Человек и вера – это не сложно
Крещение, рукоположение в сан, радость от благословения, тихая благодать молитвы и облегчение на исповеди – увидеть это своими глазами и представить, что такое вера в Бога и насколько она многогранна, можно на ежегодной фотовыставке «Собор и живые встречи», которая уже в седьмой раз проходит в Младотовом доме на Пражском граде. Её организатором является некоммерческая организация «Человек и вера», чей основатель, Роман Албрехт – личный фотограф кардинала Доминика Дуки. В интервью для Радио Прага мы побеседовали с ним не только о том, как родился проект выставки, но и о его отношении к вере и традициям в чешском обществе.
— Семь лет назад я был на концерте у доминиканцев здесь, в Праге, и тогда впервые подумал: ведь я могу фотографировать, и я бы мог донести до людей то, что вера – это нормально. Я поделился мыслью со своей подругой, и мы начали снимать вместе. Чуть позже мы решили, что было бы хорошо распространить эту идею дальше, поэтому обратились к другим фотографам, и к сегодняшнему дню создали полноценную большую организацию, работаем профессионально, выступаем в качестве фотоагентства для портала Сírkev.cz, Конференции архиепископов. Половина фотографий, которые напечатаны в Католическом Еженедельнике, тоже наших рук дело. Мы начали снимать сами ещё и потому, что качество церковных фотографий того времени, семь лет назад, было прямо-таки прискорбным.
— Церковь совсем небогата и существует в очень скромных условиях, поэтому приходится сильно экономить. Так что ситуацию, при которой священник бы нанял фотографа для съёмок, представить на практике невозможно.
Церковное пространство имеет свою специфику. В основном там темно, поэтому следует работать с техникой помощнее, не с «мыльницами», а с зеркальными фотоаппаратами. Кадры, снятые людьми, которые не этого не знают или не понимают, имеют плохой баланс белого и выглядят посредственно. Представьте, что на эти фото потом смотрит тот, кто долго собирался прийти в церковь или ищет в жизни Бога. И вот он посмотрит и скажет: «Ну нет, я туда не пойду, там же сплошные больные люди!» - всё потому, что в церковном свете все лица на снимках имеют зеленоватый оттенок. Так работает человеческое подсознание. Так что очень важно, какие фотографии вы сделаете и представите: такие, после которых человек скажет: «Я тоже хочу туда прийти» или такие, глядя на которые, вы сами чувствуете, что это катастрофа.
— Однозначной инструкции не существует. В наших рядах есть, кстати, и неверующие фотографы, мы называем их «фотографы с уважением». Правда, их мало, приблизительно пять процентов. Все остальные воспринимают эту работу как служение Богу; мы учим их не только фотографировать, но и соответственно вести себя в церковном пространстве. Мы всегда говорим: «Когда приходите в церковь, помолитесь перед работой, потому что ваша задача – показать и представить не себя, а красоту Божьего творения». Мы считаем, что если мы делаем всё правильно, то фотографии говорят не о том, кто их сделал – посредством снимков к нам обращается Всевышний. А вот на кого это подействует, и подействует ли, точно предугадать невозможно.
— Какие моменты церковные фотографы стремятся поймать объективом?
— Веру нельзя увидеть, а мы снимаем то, что видно глазу, поэтому это сложно. Мы стараемся улавливать эмоции. Вот, например, фото православного священника. Он радостен, вы видите его переживания, и, таким образом, можете видеть веру через него (на фото православный священник в праздничном облачении вдохновенно воздевает руки к небу в молитве – прим. ред.)
Заморское – не значит лучшее
— Как в современном обществе обстоит дело с верой, по-вашему?
— Как бы вы объяснили повальное увлечение европейцев восточной культурой и её верованиями? Я говорю о йоге и буддизме, в первую очередь.
— Знаете, я профессиональный консультант. Известно, что консультанту, который пересёк половину Европы или прилетел из-за морей, верят больше, чем консультанту из местной компании, пусть даже он объективно гораздо лучше. Так и с верой: восточная религия интересна тем, что в ней есть тайна, Будда и так далее. Однако христиане ведь медитируют уже в течение 2000 лет. Молитва - это тоже медитация. В Библии написано: иди в свою комнату, закройся и помолись Богу. И это то, что в восточных религиях имеет другую форму, просто это наши корни.
Подарок от Бога
— Моя бабушка была неверующей, мои мама и отец – тоже. Верила в Бога лишь моя бабушка по папиной линии, но она никогда не афишировала это в семье. Я уверовал, когда мне был 21 год, то есть во времена глубокого тоталитаризма, и покрестился, когда учился в университете, что было нелегко. Кстати, мне кажется, что отец перед смертью успел изменить свою точку зрения, а сейчас я вижу, как постепенно меняет свои взгляды и восьмидесятишестилетняя мама.
— Звучит очень интересно. Что вас к вере привело?
— Всё просто: я встретился с Богом. Я оказался в Его присутствии внезапно, вдруг осознал, что Слово Божье, Библия - это Христос, Христос - это Слово Божье. Не то, чтобы я понял это умом – я физически ощутил присутствие Бога, неожиданно для самого себя мне впервые нечего было сказать. Некоторое время я противился этому, говорил себе, что это чепуха, разум не хотел в это верить, но с течением времени я всё больше и больше убеждался в том, что это так, нравится мне это или нет.
— Нет. Верим мы сердцем, и вера – это дар. Всё просто.
— Вот только не каждому из нас дано этот дар получить, разве нет?
— Я так не думаю. В Библии написано, что любой может попросить и получить. Нам нужно только освободиться внутренне, чтобы решить, просить ли об этом. Хотя Бог уже дал нам настоящую свободу; люди задаются вопросом, почему в мире столько зла, как может Бог допустить войны, концентрационные лагеря и прочие злодеяния. Но если бы он этого не сделал, он бы ограничил нашу свободу. У нас есть возможность принимать любые решения, хорошие или плохие. Если вы вроде как свободны, но при этом можете совершать только правильные поступки – это не свобода в полном смысле этого слова. Это всё равно, что одолжить сыну новую машину и сказать ему: «Только не дави на газ». Но он ведь всё равно это сделает, если дать ему ключи.
О корнях и традициях
— Рождество по-прежнему остаётся – несмотря на бессмысленный материалистический подход к нему – праздником, в который мы пытаемся делать добрые дела. Полночная служба в Сочельник имеет особую атмосферу. Многие из тех, кто на неё приходит, потом уходят с удовлетворением от того, что они были в церкви, то есть приходят, чтобы рассказать об этом другим.
Вопрос в том, сколько человек из тех, кто посетит мессу, идёт именно на встречу с Богом, а сколько людей будет просто наслаждаться рождественской атмосферой. Плохого в этом нет, может быть, кто-то себе и скажет потом: «Надо бы заглянуть в церковь и в новом году...», но этих людей будет немного. И вот мы снова возвращаемся к вопросу свободы.
— Я думаю, что сохранять традиции – это хорошо. Вот вам философский вопрос: чем дворяне отличаются от простых людей? Дворянство знает свои корни. Они знают, что их дедушка что-то совершил пятьсот лет назад, и в подавляющем большинстве случаев гордятся своими предками, знают их по именам и в лицо. И это прекрасно. Надо бы понимать, что мы живём так, как живём, то есть в лучшие в истории человечества времена, благодаря тому, что множество наших предков отдавали во имя этого свои жизни, сражались и отказывали себе во всём. Это то, о чём мы не должны забывать. Я думаю, что национальная идентичность очень важна, и осознавать это важно, и традиции в этом помогают. Было бы неправильно утверждать, что хорошо только то, что связано с нововведениями.
Мы беседовали с Романом Албрехтом, основателем и руководителем проекта «Человек и вера» (www.clovekavira.cz). Выставка на Пражском граде продлится до 11 января 2019 года. Она открыта для свободного посещения ежедневно, с 11 до 15 часов в будние дни и с 10 до 16 часов – в выходные и праздники.
