«Но мальчик, что убит вчера ракетой, воскреснет, став свидетелем в суде...»

Виктор Есипов

Впервые мы встретились с Виктором Михайловичем Есиповым в студии Radio Prague International весной этого года. Всего лишь несколько дней до его 84-летия. Российский пушкинист, поэт и публицист, покинувший родную Москву в прошлом году, к этому моменту жил в Праге около года. Он рассказал о том, что подтолкнуло его к переезду, о своем участии в московских протестных акциях, общении с Василием Аксеновым, литературным представителем которого стал.

После переезда в Прагу он продолжает работать, а также писать стихи, которые вы сегодня услышите. А eщe узнаете, чем приглянулись Есипову Чехия и ее жители. И что «Жизнь и приключения солдата Ивана Чонкина» Войновича, возможно, родилась не без влияния на его автора самого известного романа Гашека. 

Фото: Виктор Есипов

Виктор Есипов, сменивший на 84-м году своей жизни московский адрес на пражский, продолжает в Чехии работать в удаленном режиме в Инстититуте мировой литературы РАН (ИМЛИ РАН) над новым 12-томным Собранием соч. Пушкина. Тома 10 и 11 уже вышли в этом году. Сам он, будучи руководителем Пушкинской группы, участвует в 11 и 12 томах в качестве составителя, комментатора и ответственного редактора. Новое Собрание станет, несомненно, подарком всем ценителям строк автора «Евгения Онегина» и «Бориса Годунова», 225 лет со дня рождения которого исполнится в 2024 году.

Фото: Виктор Есипов

Он по-прежнему пишет статьи, рецензии, воспоминания для таких литературных журналов как «Вопросы литературы», «Знамя», «Гостиная» (Филадельфия), продолжает начавшееся в 2018 сотрудничество с пражским «Русским словом». Публикует свои стихи в российских и русскоязычных зарубежных изданиях. Участвовал в антивоенных сборниках и публикациях: недавно вышли с его стихами сборники «Горькая медь-1» и «Горькая медь-2», в которых публикуются российские поэты, живущие в России и за рубежом.

Стихотворения, записанные весной:

По спящим залп российской батареи
и сто семей остались без жилья –
как Евтушенко стать хотел евреем,
так украинцем стал сегодня я.
Пугает бомбой атомной вражина –
и там, и здесь растерянных не счесть,
лищь Украина, только Украина
хранит за всех достоинство и честь.
Пусть враг опять творит бесчинства где-то,
застреленных бросая в лебеде,
но мальчик, что убит вчера ракетой,
воскреснет, став свидетелем в суде.
И снова огневая перепалка,
чужая кровь осталась на кустах...
Прости, Господь, ни одного не жалко,
кто шёл сюда с оружием в руках.

Фото: Vladimír Hostinský,  Národní zemědělské muzeum Ostrava

Теперь отъезд, как в дымке, как в тумане –
я с паспортом израильским в кармане
из города чумного улетал,
держа на Вену курс через Анталию,
а почему бы сразу не в Италию –
так всем кремлёвский псих наколдовал.
И вот уж год живу свободно в Праге я,
и побывал в кафе известном «Славия»,
где Вацлав Гавел посидеть любил...
Чтут в Чехии закон, приемлют правила,
ах, где бы нам найти такого Гавела,
который бы Россию вразумил.
Прости Поэт, в Россию уж не верю я,
ей только б бомбы или артиллерия –
опять по мирным жителям удар.
Предчувствуя, что ждёт расплата близкая,
кремлёвская зараза, моль чекистская
всё подливает топлива в пожар
Конец всё ближе, как она ни пыжится,
(Россия), он-то сам – ну, буква ижица,
и на него нашёлся окрот:
за волю, за свободу, за достинство
все как один, как праведное воинство
поднялся украинский весь народ.

Кафе «Славия» | Фото: Ondřej Tomšů,  Radio Prague International

Ликовали Кунцево и Кратово
и кострами вспыхивал салют,
как забыть парады сорок пятого,
когда вышел Гитлеру капут.
Лагерям конец и депортации,
всем военным действиям отбой –
и адепты первой эмиграции
из Европы двинулись домой.
Питерские ехали и брянские,
сотни патриотов-бедолаг:
мать с отцом – в степлаги казахстанские,
ну а дочку принял Колымлаг.
Вся Россия казнями приструнена,
в барщине до напряженья жил...
Симонов тянул в Россию Бунина,
но свободой Бунин дорожил.

Фото: Ant Rozetsky,  Unsplash,  CC0 1.0 DEED

Не торопясь, автобус катится,
минуя пражские околицы,
в нарядных курточках и платьицах
не гимназистки в нём, но школьницы.
Сиденья заняты двухместные,
в квадратных окнах солнце плавится –
такие все они прелестные,
такие все ещё красавицы.
Пусть будут им дороги скатертью,
пусть будет вечно мир на глобусе –
девчонки, будущие матери
щебечут в рейсовом автобусе...

ключевое слово:
аудио