестче. Собственно говоря, нам нечего терять.
