Посол Чехии при НАТО: «Аннексия Крыма стала для Альянса полной неожиданностью»

Вот уже Чехия двадцать лет остается членом Североатлантического альянса. В 1991 году против вступления в НАТО высказывался 40% граждан Чехословакии и, наоборот, поддерживали такой шаг 39%. В ноябре 1998 года, то есть незадолго до официального присоединения к Североатлантическому альянсу, в Чешской Республике эту идею одобряли 57% респондентов, против же было 26%. Чем был и чем стал этот блок для страны и ее внешней политики? На вопросы «Радио Прага» отвечает посол Чехии при НАТО Иржи Шедивы.

Иржи Шедивы, фото: Архив Министерства иностранных дел ЧР

– Господин посол, когда и почему, по вашему мнению, столь серьезно изменилась точка зрения чешской общественности по поводу НАТО?

– Это произошло в тот период, когда мы думали, что начинается абсолютно мирный период, наступает так называемый «конец истории». В такой ситуации присоединение к какой-либо оборонной организации не является самым важным вопросом. Однако потом ситуация в мире вдруг начала быстро меняться. Возможно, самым первым опровержением того, что приходит «конец истории» стала война в Персидском заливе. Потом пришел распад Советского Союза, сопровождавшийся целым рядом конфликтов. Далее также необходимо вспомнить продолжительный конфликт в Югославии и войну на Балканах. В этом случае мы были свидетелями бессилия Европы и OBSE, а также ООН. В результате той силой, которая вмешалась в этот конфликт, был именно Североатлантический альянс. В этом я вижу один из факторов – изменение общей атмосферы в мире и общего контекста.

Одновременно, напоминает чешский посол при НАТО, в 1992–93 году политическая элита определила вступление в НАТО в качестве своей цели. Началась кампания по разъяснению, ориентированная на общественность. В результате присоединение к НАТО в 1999 году стало естественной кульминацией осуществившегося процесса, который стал частью общей демократической трансформации, начавшейся в стране после революции 1989 года. Вступление в НАТО Иржи Шедивы расценивает как первое подтверждение успеха демократических перемен, доказательство того, что Чешская Республика может не только внести свой вклад военного характера, но и является успешным и стабильно развивающимся демократическим государством.

– Прошло 20 лет. Какие аргументы сегодня можно привести, доказывая необходимость членства Чехии в НАТО?

– Я бы, наверное, начал с исторического экскурса. Сегодня Запад опирается на два основных столпа – Европейский союз и Североатлантический альянс. Вдобавок НАТО уникально благодаря своей функции связующего звена между Европой и США. В момент, когда окружающий нас мир расколот, когда меняется общемировой порядок, установленный после окончания Второй мировой, когда подвергается сомнению европейская архитектура безопасности, созданная после прекращения холодной войны, при этом главной силой, нарушающей эти базовые принципы, стала Россия, – для государства средних размеров, коим является Чехия, единственным вариантом обеспечения своей обороноспособности является сотрудничество в рамках некоего объединения. Это – вопрос нашего будущего и сохранения демократии.

Фото: U.S. Department of State, Flickr, public domain

Россия как стратегический конкурент

– Россия официально является страной-участником программы «Партнерство во имя мира», но одновременно президент Владимир Путин говорит о расширении НАТО в восточном направлении. В каком состоянии находится сотрудничество между НАТО и Россией сегодня?

Владимир Путин, фото: ЧТК/AP/Alexei Nikolsky

– Россия остается партнером в рамках упомянутой программы, причем занимает в ней исключительное положение, основанное на политической договоренности, достигнутой и письменно подтвержденной в 1997 году. Существует также самостоятельный комитет НАТО–Россия, являющийся уникальной структурой, предполагающей полное равноправие сторон, что мы также стремимся поддерживать. Необходимо напомнить и о действующей концепции 2010 года, подтверждающей наше желание сделать Россию «стратегическим партнером». Это еще более серьезно. Со стратегическим партнером обсуждаются крупные проблемы стратегического характера. Однако этого не произошло. Сегодня, когда мы говорим о России, то характеризуем ее в значительной степени как «стратегического конкурента». Переломным моментом стала аннексия Крыма, подчеркивает чешский посол при НАТО Иржи Шедивы. Государства альянса взяли курс на усиление оборонных мероприятий и реализацию мер устрашения, направленных в сторону России.

– Дело в том, что Россия – в данном случае это касалось Украины –проявила себя как агрессор, сторона, готовая использовать силу для продвижения своих интересов. Это – оборонная часть вопроса. Одновременно, как мы без устали повторяем, министры иностранных дел заявили о необходимости вести политический диалог. Иногда это удается в рамках Совета НАТО – Россия. Также нами были определены критерии обновления нормального общения. Главным условием является возвращение России к уважению и соблюдению международного права, а также к выполнению своих международных обязательств. Россия должна прекратить поддержку сепаратистских сил на Донбассе. Должна быть также решена проблема Крыма.

Фото: Катерина Айзпурвит

Иржи Шедивы обращает внимание на то, что сегодняшняя Россия, очевидно, не заинтересована в как-либо улучшении ситуации. Наоборот, показывает, что ее интересы лежат в другой плоскости.

– Достаточно ознакомиться с пропагандой, которая распространяется внутри этой страны. НАТО описывается как «агрессивный блок, готовящейся к войне с Россией». Этим аргументируется необходимость наращивания вооружений и подготовка к обороне от Североатлантического альянса. Результатом такой политики становится укрепление власти российского руководства и, в первую очередь, президента Путина.

Границы государств не изменяются силовыми методами

– Чем можно доказать необоснованность заявлений об агрессивности НАТО и то, что альянс необходимо расценивать как партнера?

– Во-первых, я бы напомнил о содержании договора 1997 года, заключенного между НАТО и Россией. В этом документе упомянут целый ряд областей, в которых мы сотрудничаем, и перечислены основы нашего взаимодействия. Главный принцип, который вытекает из Устава ООН, заключается в том, что международные вопросы не решаются при помощи силы, также как и границы государств не изменяются силовыми методами. В документе написано, что каждое государство имеет право решать свою судьбу самостоятельно и так далее. Есть множество примеров нарушения Россией упомянутых принципов. Чешский посол при НАТО также предлагает ознакомиться с картой расположения военных сил двух сторон.

Оккупация Крыма Россией в 2014 г.|Фото: Anton Holoborodko, Wikimedia Commons, CC BY-SA 3.0

– В российском Западном военном округе, граничащем с Североатлантическим альянсом, концентрация военной силы многократно превышает ту, которая сосредоточена на другой стороне. НАТО создало, как мы их называем, усиленные передовые группы в Прибалтике и Польше, частично в Румынии и Болгарии, главным образом в Румынии. Однако, если посчитать все, что там размещено, то мы получим численность одной усиленной бригады (1500–5000 человек, от двух до шести полков). На противоположной стороне дислоцированы группы типа дивизий, во много раз превышающие по своей численности силы НАТО. Я считаю это одним из сильных аргументов.

Следует также обратить внимание и на проводимые учения. Какова их тематика с российской стороны? Одно из учений называется «Запад». Это однозначно отработка военных операций, направленных против западных стран. Наши же учения носят сугубо оборонительный характер. И, в отличие от России, мы на них приглашаем российских экспертов. Российская сторона не соблюдает правил, как минимум существующих на бумаге, о взаимном информировании, о том, что мы взаимно должны избегать искажения интерпретации смысла тех или иных учений.

Большинство стран Североатлантического альянса – это государства западного типа демократии. Мы не заинтересованы в проявлении агрессии по отношению к России. Какой у этого может быть политический смысл? Аргументов для доказательства несостоятельности заявлений об агрессивности НАТО существует множество. В этом заключается и объяснение популярности НАТО, до сих пор находятся государства, проявляющие желание присоединиться к этой организации.

Фото: Архив Армии ЧР

– В какой степени НАТО смогло трансформироваться, научилось реагировать на угрозы нового типа, и как этот процесс осуществлялся?

– Альянс трансформируется, по сути, с момента окончания «холодной войны» в зависимости от изменения ситуации с безопасностью в мире. В 90-х годах прошлого века НАТО перестало быть тяжеловесной статической оборонной формацией. Альянс стал более мобильным, посылает своих военных для участия в заграничных миссиях. В Афганистане мы научились взаимодействовать с различными гражданскими организациями. Это были различные комбинации военных и гражданских групп, реализовывавших различные проекты, направленные на помощь в сфере развития.

2014 год – возвращение к системе коллективной обороны

В 2014 году, однако, происходит частичное возвращение к системе коллективной обороны, предусмотренной пятым пунктом соглашения, хотя и не в той степени, как это было в период холодной войны, подчеркивает Иржи Шедивы.

Иллюстративное фото: Pexels, Pixabay, Pixabay License

– Параллельно актуальными становятся новые инструменты и методики, требующие реакции. Например, агрессивное использование кибернетического пространства. За последние десять лет сфера кибернетической обороны стала одним из наиболее бурно развивающихся сегментов в рамках альянса.

Актуальной стала тематика «гибридной войны», включающая в себя и область пропаганды и дезинформации. Большое внимание уделяется вопросу устойчивости так называемой «критической инфраструктуры» в отдельных членских государствах НАТО. Существует методика оценки степени устойчивости государств, способности справится с последствиями, например, крупной террористической атаки, масштабного кибернетического удара, который преследует цель нарушить функционирования правительства страны. Если, начнется война, то сегодня кибернетическое пространство будет тем плацдармом, где война начнется, а, возможно, и той территорией, где решится ее исход. Трансформирование НАТО осуществляется постоянно. Мы даже уже и не используем это слово. В нашем случае – это адаптация, и началась она, как уже упоминалось, в связи с ситуацией вокруг Украины в 2014 году.

Украина как серьезный урок для НАТО

– Украина стала для НАТО серьезной проверкой?

Фото: Utenriksdept, Foter.com, CC BY-ND

– Да, это был серьезный урок. Это была неожиданность, все происходило очень быстро. До сих пор ситуация 2014 года остается предметом обсуждения. Первый вопрос, на который все искали ответ, было: «Как получилось, что мы совершенно не подозревали, что подобное может произойти? Почему мы не получили информации, которая нас хотя бы заставила задуматься о такой возможности? Какого-либо вмешательства в повестке дня не было, Украина не являлась и не является членом альянса. Однако положение, когда мы ничего не подозревали, – нас не устраивает. Все это может отозваться весьма неприятным эхом позже и в другой ситуации. Сегодня сбор информации, разведданных и их тщательный анализ проходит в НАТО значительно интенсивней.

НАТО не рассматривает возможность военного конфликта с Россией

Иржи Шедивы подчеркивает, что с момента окончания холодной войны в НАТО шел процесс разоружения, и никто даже не задумывался о подготовке к конфликту с Россией. – И сегодня никто к не готовится конфликту с Россией, однако мы обязаны каким-то образом дать понять, что ситуация вокруг России, ситуация вокруг Украины нам не безразлична. Мы не можем забывать о существующей и уже упомянутой гибридной методике, которую, по моей оценке, весьма эффективно использовала Россия, в первую очередь в Крыму – полувоенные подразделения, бойцы без знаков различия, массивная пропаганда, разнообразные засекреченные операции и так далее. Сегодня Североатлантический альянс уже учитывает возможность использования таких сценариев. Я хочу еще напомнить, что с подобной гибридной операцией мы столкнулись в период существования Чехословакии. Ее осуществил Советский Союз перед началом вторжения в 1968 году. Чехия обладает собственным опытом в этом отношении.