Горькая осень 1938-го года или Мюнхенский договор
В 1938-м году с 26-го сентября началась новая неделя. Но началась не только неделя, в Берлине в этот день началось собрание народа, которое закончило одну эпоху 20-го века, и привело к одной из самых больших трагедий человечества - Второй мировой войне. «Фюрер» немецких фашистов Адольф Гитлер на собрании впервые открыто и публично заявил, что он ни в коем случае не откажется от требования отрыва территории судет от Чехословакии. Чешского президента Эдварда Бенеша он назвал виновником в несчастии миллионов немцев, и объявил его своим личным врагом. Овации слушателей казались бесконечными...
Сам Эдвард Бенеш тем временем находился в Пражском граде и ожидал новых результатов мобилизации, объявленной 23-го сентября. Он все еще полагался на поддержку Франции и Англии, так как ожидал, что каждый благоразумный человек воспримет режим Адольфа Гитлера как жестокий и преступный. В этот момент он был полностью готов не уступать насилию. Глава британской оппозиции, сэр Винстон Черчилль ему лично дал знать, что простые англичане настроены сильно против фашизма. Бенеш даже сохранял надежду, что Чехословакия поможет ускорить падение гитлеровского режима в Германии.
Все жители Чехословакии уже знали, что война неотвратима. Прагу покидали толпы людей, однако президент вместе с премьер-министром генералом Сыровым решили пока остаться. Лишь вечером Сыровы уговорил президента покинуть Пражский град. Оба были убеждены, что это последний мирный вечер. На следующий день английский посол в Берлине Гендерсон послал министру Галифаксу в Англию телеграмму, в которой неправдиво назвал положение в Чехословакии пораженческим, и заявил, что для сохранения мира необходимо, чтобы Прага отдала Гитлеру всю территорию судет. Британский премьер-министр Невий Чемберлен предложил Гитлеру английское посредничество в решении спора, и весть об этом на другой день дошла до Бенеша. Президент решил вернуться в Пражский град, так как события могли еще развернуться неожиданным способом. Там его ожидала телеграмма от Чемберлена: Прага обязана до завтрашнего дня, то есть до 28-го сентября одобрить все условия Гитлера. В противном случае начнется военная интервенция, в которой европейские державы Чехословакию не поддержат.
Это уже само по себе равнялось предательству. Одновременно Англия впервые высказала ясно свое мнение: Судьба Чехословакии нас не интересует. Британский посол в Праге Ньютон несколько часов спустя повторил тоже самое Бенешу в глаза: даже после победной войны Чехословакию невозможно будет возобновить в ее теперешних границах. Невий Чемберлен вечером обратился к английскому народу со словами, о которых он лишь немного спустя горько пожалел: «Считаю ужасным тот факт, что английским солдатам придется сражаться за народ, о котором им ничего неизвестно!» Он допустил, что дело Чехословакии справедливо, однако война является слишком большой угрозой для всех. Кроме того, он как раз получил письмо от Гитлера, в котором Гитлер согласился с тем, чтобы Англия в последний раз попыталась стать посредником при решении спора с Чехословакией. Чемберлен на самом деле поверил, что ему удастся спасти мир для всего мира.В среду 28-го сентября в шесть часов вечера радио сообщило, что в Мюнхене на другой день состоится конференция четырех государственных деятелей, касающаяся немецко-чехословацкого конфликта. Германия тем временем также жила в ожидании войны. Гитлер надменно уверил народ, что с 1-го октября судеты станут немецкими, несмотря на то, что его армия не была еще полностью вооружена, и что он сам не знал, как на счет этого выскажется Сталин. Но он решил идти на риск. Бесчисленные немецкие батальоны двинулись в поход к чехословацкой границе с единственной целью: как можно больше сильнее напугать чехов. В состав немецкой армии были включены также все вооруженные отряды судето-германской партии Конрада Генлейна. Единство немецких солдат было нарушено, и в армии было неспокойно. Личные интересы сталкивались с интересами фашистов.
В четверг 29-го сентября в альпийском городке Куфштейн Адольф Гитлер встретился с итальянским диктатором Муссолини. Они договорились, что будут делать вид, будто инициатива решения вышла со стороны Италии. Таким образом, все дело станет для французов и англичан более приемлемым. Невий Чемберлен и французский премьер-министр Эдуард Даладье путешествовали в Мюнхен отдельно, и оба с одной целью: Спасти мир. Переговоры начались без четверти час. Согласно тайному договору план сдачи территории судет Германии предъявил Муссолини: Во-первых - выселение чехов начнется 1-го октября. В тот же день германские войска начнут оккупацию данной территории. Англия, Франция и Италия гарантируют, что выселение закончится в сроке до 10-го октября и что движимое, также как и недвижимое имущество, находящееся на территории области, останется не тронутым.
Муссолини прочитал еще несколько следующих пунктов, касающихся голосования о судьбе спорной территории. Все поняли, что эти пункты никто не собирается приводить в исполнение. Англичане с французами, однако, облегченно вздохнули. Даже поблагодарили Муссолини за подходящее решение. Чемберлен вспомнил, что обещал чехословацкому президенту Бенешу обеспечить на конференции чехословацким представителям аудиенцию. Гитлер нахмурился и заявил: «Если мы будем спрашивать чехов о мелочах, мы до решения не доберемся в течение двух недель. По моему мнению, вполне достаточно, если они получат своевременно результаты наших переговоров». Муссолини снова напомнил возможность военного вмешательства. Чемберлен испугался, и уверил своих собеседников, что он желает единственное - мирное решение спора.
Гитлер неожиданно отступил. Он заявил, что согласен с тем, чтобы представители Чехословакии, находящиеся в Мюнхене, были на случай возникновения затруднений в распоряжении всех политиков. Он хорошо знал, что отступить в неважном деле - это производит хорошее впечатление. Чемберлена заинтересовал пункт, согласно которому все домашние животные должны остаться на оккупированной территории. Разве это значит, что чешским крестьянам придется оставить в Германии все свое имущество? Гитлер сверкнул глазами: «У нас мало времени, чтобы заниматься пустяками!» окрикнул он английского премьер-министра, и тот послушно замолчал. Дело было закончено.О сути комедии, жертвой которой он стал, Даладье узнал после войны. Невий Чемберлен не узнал о ней до самой своей смерти. Когда он в Англии вышел из самолета, он самоуверенно сказал народу, приветствующему его: «Я как раз спас мир для всего мира». Вторая мировая война началась год спустя.