Конторская травля в Чехии
В Праге пошла конференция «Работа и отношения: о дискриминации, моббинге, боссинге и гражданской смелости». «Общество, которое допускает моббинг, ставит под сомнение основные постулаты демократии», - говорилось на конференции. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию беседу с одним из организаторов конференции, психологом Павлом Беньо.
Английским словом «моббинг» называется обычная конторская травля. Травля отдельно взятого, например, офисного работника. Если травят коллеги, это называется «моббинг», если притеснения идут со стороны начальства – соответственно «боссинг». Собственно, ни моббинг, ни боссинг нельзя путать с дедовщиной, так как дедовщина – всего лишь одно из проявлений психологического террора на работе. Каковы особенности офисных войн в Чехии и почему об этом столько говорится в последнее время – об этом поведает наш сегодняшний эксперт.
- Господин Беньо, как вы оцениваете посещаемость конференции?
«В конференции приняло участие 140 человек, хотя никакой рекламы мы не делали. Приятно удивило, что в конференции принял участие и взял слово еврокомиссар Владимир Шпидла. Речь шла об обмене опытом с юридической и психологической точек зрения. Гостем конференции был и участник из Австрии, который как раз недавно возглавил в своей стране гражданскую инициативу за принятие антимоббингового закона. У нас такой инициативы, к сожалению, пока нет. Были участники из Швейцарии, Германии, Хорватии, Словакии и Чехии. Думаю, что это в Центральной Европе, а может быть, и во всей Европе, это была первая такая конференция, где об этих проблемах говорилось настолько открыто и обширно. Говорили мы и том, как в Чехии относятся к заграничным работникам».
- Был также интерес со стороны масс-медиа?
«Очень маленький. Журналисты сегодня бегают за более драматичными темами».
- Располагаете ли вы статистикой по вопросу моббинга в Чехии?
оно проводит исследования на тему, сколько людей в Чехии становятся объектами психологического преследования на работе. Это, наверное, единственная статистика, на которую можно опираться на сегодняшний день. Тогда как в классических странах ЕС примерный процент таких людей 5-8, в Чехии, согласно последнему исследованию, их около 16 процентов. В 2001 году процент достиг 21. И мы не знаем, списать настолько большой процент на катастрофическую ситуацию в Чехии или на то, что просто люди в Чехии более открыты, и готовы об этом говорить».
- Были ли судебные разбирательства по этому вопросу в Чехии?
«Судебные разбирательства у нас по этому вопросу очень долго тянутся, все там сложно, мы пока не рекомендуем развязывать тяжбы в этой связи. Пока что. Возможно, что в ближайшее время станет лучше».
- Я знаю, что были такие разбирательства по поводу сексуального преследования на работе. Оно ведь тоже попадает в эту категорию?
«Сексуальное преследование туда относится, конечно. Однако, оно не так распространено, как о нем любят говорить в СМИ. Только в 2000 году у нас эта статья появилась в трудовом кодексе. В Чехии было несколько, по-моему, три известных случая судебных тяжеб по этому вопросу, и ни одна из истиц не выиграла разбирательство».
- Как вы оценили бы общую информированность чехов по этому вопросу?
«Я уже говорил о малой заинтересованности СМИ… Но все-таки люди знают об этой проблеме, у них есть достаточно ресурсов, куда обратиться. Например, много сайтов и веб-страниц, посвященных этому вопросу. Вопрос в том, готовы ли люди реально с этим бороться, особенно сегодня, когда у нас финансовый кризис. Очень немногие. И когда они поднимают голову и куда-то обращаются, им мало кто поможет. Зачастую, они сами себя наказывают за свою инициативу. С работой наших судов и других институтов, которые призваны защищать работников…»
- Считаете ли вы, что распространенность случаев психологического насилия на работе отражает состояние общества?
«Конечно. Это очень тесно связано. Чешская ситуация как раз и показывает, что до настоящей демократии нам еще далеко. Сравните Швейцарию и Чехию, например. В Швейцарии другое гражданское общество, зрелое, готовое выносить эти проблемы на обсуждение. Швейцарцы к этому пришли другим путем. Не через антидискриминационный закон, а через закон об охране здоровья. Там большинство фирм и компаний имеют специальные комитеты против моббинга. Просто защита работника там не в пример четче прописана на бюрократическом уровне. С другой стороны, у них требования к работникам намного жестче в целом по сравнению с Чехией».
- Ну, а как дела обстоят, например, в соседней Германии?
«Соседней Германии еще далеко до Швейцарии и до Франции, где уже есть антимоббинговые законы, но этот закон - тоже не универсальное оружие. Всегда есть такие случаи, вопрос, как они решаются».
- Действительно, это вопрос человеческой психологии…
«Да, это естественная закономерность, полностью устранить моббинг невозможно. Это биологическая предопределенность, моббингом занимаются даже животные. Орнитологи, например, часто говорят о моббинге среди птиц. Но если общество на высоком политическом уровне, то об этом говорится и это наказывается. Скажем, в странах бывшего СССР об этом вообще еще даже не говорится. Гражданам России и Украины кажется совершенно нормальной эта иерархия, что шеф может уничтожить работника, а тому ничего не остается, как смириться».
