Алый знак доблести для Вацлава Маргоула

10 сентября состоялась премьера высокобюджетной (по чешским меркам) военной драмы «Тобрук» о чехословацких солдатах, охраняющих ливийский порт во время второй мировой войны. Фильм снял режиссер Вацлав Маргоул, бывший директор киностудии «Баррандов». Сценарий фильма тоже принадлежит перу Маргоула, который вдохновился творчеством американского писателя и поэта Стивена Крейна.

В пустыне

Я встретил человека - нагого, дикого;

Сидя на корточках,

Он держал в руках свое сердце

И грыз его.

Я спросил: - Вкусное ли оно, друг?

- Оно горькое, горькое! – ответил человек,

Но мне нравится его грызть,

Потому что оно горькое

И потому что это мое сердце.

Это стихотворение Стивена Крейна ( я привожу его в переводе Анатолия Кудрявицкого) показано в финальных титрах фильма, это стихотворение настолько поразило воображение Вацлава Маргоула, что он начертал его на стене на съемочной площадке в Чешском Крумлове и возжелал сделать его внутренним смыслом фильма:

«Я совсем не был знаком с поэзией Крейна, и когда случайно наткнулся на это стихотворение, оно меня так воодушевило, что я немедленно решил сделать его девизом фильма. Я бы хотел, чтобы фильм вызвал в зрителе те же чувства, что во мне – это стихотворение».

В 2006 году сценарий к фильму выиграл в чешском туре конкурса Hartley-Merill Prize. Этот конкурс для начинающих европейских сценаристов возник с подачи Роберта Редфорда и Никиты Михалкова. Вдохновленный успехом, Маргоул решает снимать свой фильм непременно в пустыне для пущей достоверности. Тогда же он принимает решение пригласить к работе над лентой неизвестных актеров, чтобы они своей звездностью не отвлекали внимание от идеи фильма. Нет, ни Ян Медуна, ни Петр Ванек внимание не отвлекают. Может быть, даже привлекают. Во всяком случае, стараются…

Сам Вацлав Маргоул предпочитает не видеть премьерной шумихи и сейчас оказаться в тунисской пустыне, где снимался фильм, чтобы переждать там неминуемые отклики в прессе и Интернет-форумах:

«Естественно, меня интересует, что люди будут говорить о фильме, что напишет критика, вот только не буду я эту критику читать, мне это пока все слишком тяжело. Я не играю в загадочного режиссера сейчас, просто за четыре года я отдал этому фильму столько, что мне сейчас трудно самого себя узнать. Я бы лучше где-нибудь потерялся, уехал бы далеко, чтобы меня никто не нашел и не задавал мне вопросов типа «Что вы хотели сказать своим фильмом?»

- Да, кстати, а что вы, простите, хотели своим фильмом сказать?

«Я хотел просто разбудить какие-то эмоции у зрителя. Чтобы зритель с показа не уходил, не скучал, это была бы полная катастрофа для меня».

-И сейчас, когда премьера в Словакии уже состоялась, оправдала ли реакция зрителей ваши ожидания?

«Когда фильм закончился, люди никуда не пошли и остались сидеть в зале. Уже и свет зажегся, а они все сидели. Я ждал, кто решится обратиться ко мне. Ко мне подошла женщина, у которой сын в Афганистане и сказала, что смотрела этот фильм его глазами. Она сказала, что плакала, когда смотрела сцену битвы в пустыне. Это очень тяжело, когда сталкиваешься с таким интимным восприятием».

- Как вам и актерам работалось в условиях тунисской пустыни?

«Пустыня – это как океан, там растворяешься, он возбуждает в вас или ненависть, или любовь. Одно или другое. Первые три недели человек должен смириться с этим, потом приходят чувства. И я полюбил пустыню. Я был там счастлив. Жара за 50 градусов, песочные бури, скорпионы, змеи – все это было, но зато там не было ничего, что стояло между нами – режиссером и актерами. Ни Интернета, ни телевизора, ни Йиржи Чунека. Актеры не убегали от меня по вечерам в бары, ни подрабатывали на дубляжах и спектаклях».

Чешское телевидение выступило как партнер фильма, причем продюсер Ян Кучера заявил, что чешское телевидение вложило в этот фильм рекордную сумму. На 57 фестивале «Берлинале» фильм включили в топ-сотню самых престижных европейских проектов.

Говорит Вацлав Маргоул:

« Я уже научен, что с международной продажей фильма нужно начинать за два года до того, как он появится на киноэкранах. В тот раз на «Берлинале» я себя чувствовал, как 11-летний мальчик, который бегает с листовками. Я ходил от павильона к павильону и говорил: «Здравствуйте, меня зовут Вацлав Маргоул», а таких там было еще 4 000 человек, которые все говорили одно и то же. Я обратился к 40 фирмам, сейчас тех, которые все еще не потеряли интерес, осталось 9. Сотрудники сейлс-агенств помнят меня в лицо, и есть надежда, что они не выбросят мой фильм сразу в мусорку, как это делается обычно. Обычно режиссер получает письмо, где говорится: «Ваш фильм очень интересный, спасибо, не надо». Есть надежда, что они его сначала посмотрят, я на это потратил почти два года».

Приличных сейлс-агенств в мире около 20, каждое из них покупает ежегодно около 20 новых фильмов. Это значит, что с их подачи, которая кое-что гарантирует, на рынок попадают 400 лент, а снимается во всем мире каждый год 6 000 фильмов. В какую категорию попадет «Тобрук»?

«Берлин по сравнению с Венецией – еще более менее открытый фестиваль. Но там абсолютно не важно, хороший у тебя фильм или плохой. Решающий момент- имя и репутация режиссера».

Музыку к фильму написали американский композитор Ричард Горовитц и иранская композитор и вокалистка Сюзан Дейхим.

В 1895 году под влиянием прозы Льва Николаевича Толстого американский писатель Стивен Крейн написал принесшую ему известность книгу «Алый знак доблести» о гражданской войне в Америке. Этот роман до сих пор издается миллионными тиражами и переведен на все основные языки. А в 2004 году режиссер Вацлав Маргоул прочитал этот роман от нечего делать во время лыжных каникул. У его друга разболелся живот, и оба они вынуждены были остаться в снятом домике, просматривая книжные полки:

«Мы просматривали какие-то автомобильные журналы за 58 год и наткнулись на книжку Стивена Крейна. Вот так возникают фильмы. Книга вышла в 54 году и называлась «Алый знак доблести», я сразу подумал, что это, видимо, какая-то большевистская литература, ну, а потом она меня просто изумила. Мой фильм – не адаптация книги, я только взял оттуда несколько мотивов. Очень важно, что мои герои – молодые добровольцы, именно добровольцы, которые пришли на войну, полагая в силу своего возраста, что они бессмертны. Мысль о том, что даже на войне твой самый злейший враг – ты сам…»

- Существует два фильма на эту же тему. Первый – «Тобрук» режиссера Артура Хиллера образца 1967 года и фильм Джона Хьюстона, снятый по той же книге Стивена Крейна, который так и называется - «Алый знак доблести». Вы видели эти фильмы?

«Американский филм «Тобрук» - это обычная классическая американская стрелялка, абсолютная глупость. Взрывают какой-то немецкий склад с бензином, ну что за бред, ничего подобного там не происходило. Это просто фантазии, которые с реальностью ничего общего не имеют, и я конечно просто не мог это принять. Другой фильм «Алый знак доблести» я смотрел, и мне он не понравился, но вот только неделю назад я узнал, что, оказывается, продюсеры вырезали из фильма целых 30 минут и, надо думать, избавили его от всего, что там было хорошего. Но я теперь предполагаю, что фильм был неплох, просто его уничтожили в отсутствие режиссера».

- А какой ваш любимый фильм о войне вообще?

«Это ваш фильм, русский, который называется «Иди и смотри» Элема Климова. Я считаю, что это непревзойденный шедевр, я ничего в жизни лучшего не видел никогда. Я помню, мне было 23 года, я вышел из кинотеатра «Париж» на Вацлавской площади и сел на лавку. Минут 30 я просто тупо смотрел в одну точку и вообще не понимал, как вокруг могут ходить люди и думать о том, где им купить ботинки или поужинать сегодня. Меня этот фильм поразил и отметил меня на всю жизнь. Из американских мне нравится «Тонкая красная линия».

- К моменту создания своего знаменитого романа Крейн не бывал на поле боевых действий, а вы?

«Я служил в чешской армии, за последние 8 лет был в Боснии, Косово, Ираке, Афганистане. Я не был ни в каком бою или перестрелке, но я видел войну. Я знаю, что такое страх, когда ты лежишь в палатке и думаешь, не перейти ли тебе в другую, а вдруг в эту попадет снаряд? И потом за мыслями, куда он все же попадет, а ну как именно в другую… ты проводишь всю ночь…»

- Что такое, по-вашему, геройство? И что такое трусость? Является ли геройство способом преодолеть страх? Это те вопросы, над которыми размышляет Крейн… И это слоган к вашему фильму…

«Геройства не существует, не существует и трусости. Это просто моментальное состояние души. Кто во вторник герой, тот в среду трус».

Фото:2media.cz, Ibra Ibrahimovič