«Напав на Украину, Путин хотел увеличить долю европейского этноса в составе населения России»
В последнем прогнозе ООН сказано, что в 2100 году в России будет проживать на 34 млн человек меньше, чем сегодня. В России наблюдается самая большая нехватка рабочей силы за последние десятилетия. Только в 2022 году Россию покинули около 1,3 млн человек, а за последние три года из-за пандемии и войны против Украины население России сократилось на 2 млн человек больше, чем ожидалось.
В России широко рекламируется так называемый «материнский капитал», 2024 год объявлен там «Годом семьи», верхушка РФ, включая Владимира Путина, постоянно призывает россиян к многодетности. При этом очевидно, что убыль населения в значительной степени обусловлена войной.
– Власти, продолжающие отправлять российских мужчин на украинский фронт, действуют вразрез с ими же самими поставленными задачами… Почему Путин просто не прекратит войну, чтобы население его страны не снижалось?
– Я не знаю, почему так происходит. Главный советник Путина по вопросам демографии Валерий Елизаров умер от ковида. И хотя в России до сих пор существуют высококвалифицированные демографы, я не знаю, есть ли там кто-нибудь, кто указал бы на это Путину. При этом мы не знаем точно, что скрывается за этой войной. Мне с самого начала пришла в мысль, что Путин может преследовать в Украине определенные демографические цели. Один известный французский демограф также высказал предположение, что одна из причин нападения Путина на Украину – демографические факторы. Это убывающее население России и попытки увеличить долю европейского этноса в общей массе россиян,
– считает демограф, сотрудник факультета природоведения Карлова университета Томаш Кучера.
– Понимают ли в Кремле, что им не только не удается «делать из украинцев россиян», но они еще и уничтожают собственное молодое мужское население?
– Здесь мы попадаем на такую почву, которую я бы назвал «статистической шизофренией». О военных потерях можно говорить лишь приблизительно – никаких официальных цифр у нас нет. Потери составляют десятки процентов, но это люди одного и того же года рождения. Сегодня в России живет около 95 млн мужчин продуктивного возраста. А потери, о которых мы говорим, находятся на уровне десятков, возможно, сотен тысяч. Включая раненых, до полумиллиона. И это пока не оказывает значительного воздействия на демографическое развитие и оказывать не будет.
– Население России по-прежнему превышает 140 млн, так что эти потери, конечно, еще не могут иметь решающего значения. Но если мы говорим об одном поколении, о людях одного года рождения, то за пару лет эта демографическая прореха будет негативно сказываться экономике, не так ли?
– Это уже другой вопрос. Мы не знаем, какой характер будет носить трудовая деятельность. На ближайшие годы это ясно, но что будет через 15–20–30 лет? Будет ли ощущаться нехватка этих людей – вопрос. «Статистическая шизофрения», двойственность этих чисел проявляется, когда мы говорим: «Это не крупные потери с точки зрения общего количества населения». При этом с человеческой точки зрения, каждая потерянная жизнь, каждое тяжелое ранение человека влияет на широкий круг его окружения. Так что, если смотреть на проблему не глазами статистики, всё выглядит куда хуже.
– Недавно в New York Times вышла статья под названием: «Можно ли найти в Украине новых солдат, не истребив целое поколение?» То есть для Украины демографическая ситуация во время войны развивается совершенно иначе. Так возможно ли там проводить мобилизацию, не уничтожая при этом целое поколение украинцев?
– Мобилизация, разумеется, затрагивает не одно поколение украинцев. В демографии поколением считается конкретный год рождения. При этом мобилизация охватывает мужчин в возрасте от 20 до 50 лет. Такая же примерно ситуация – и в России. Недавно я видел статистическую справку, что средний возраст российских солдат, вторгшихся в Украину весной 2022 года, составил около 25 лет, а сегодня воюют те, кому в среднем около 40. Думаю, что-то подобное наблюдается и в Украине. Так что потери происходят в разных поколениях. При этом мобилизационные возможности России и Украины, конечно, несопоставимы. Недавно я просматривал структуру населения в возрасте 20–25 лет, который чаще всего подлежит мобилизации. И в Украине оказалось менее 100 тысяч мужчин, рожденных в один год. То есть в пятилетнем интервале – это 400-500 тысяч. А Россия способна мобилизовать в 10 раз больше человек такого возраста.
– Из ваших слов можно сделать вывод, что для Украины военные потери с точки зрения количества населения в 10 раз чувствительнее, чем для России. Что в этой ситуации делать стране, которая вынуждена защищаться?
– Лично я бы искал пути мирного решения конфликта, потому что то, что сейчас происходит в Украине, непосредственно касается и нас – как с точки зрения безопасности, так и демографии. Я считаю, что нас ждет еще одна волна эмиграции из Украины, и 300–400 тысяч беженцев, которые сейчас находятся в Чехии, – лишь прелюдия,
– полагает демограф Томаш Кучера.
