«Освобожденный театр» в темно-синем мире

Подготовила Елена Патлатия.

Сегодня в рубрике «Аллегро» вы услышите уникальные записи, сохранившие для нас не только музыку, но и стиль, и дух замечательного и любимого чехами композитора первой половины двадцатого века Ярослава Ежека.

Ярослав Ежек родился 25 сентября 1906 года, в тот же день, месяц и год, как и Дмитрий Шостакович. А умер в возрасте тридцати пяти лет, как Вольфганг Амадей Моцарт. У колыбели ребенка, как у спящей красавицы, стояла не только прекрасная фея, одарившая мальчика огромным музыкальным талантом, но и злая колдунья, не пожалевшая проклятий: у Ярослава Ежека была врожденная почечная недостаточность и врожденная катаракта, а после неудачной операции он еще ребенком ослеп на один глаз, второй видел тоже очень плохо. После скарлатины, перенесенной в детстве, мальчик почти оглох.

Ежек вырос в рабочем квартале Праги, на Жижкове. Шесть с половиной лет он провел в детском интернате для слепых, научился там читать ... Но все бутерброды с копченостями, которые в голодное военное время мать приносила ему в интернат, менял на ноты, которые читал полуслепым глазом. В консерваторию он подал документы как пианист. Несмотря на то, что он отлично сдал экзамен по фортепиано, комиссия не была уверена, сможет ли этот слепой мальчик учиться в консерватории. Тогда ему предложили сдать экзамен на композиторское отделение, написать собственное произведение. И хотя это было первое в жизни юного пианиста музыкальное сочинение, Ярослав справился с заданием успешно и был принят в консерваторию.

Ярослав Ежек написал много произведений классических жанров так называемой серьезной музыки: сонат, инструментальных ансамблей, увертюр, и даже балет. Язык музыки в соответствии с духом времени был сложным, как тогда говорили, новаторским. Это был поиск новых путей развития музыки. Но популярность и любовь широкой публики Ежек приобрел как автор джазовых композиций, музыки к сатирическим инсценировкам и песен для «Освобожденного театра».

«Освобожденный театр» возник в 1927 году. Этот театр стал своеобразной эпохой в культуре Чехословакии довоенного периода. Йиржи Восковец и Ян Верих, актеры театра, выступающие в масках клоунов, и Ярослав Ежек, создавший для театра свой оркестр, представляли уникальный творческий ансамбль, и даже в историю этого времени вошли втроем. Каждый, кто говорит о Ежеке, не может не упомянуть «Освобожденный театр», а тот, кто говорит о театре, не может себе представить его без музыки Ежека.

Песни Ярослава Ежека становились популярными назавтра после их премьеры в «Освобожденном театре». Многие из них стали почти «народными». Интересно, что, выражаясь в сонатах и концертах сложным музыкальным языком, в песнях Ежек говорил на языке, понятном всем. Удивительная простота и доступность его мелодий, однако, не была пошлой или слащавой, и ценители «высокого» искусства, удивлялись, как можно так просто написать прекрасную мелодию для обыкновенной песенки-шлягера.

Во второй половине тридцатых лет песни Ежека приобрели и большое социальное значение. Благодаря идеальному сочетанию сатирических текстов Вериха и Восковца с иронической и доступной музыкой Ежека, песни с острой социальной тематикой, отражающей политический и экономический кризис, постигший Чехословакию в эти годы, быстро распространялись среди самых широких масс чешского населения и помогали людям пережить трудное время. В годы фашистской оккупации песни Ежека помогали чехам сохранить свою национальную гордость.

Перед тем, как Гитлер вошел в Прагу, Ярослав Ежек успел выехать в Америку. Но сказочная страна больших возможностей никогда не заменила ему родину. Ежек всю жизнь испытывал острейшую ностальгию. В Нью-Йорке он руководил хором чешских земляков, давал уроки музыки. Ни времени, ни желания писать музыку у него не было. В Праге он находился на вершине славы и популярности. В Нью-Йорке его знали единицы. Последние годы жизни ему скрасила чехо-американка Франсез. Он очень полюбил эту простую девушку, мораванку, у которой не было образования, которая зарабатывала на хлеб тяжелым трудом. Но Франсез очень любила петь и танцевать, была веселой и заботливой. Она полюбила несчастного больного музыканта, который руководил хором. И стала его женой, хотя официально отношения они оформили, когда Ярослав умирал в больнице Нью-Йорка. Франсез рассказывала, что однажды, болея, Ежек слушал по радио музыку Моцарта. Вдруг он резко отвернулся к стене. Наклонившись, Франсез увидела, что по щекам его текут слезы. «Моцарт умер в тридцать пять лет, я умру тоже в этом возрасте», - сказал он. Зловещее предсказание сбылось.

Ярослав Ежек был всегда веселым и жизнерадостным человеком, любил шутки и смех. И своей музыкой он стремился развеселить людей. Он был знатоком негритянской и джазовой музыки, и одновременно - музыки Шостаковича. По мелодическому таланту его считают продолжателем Дворжака в чешской традиции.

Ежек побывал в Советском Союзе на гастролях с «Освобожденным театром» и, можно сказать, симпатизировал Советской России. А еще он очень любил цвета. Особенно темно-синий. В Праге его кабинет окрашен в темно-синие тона. Он сам жил в темно-синем мире. И песней Ярослава Ежека с таким названием мы прощаемся с вами. Всего доброго, до новых встреч в эфире.