Мэр Киева Виталий Кличко: «С начала войны длится один долгий день»
«Мы не думали, что россияне будут нас когда-нибудь обстреливать баллистическими ракетами», – говорит украинский политик, мэр Киева Виталий Кличко. Самое сложное в его сегодняшней работе – говорить с родителями, чьи дети погибли. Виталий Кличко не смог лично приехать на конференцию «СМИ и Украина», которую проводит в Праге «Чешское Радио». Интервью с мэром украинской столицы записал для форума журналист Ян Бумба.
– Господин Кличко, насколько сложно управлять таким большим городом как Киев в военное время?
– Киев – один из самых больших городов Восточной Европы, население которого составляет 4 млн жителей. Его величина превышает некоторые европейские страны. После Советского Союза город достался нам в плохом состоянии, и люди ожидают от нас высоких стандартов жизни для каждого горожанина. Для нас это очень важный и сложный вопрос, поскольку люди не хотят ждать, а желают видеть изменения немедленно. Я не хочу сейчас говорить о проблемах бюджета, о тех вызовах, с которыми мы сталкиваемся. Но если говорить о текущей ситуации, о том, что в городе делается во время войны, то это сложные времена. Мы работаем 24 в сутки, нон-стоп. Если вы спросите меня о последних почти полутора годах, прошедших с момента российского нападения, то это длится один долгий-долгий день. Главный вызов – безопасность, безопасность для каждого в нашем родном городе. Российскими крылатыми ракетами и дронами-камикадзе было повреждено более 800 зданий. Более 170 человек были убиты – я говорю только о гражданских. Из них семь детей. Ситуация очень непривычна и опасна для всех. Мы должны заботиться обо всех. При этом всё должно работать. Люди ждут, что будут получать нужные услуги: электричество, воду, транспорт…
«Самая трудная часть моей работы – говорить с родителями погибших детей»
– Какую часть вашей работы в теперешней ситуации вам труднее всего делать? Обеспечивать людям электричество? Чистую воду? Вывоз мусора? Какие вызовы самые сложные?
– Самая трудная часть моей работы – говорить с родителями, чьи дети погибли. С женщинами, чьи мужья только что погибли. Я говорю о мирных жителях, убитых российскими ракетами. На фронте сейчас находится сто тысяч наших сограждан. И многие погибли. Так что наиболее трудная часть моей работы – ходить в больницы, видеть детей, молодых 20–25-летних людей, лишившихся рук и ног. У некоторых нет глаз. И очень важно позаботиться о каждом и позаботиться об их семьях, поскольку наши солдаты находятся на фронте и надеются, что мы позаботимся об их детях и семьях. Не секрет, то, что происходит, – это не только война и никакая не «специальная операция», это геноцид, терроризм. Мы видели истинное лицо российской агрессии. Прошлой зимой россияне отправляли ракеты уничтожать нашу критическую инфраструктуру. Мы действительно жили без электричества и отопления, и это очень трудно. Но наших людей не сломить. Я тысячи раз слышал от наших горожан: «Лучше жить без тепла и электричества, чем с российскими солдатами». Никто не хочет сдаваться. Мы сражаемся, мы защищаем свой дом, свои семьи. И свое будущее.
– Ведя ежедневно свою работу, вы чувствуете на себе одновременно ответственность как лидер, как моральный авторитет, который должен поддерживать киевлян?
– Конечно. Мы несем ответственность за весь город. Разумеется, всё должно работать. Конечно, ситуация сейчас совершенно экстраординарная. Но в связи с этим я хочу сказать тысячу раз большое спасибо тем, кто помогает нам выстоять. Спасибо, кто принял беженцев, тем, кто помогает нам с электричеством, спасибо за оружие для нашей защиты, потому что мы защищаем свою родину. Спасибо! Это невероятно важно для нас. Мы никогда не забудем, что вы нам помогали. И еще раз – спасибо каждому, кто поддерживает Украину. И было бы большой ошибкой считать, что то, что происходит за тысячу километров, тебя лично не касается. Эта война затрагивает миллионы людей в Украине и миллионы людей в Европе. Это касается каждого в мире. Не забывайте – у нас в Украине пять атомных станций. Среди них крупнейшая в Европе Запорожская АЭС. Это самый плохой сценарий, но если она взорвется, то это коснется всех на нашей планете. Поэтому очень важно быть активными, защититься от такого развития событий и сделать все, чтобы остановить эту жестокую войну.
– Как, с вашей точки зрения, работают в этой ситуации СМИ? Журналисты хорошо делают свою работу?
– СМИ сейчас зачастую важнее оружия. Путин это понимает и пытается себя оправдать, доносить ложь, пытается распространять фейки – про «специальную военную операцию», про то, что Украины как независимой страны никогда не существовало. Я родился в Советском Союзе, мой отец был коммунистом. Ребенком я провел пять лет в Чехословакии. Я знаю, что такое авторитаризм, диктатура. Не секрет, что Путин хочет воссоздать Советскую империю. Он говорит, что «Украины никогда не существовало», он говорит о Польше, странах Балтии, и если мы не будем защищать нашу родину, не будем сопротивляться, Путин пойдет так далеко, как мы ему позволим. Я говорил с немцами и сказал им, что было бы ошибкой говорить, что у него нет никаких планов в отношении Германии. Он жил в ГДР, работая агентом КГБ. А Восточная Германия была частью Советской империи, которую он хочет восстановить. Поэтому здесь очень важно единство – вокруг Украины, вместе с Украиной. Это ключ к миру и свободе. Пожалуйста, предупреждайте всех: «Мы должны сделать все, чтобы вернуть мир в Украину и Европу!»
«Путину нужна Украина без украинцев»
– Если вернуться в ваше советское детство, то кем вы тогда себя ощущали? Украинским мальчиком? Насколько важное место в целом национальность занимала в вашей семье?
– Я всегда был украинцем. Ребенком я не все понимал, что объясняли мне взрослые. Моя бабушка рассказывала мне о том времени в Украине, когда ни у кого не было еды, множество людей умирало. Она рассказывала мне, ребенку, как люди ели людей. И это не были просто рассказы старой бабушки – позже мы получили доказательства, что все это происходило в советские времена. Информацию в советские времена получали лживую информацию. Вот почему очень важно доносить до людей объективную правдивую информацию. Путин тоже прекрасно понимает важность информации. Вот почему у пропагандистского телеканала «Russia Today» бюджет больше, чем у столицы Украины. Они получают огромные деньги, чтобы лгать людям, чтобы доносить до них неправдивую информацию. Вот почему так важно говорить с людьми, объяснять им, что происходит в Украине, что чувствуют люди, что означает для украинцев эта война, потому что быть внутри страны – это не то же самое, что находиться за ее пределами.
– Мы знаем о множестве ракетных атак и налетов дронов на ваш город. Достаточно ли укрытий для каждого из киевлян?
– Нет, недостаточно. У нас остались бомбоубежища еще с советских времен во всех частях Киева, но мы не предполагали, что война придет в наш родной город. Мы не были подготовлены к новой войне. Мы используем метро в качестве бомбоубежища, есть и множество других укрытий. Но не забывайте, что население Киева – почти четыре миллиона человек. И мы никогда не предполагали, что россияне будут использовать против нас крылатые ракеты. Мы слышим сигнал тревоги, а уже через несколько минут слышим в городе взрыв. Поэтому я говорил о десятках людей, которые были убиты у себя дома. Россияне пускают ракеты почти всегда ночью, когда люди спят. Россияне посылают на нас ракеты и дроны-камикадзе, чтобы погрузить людей в депрессию. Люди должны жить в депрессии, в мрачном настроении. Для Путина, для россиян – лучший выход, чтобы мы эвакуировали наших людей в Европу и освободили страну для российских солдат. Путину нужна собственность, Путину нужна Украина – без нас, без украинцев.
Одни россияне разпропагандированы, другие боятся
– Поменяла война ваше отношение к России и ее гражданам?
– Я много раз об этом думал. У меня есть в России друзья. Я созванивался с ними, мне было важно с ними говорить. Часть граждан России находится под воздействием пропаганды, национализма: «Мы русские, мы самые сильные в мире». Это тот же нарратив, который много лет назад существовал в Советском Союзе. Часть населения боится. Они против режима Путина, но они сидят очень тихо, потому что знают, что если громко об этом заговорят, то будут убиты или проведут свою жизнь в тюрьме. Но в один прекрасный день население России спросит Путина: «Зачем наша армия выходила из России? Почему из России ушли известные компании? Почему россиян больше нигде в мире не принимают?» И я уверен, что к Путину будет много таких вопросов: «За что умер мой сын? Мой муж? Мой брат? Мои родственники? За что?» Это обязательно случится. Я не знаю, когда, но такие вопросы Путину обязательно зададут. Я уверен, что эти вопросы ему зададут в Гааге, в Международном уголовном суде.
Выдержки из интервью с мэром Киева Виталием Кличко.
