Холодный «Победоносный Февраль» Чехословакии 1948-го
25 февраля 1948 года президент Эдвард Бенеш под давлением компартии принял отставку министров коалиционного кабинета. Тысячи бойцов народной милиции были приведены в боеготовность и выведены на улицы. Компартия окончательно взяла власть в свои руки. Сегодня этот день называют по-разному: коммунистический путч, переворот, итог политического кризиса.
В годы социализма 25 февраля отмечался праздник под названием «Победа чехословацких трудящихся», а в официальной риторике использовалось название «Победоносный Февраль» (Vítězný únor) или просто «Февраль». Теперь это выражение употребляют в ироническом смысле.
– Словосочетание ˝Победоносный Февраль˝ практически сразу же начало появляться в печати. В 1951 году эта дата, наряду с Великой октябрьской социалистической революцией, были законодательно закреплены как памятный день Чехословацкой Республики. Тогда же начали устраивать празднования. В 1950-е годы на первый план выдвигалась роль народной милиции, а в 1970-е, после краткой либерализации Пражской весны, праздник стал символом неограниченной власти и силы компартии. Поколение «детей Гусака» (то есть родившихся в начале 1970-х) еще помнит оформление «к Февралю» школ и общественных зданий. Чехословацкое телевидение включало в программу фильмы и сериалы о строительстве социализма, – рассказывает историк Мартин Тихи.
Февраль появился, разумеется, по аналогии с «Октябрем». Кстати «Великая октябрьская социалистическая революция» – Velká říjnová socialistická revoluce обозначалась аббревиатурой VŘSR, которая употребляется в чешском языке до сих пор.
Краткий период между окончанием Второй мировой войны и февралем 1948 года вошел в историю как Третья республика – формально демократическая, но на деле имевшая с демократией мало общего. В рамках Народного фронта действовали лишь четыре разрешенные партии, а оппозиции просто не существовало. Сегодня дни, когда разворачивались драматические события захвата коммунистами власти, называют «концом послевоенной чехословацкой полудемократии».
В стране шли многотысячные митинги и демонстрации, организованные компартией. 21 февраля на Староместской площади Праги собрались огромная толпа, перед которой с балкона дворца Кински выступил с речью председатель КПЧ Клемент Готвальд.
Тогда же компартия Чехословакии приступает к созданию отрядов, известных как «народная милиция», или, как их окрестила пропаганда, «вооруженный кулак рабочего класса». Эти группы рабочих, формировавшиеся на крупных заводах Праги и Братиславы, обеспечивали передачу власти коммунистам. При этом существование народной милиции не было закреплено законом – она действовала по праву сильного.
25 февраля, вновь выступая на Староместской площади, Клемент Готвальд начал свою речь со слов: «Я как раз вернулся из Града!», в которой сообщил, что президент принял требования коммунистов. Эта фраза, которая потом каждый год звучала по радио, а позже и с телеэкранов, стала символом политического режима, установившегося тогда в стране на сорок долгих лет. Чехословакия стала страной «народной демократии» и сателлитом СССР.
– Почему чехословацкое общество попало под влияние коммунистической идеологии?
– Большинство населения воспринимало Советский Союз и Сталина как освободителей Чехословакии, а не как тоталитарный режим, построенный на жесткой идеологии. Многие верили или, как президент Эдвард Бенеш, хотели верить в демократизацию Советского Союза после Второй мировой войны. Компартия Чехословакии называла себя важнейшим элементом антинацистского Сопротивления. Ее руководство во главе с Клементом Готвальдом позиционировала себя как государствообразующую силу, делая акцент как на социализме, так и на всем положительном в демократии Первой республики. Еще во время войны компартия стала весомой политической силой, с которой после победы приходилось считаться.
И эта сила вела себя агрессивно: в 1945 году коммунисты намекали Эдварду Бенешу, что ему не нужно возвращаться в Чехословакию в качестве президента страны, а члены правительства в изгнании вполне могут оставаться в Лондоне и после победы над Гитлером.
– И все же – что произошло в феврале 1948 года. Это был путч? Переворот?
– Я думаю, ни одно определение не будет точным. Я лично использую словосочетание «насильственный захват власти». А компартия Чехословакии вплоть до 1989 года пыталась представлять Февраль как легитимную и законную передачу власти.
– Какова в этой ситуации была роль президента Бенеша, который позволил коммунистам загнать себя в угол?
– Это извечный вопрос. Известный журналист Фердинанд Пероутка ставил его так: «Был ли виновен Бенеш?» Это был тяжело больной человек, сломленный в конце своей жизни и политической карьеры. Он не смог противостоять давлению улицы и Клемента Готвальда.
– Как развивались события после 25 февраля? Как смена власти отразилась на политиках и обычных гражданах?
– Еще до этой даты начались аресты политических оппонентов коммунистов и журналистов по заранее подготовленным спискам. Здесь можно вспомнить Павла Тигрида, который по счастливой случайности перед своим арестом выехал за границу.
Известный журналист Павел Тигрид до 1948 года работал в министерстве иностранных дел Чехословакии. Приказ госбезопасности о его задержании попал на пограничные пункты всего через пару часов после того, как он пересек границу.
25 февраля 1948 года пражские студенты провели в Праге массовую демонстрацию протеста против захвата власти компартией. На Нерудовой улице столицы колонна была рассеяна полицией, а добравшиеся до Пражского Града демонстранты получили ответ, что Эдард Бенеш уже принял отставку министров. Это был единственный массовый протестов против коммунистического путча.
При этом разу же после февраля в стране началось так называемое Третье Сопротивление. Его участники рисковали на долгие годы потерять свободу или попасть на виселицу. В Чехословакии было создано 350 тюрем и лагерей.
– В чем значение 25 февраля?
– Вероятно, в том, что очень краткий момент истории – февраль 1948 решил судьбу нескольких поколений. И даже спустя три десятилетия после перехода страны на другие рельсы мы не можем закрыть счет с этим прошлым,
– считает историк Мартин Тихи.
