Глава Военного комитета: Расширение НАТО не было направлено против России

Генерал Петр Павел, Фото: Себастиан Шмидт, Фото: Чешское радио - Радио Прага

В день терактов в Брюсселе в бельгийской столице проходило совместное заседание представителей Североатлантического совета. Днем позже председатель Военного комитета НАТО, чешский генерал Петр Павел предоставил интервью редактору Чешскому радио Михаэлу Розсыпалу.

– Является ли на сегодняшний день терроризм и «Исламское государство» самой большой угрозой для стран-членов НАТО?

Генерал Петр Павел,  Фото: Себастиан Шмидт,  Фото: Чешское радио - Радио Прага
– Мы постоянно стремимся определять приоритеты в сфере источников угроз, что является достаточно сложным. В настоящее время в НАТО официально считаются двумя главными угрозами Россия, а с другой стороны - экстремизм и терроризм, персонифицированный сейчас, прежде всего, в лице «Исламского государства». В то время как угроза со стороны России является скорее потенциальной и обусловлена ее нынешней политикой, темпом вооружений и использованием новых методов, которые были продемонстрированы также в Сирии, угроза терроризма и экстремизма, приходящая с Юга, является самой непосредственной, хотя и не столь серьезной в смысле границ театров военных действий, но долговременной – она касается нас напрямую, в чем мы вновь могли убедиться в Брюсселе.

– Если прибегнуть к сравнению, хотя оно и хромает, потенциальную угрозу со стороны России как государства, у которого есть конкретное руководство, конкретные военные силы, в определенной мере можно считать все-таки более предсказуемой, нежели угрозу терроризма?

– Да, именно так, хотя часто и говорят, что политика России непредсказума. Я, наоборот, полагаю, что эта политика гораздо более прогнозируема, чем угроза терроризма. Главы России не скрывают своей позиции, на протяжении достаточно длительного времени последовательно озвучивая свои цели и приоритеты, хотя, конечно, далеко не все, что предпринимает Россия, можно одобрить. Поэтому, думаю, наши опасения в этом направлении вполне адекватны.

ЕС проспал охрану внешних рубежей Шенгена

Возвращаясь к теракту в Брюсселе - не является ли случившееся очередным доказательством отсутствия действенной стратегии по обеспечению безопасности стран-членов Евросоюза?

- Этот вопрос, скорее, следует задать представителям органов, отвечающих за внутреннюю безопасность государств, а не представителям армий, а Альянс в первую очередь является гарантией противостояния влиянию внешних угроз. После упразднения контроля на внутренних границах стран, подписавших Шенгенское соглашение, к сожалению, не была усилена охрана внешних рубежей Шенгенской зоны. В этом смысле Европейский союз, думаю, не выполнил своей роли, потому что инициировать вопрос охраны внешних границ в момент, когда мы уже не справляемся с миграционным потоком, конечно же, поздно. Это является ошибкой, и скорость, с которой мы теперь стараемся такое положение исправить, не отвечает скорости миграционной волны.

– Насколько эффективен мониторинг кораблями Североатлантического альянса акватории Эгейского моря, нацеленный на пресечение нелегального трафика беженцев?

Иллюстративное фото: Ggia,  CC BY-SA 4.0
– Данная миссия была организована в ускоренном порядке в ответ на просьбу о помощи со стороны Германии, Греции и Турции с целью поддержать меры, проводимые в рамках миссии Агентства по охране внешних границ Евросоюза Frontex. В настоящее время пространство Эгейского моря бороздят семь кораблей Альянса, экипажи которых сотрудничают с прибрежной стражей Греции и Турции, а также координируют свои действия с миссией Frontex и передают ей всю актуальную информацию. Frontex, в отличие НАТО, обладает мандатом на принятие мер против тех, кто нелегально перевозит иммигрантов, как и на распределение беженцев. У Альянса таких полномочий нет.

– Вернемся к России. Вы уже несколько раз упомянули, что она представляет для НАТО потенциальную угрозу. Не подтолкнул ли своими действиями, расширением на Восток, размещением военной инфраструктуры у российских границ Североатлантический альянс Россию сам к такой роли?

– Я бы начал с того, что Россию как государство весьма сложно постичь. Президент Путин в течение двадцати лет не скрывал своего мнения относительно того, что РФ считает распад союза стран Варшавского договора и СССР самой серьезной ошибкой минувшего века, и он не смирился с таким положением дел. Россия болезненно воспринимает потерю своего статуса как одного из главных игроков на мировой арене, и Владимир Путин делает все возможное для того, чтобы вернуть стране этот статус. Процесс расширения Альянса не был никогда направлен против России, и хотя Россия может воспринимать это как угрозу, это еще не значит, что НАТО не должно расширяться. Потому что если мы будем в соответствии с принципами Устава ООН уважать право на самоопределение народов, мы не вправе отказать в членстве какому-либо народу с оглядкой на региональные интересы более крупного геополитического игрока.

– Однако существовали и договоренности 1990-х г., обещания Запада о нерасширении НАТО на Восток?

Флаг НАТО,  Фото: Ян Черны,  Чешское радио
– Это нуждается в уточнении. Никакого письменного соглашения о том, что НАТО не будет расширяться на Восток, не существует. Оговорено было лишь то, что у границ не будут размещаться крупные военные подразделения. Под крупными обеими сторонами договора подразумевались формирования численностью не меньше бригад. НАТО не разместило на восток от своих границ ничего подобного. Тогда как Россия в тот период, например, в 2008 году, прибегла к аннексии двух регионов на территории Грузии или повторно проводила масштабные учения, в некоторых случаях также вблизи границ Альянса, которые по своим размерам в несколько раз превосходили крупнейшие учения, проведенные нами в прошлом году,

– заключает председатель Военного комитета НАТО Петр Павел, находящийся на данном посту с июня 2015 года. Он вновь подчеркнул, что Россия не проявляет стремления к диалогу с Альянсом в военной сфере. По словам Павела, с момента вступления в должность главы комитета НАТО он неоднократно, хотя и безуспешно, пытался воспользоваться военным каналом связи, однако взаимного желания со стороны российских военных не встетил.