Игорь Инов — ревностный служитель мира чешской культуры
Летом нынешнего года мы представили в эфире книгу Игоря Инова «Литературно-театральная, концертная деятельность беженцев-россиян в Чехословакии периода 20-40 гг. 20 века». Перед ee автором мы, однако, остались должниками, не успев рассказать о нем самом.
Игорь Владимирович Инов написал целый ряд других примечательных трудов. Уже в юности он избрал чешскую культуру как главное поприще своей деятельности, сохранив преданность по отношению к ней на протяжении всей своей жизни. Увы, Инов не дожил до выхода в свет некоторых своих книг.
Во Франции Инов встречался с чешскими сюрреалистами
Дело писателя и исследователя продолжает спутница его жизни, вместе с которой они прожили плодотворных полвека, Ирина Макаровна Порочкина.
— Вспоминать можно буквально всю жизнь: как проходила молодость, как проходили зрелые годы — самые хорошие и самые сильные, и как проходила работа над книгами. Даже уезжая в другие страны, он порой разыскивал там представителей чешской культуры. Например, во Франции Игорь Инов встречался с Туайен (чешская художница, настоящее имя Мария Черминова, 1902—1980, прим. ред), с Шимой, которые рассказали ему многое о своем творчестве. И многое из этого вошло в его книгу воспоминаний, которую он назвал «Могикане чешской культуры», рассказывает наша собеседница Ирина Порочкина.
— Когда она вышла в свет?
— Она еще, к сожалению, не вышла. Это рукопись, насчитывающая свыше шестисот страниц интереснейшего текста, но в Чехии пока не нашлось издателя. Может быть, она выйдет в издательстве Петербургского университета, но теперь уже мне придется готовить ее специально для университета. Не знаю, когда я все это успею, но очень хотелось бы.
— Сейчас вы еще дописываете книгу, которую начали вместе с Игорем Владимировичем — «Масарик и Россия»?
— Да, и я, прежде всего, должна закончить ее. Мне хотелось также рассказать об Игоре Владимировиче как о человеке, который был очень цельным и ярким в своей увлеченности. Он никогда не брал тем, которые могли быть для него проходными и малоинтересными, он должен был полюбить этот материал, а поскольку чешские язык, культура и литература стали для него любимыми, он и посвящал все свои труды, а их у него было очень много, как видно из библиографии, именно этому.
— Игорь Инов также очень много переводил: без его переводов нельзя представить себе современный русский контекст чешской литературы XIX-XX вв. Он был блестящим переводчиком прозы и поэзии, драматургии...
— Да, почти во всех изданиях, которые у нас выходили после войны, есть его переводы. Он написал также много своих стихов, которые не всегда устраивали тоталитарных редакторов, работавших в такое сложное время, какое нам выпало. Поэтому у него не очень много стихотворных сборников, но все они отражают его душу.
Первый памятник Томашу Г. Масарику в России
— Мне бы хотелось вернуться к личности Масарика, которому Игорь Владимирович решил посвятить книгу. Кроме письменного памятника первому президенту Чехословакии, Игорь Инов совместно с вами стал инициатором идеи возведения памятника Масарику в Петербурге...
— Да, года четыре тому назад мы с Игорем Владимировичем начали воплощать в жизнь идею увековечивания памяти Масарику в Санкт-Петербурге: он несколько раз бывал в нашем городе до революции и приехал туда в последний раз в 1917 году, провел здесь несколько месяцев. Это было очень важное и ответственное время в его судьбе и в судьбе его страны, потому что именно на территории России создавалась армия его будущей страны, так называемые легионы. Он как раз очень много занимался тем, что печатал статьи в русских газетах, доказывая необходимость отторжения от Австро-Венгрии и необходимость создания независимого чешского и словацкого государства, что и было позднее, в 1918 году, осуществлено — прежде всего, благодаря усилиям Т. Г. Масарика и его сподвижников.
Кроме того, он был избран почетным профессором Петербургского, или, как тогда его называли, Петроградского Университета. Среди его друзей и коллег было очень много профессоров этого университета, с которыми они переписывались и обменивались трудами — Масарик был очень известным у нас ученым и политиком. И память о нем должна была быть увековечена в нашем городе.
Сначала мы предлагали повесить мемориальную доску на доме, где он жил в 1917 году, но администрация города отвергла это предложение. Затем возникла идея установить памятную доску на территории Петербургского университета. Она, хотя и с трудом, но была принята городскими властями. После этого при поддержке многих культурных институций Петербурга — Института русской литературы, Института истории академии наук, Российской национальной библиотеки, нашего университета ( нас с самого начала поддерживала авторитетная профессор Вербицкая и общество братьев Чапеков) удалось достичь цели.
Когда памятник Масарику был открыт, а это, к сожалению произошло уже после смерти Игоря Владимировича, университетский журнал написал, что "именно Игорь Владимирович и его супруга отдали несколько лет своей жизни тому, чтобы этот памятник стоял, без их усилий идея не могла бы осуществиться". Это первый памятник Томашу Г. Масарику в России и думаю, что надолго единственный. Именно с Петербургом его связывали научные и политические узы .
— На презентации издания «Литературно-театральная, концертная деятельность беженцев-россиян в Чехословакии» упоминалась также книга о чехах в России. Могли бы вы представить ее нашим слушателям?
— До того как Игорь Владимирович тяжело заболел, мы с ним окончили книгу, посвященную 300-летию Петербурга, которое исполнялось в 2003 году. Она называется «Чехи в Санкт-Петербурге». Это монография — она уже вышла в свет — о связях, которыми отмечена наша история с момента возникновения нашего города, о той огромной армии чешских музыкантов, исполнителей и дирижеров, об ученых, архитекторах, инженерах, художниках и театральных деятелях. Эта книга — первая ласточка, дальше, думаю, материал будет пополняться, расширяться. Главное, что она возникла, и в таком виде, как она сейчас есть, она по-своему очень интересна. И здесь, в Праге, меня уже спрашивали, каким образом ее можно получить.
Книга, возрождающая чехов в глазах их потомков
— Существует ли такая возможность?
— Может быть и есть, потому что у нас тираж еще не распродан. Возможно, что часть тиража можно было бы переправить сюда, в Прагу, чтобы люди могли эту книгу купить или получить каким-то образом и прочитать ее. Там очень много интересных фактов, о которых здесь, в Чехии, как правило, не известно, потому что те чехи — умельцы или как-то иначе одаренные люди — приезжали в Россию совсем молодыми, и только там раскрывался их талант. Поэтому, если они прожили там всю свою жизнь, некоторые факты и имена уже не известны их чешским соотечественникам, и эта книга их возрождает в глазах потомков,
— верит Ирина Макаровна Порочкина.
