Пражский студент, танцующий король
Наша праздничная программа по случаю пасхального понедельника посвящена рассказу о короле на пуантах. Возможно, мне понадобится призвать на помощь Сказку, которой не претило бы начаться со слов: «В тридевятом королевстве Камбоджа жили-были король и королева, памятующие: пуще золота ценить надобно смирение перед Богом Шивой, которое заключается также в традиции храмовых и обрядовых кхмерских танцев...
Одним из наиболее восприимчивых к идее сохранения традиции танца среди королевских детей оказался младший сын Нородом Сиамони. Вот и порешили родители – пусть дитя поучится искусству танца у богемского народа, чьи танцовщицы, правда, не были подобны местным небесным апсарам – вышедшим из воды девам, но зато царственно парили лебедями в пространстве Чайковского, порхали в неведомой кампучийцам польке, а то не позволяли себя запутать в «матэниках», то есть в танцах-путаниках, изменчивость ритма которых требует умения оставаться начеку. И отправился королевич в дальний путь, в Прагу, чтобы получить здесь знания о народных и характерных танцах, о балетe и o том, как учить других этим самым танцам».
«Справился и с каверзными чешскими скороговорками»
Как только речь заходит о танцующем короле, европейская общественность, сведущая в истории танца, сразу же вспоминает о Людовике XIV, «короле-солнце», который вместе со своими придворными двадцать лет танцевал в Париже. Однако возвращаться в XVII-й век нам совсем необязательно.
— И XXI век способен посередине Европы принимать у себя в гостях танцующего короля, которoму к тому же под силу справиться с каверзными чешскими скороговорками с отсутствием гласных вроде «strč prst skrz krk», так как он обучался чешскому языку в Праге со своих девяти лет. Сиамони прекрасно говорит по-чешски, бегло по-французски – французский это язык его матери. Владеет кхмерским и английским языками, а также русским, но, прежде всего, изъясняется международным языком танца,
— говорит профессор пражской Aкадемии искусств Божена Бродска.
Нородом Сиамони приехал в Прагу в девятилетнем возрасте, в 1962 году. Королевская семья бережно хранила национальные традиции и одновременно была восприимчива к новым веяниям, видя в них потенциал сохранения культурного достояния предков.
— Уже с детства, в своем доме, он рос в среде, где уделяли большое внимание восприятию культуры и ее распространению среди самых широких слоев населения. Королевский двор стремился к сохранению традиционного танца, сюжетов древнеиндийскoго эпоса Рамаяны и одновременно интересовался современными методами обучения танца и европейским классическим балетом. В королевском дворце существовала также танцевальная школа, где в шестидесятые годы класс европейского классического танца вели педагоги из Москвы, — рассказала Божена Бродска.
В марте нынешнего года Нородом Сиамони вновь посетил Чехию, где его ожидала, кроме давних друзей и излюбленных уголков Праги, и церемония присуждения звания почетного доктора Академии музыкальных искусств, выпускником которой он является. Буквально через полчаса после торжественного мероприятия в Лихтенштейнском дворце мне совсем неожиданно представилась возможность принести поздравления королю Камбоджи. Я попыталась завязать разговор с монархом на русском языке; известно, что им тоже владеет.
— Вы говорите также по-русски?
— Да, немножко.
— Ваше Величество, я поздравляю Вас с присуждением почетного звания и желаю Вам всего самого доброго. От имени Русской редакции «Радио Прага» я хотела бы спросить — Вы учились танцу также у московских педагогов в королевском дворце?
— Да.
— У Вас сохранились какие-то воспоминания о Ваших педагогах?
— Красивые воспоминания, красивые.
—Это было еще до того, как Вы уехали учиться в Прагу?
—Да, и большое спасибо им.
По просьбе Нородома Сиамони мы наконец перешли на чешский язык — общаться на нем монарху проще, как-никак тринадцать лет пребывания в Чехии.
— Что именно у Вас сохранилось из пражской школы, каким образом Вы могли претворить эти знания в жизнь?
— Все хорошие качества, которые в меня вложили мои учителя и профессора, ежедневно помогают мне в моей работе и в различных ситуациях, в которые я попадаю,
— с волнением в голосе ответил Сиамони.
На этом моя публичная "аудиенция" у короля Камбоджи завершилась, однако у вас еще будет возможность убедиться в его прекрасном знании чешского языка.
Статус монарха отражает его пространный титул, однако в быту Сиамони предпочитает обходиться без титулования. Нородом Сиамони принял королевскую присягу 29 ноября 2004 года в королевском дворце в Пномпене, и
путь новоиспеченного короля в рамках одного из первых его визитов в этой должности лежал в Прагу. Сюда он приехал вместе со своей свитой в сентябре 2006 года.
— В честь правителя Камбоджи Нородома Сиамони, в замковом театре города Чешский Крумлов ансамбль Hartig дал спектакль с программой танцев эпохи барокко, с реконструкцией танца Аполлона — это было как раз соло танцующего короля, Людовика XIV,
— улыбается, вспоминая об этом, профессор Божена Бродска.
Культурная связь Праги с Королевством Камбоджа, протянувшаяся заметной ниточкой лишь для посвященных, прослеживается после Первой мировой войны, в 1920 годы. Чешский танцевальный критик,
публицист и теоретик эстетики Эмануел Сиблик, публиковавший свои рефераты, прежде всего, в «Дебатах Авентина» (Rozpravy Aventina), обратил внимание на своеобразную культуру кхмерской танцевальной драмы, познать которую oн имел возможность лично. Это вылилось в книгу «Ангкор и его танцовщицы», которая вышла в Праге в 1928 году в издательстве Аventin. Ангкор являлся центром культуры древней кхмерской империи, расцвет которой наблюдался с IX по XIII столетиe. С тех времен сохранился комплекс храмов с целым рядом культовых сооружений. Однако открытие Ангкора после четырех столетий забвения состоялось лишь во второй половине XIX века благодаря французскому путешественнику и ученому Анри Мюо. «Царицей» архитектурного комплекса Ангкора является наиболее прославленная и сохранившаяся почти в первозданном виде святыня Ангкор-Ват, самый большой храм в мире и главный символ Камбоджи, строившийся в течение тридцати лет. Некоторые рельефы храма воплощают сцены из древнеиндийской «Рамаяны» и тысячи «небесных» дев-танцовщиц (апсар), являющиеся свидетельством того, сколь важное место было отведено танцу при дворе. С падением Ангкора традиционный танец утратил многое из своего религиозного содержания.
Чешский историк искусства Эмануэль Сиблик, живший несколько лет после Первой мировой войны в Париже, познакомился с кампучийским танцем благодаря статьям и рисункам Огюста Родена, одного из основоположников импрессионизма в скульптуре. Роден был покорен этими танцами – лизецреть их он имел возможность в ходе официального визита главы Камбоджи в Париже в 1906 году. Сиблику удалось самому мысленно приобщиться к ритуалу «танцовщиц с золотой кожей, в золотых одеяниях, в золотых браслетах»: в Марселе на Колониальной выставке выступала труппа королевского балета в составе из двадцати человек. Это возымело огромное влияние на воображение историка – с той поры Сиблик погрузился с головой в изучение кхмерской культуры и ознакомление чехов с экзотичными для них традициями камбоджской культуры. В 1932 году он удостоился звания рыцаря камбоджского королевского ордена Монисарафон.
Принц, повзрослевший в Праге
Однако вернемся в Прагу, в студенческие годы Нородома Сиамони.
«Это была жесткая школа. В начале Сиамони жил в посольстве, ходил, или точнее ездил с шофером в начальную школу, расположенную на улице Островни, и был принят на подготовительное отделение Национального театра в Праге. Ему, так же как и остальным, пришлось быть статистом, танцевать детские роли или танцевать в кордебалете в балетах Национального театра. Одним из таких балетов был «Щелкунчик». Все эти испытания он дисциплинированно выдержал», - вспоминает Божена Бродска.
Позже юноша поступил в пражскую Консерваторию танца, где являл собой некоторое исключение – к хрупкому на вид парнишке все еще был приставлен личный водитель, носивший его портфель с учебниками, однако позже Сиамони переехал из посольства в арендованную квартиру и стал, по свидетельству преподавших ему профессоров, «более незаметным»..
Его классный руководитель, профессор Зора Шемберова, вспоминала о нем как о скромном и прилежном студенте: «Принц был интеллигентным,
внимательным, сосредоточенным и очень восприимчивым человеком… Я предупредила его о том, что окружающие склонны наблюдать за ним более внимательно и подвергать его критике, так как считают его раритетом.
Во время переворота адмирала Лон Нола в 1970 году Сиамони остался в Чехословакии. После завершения танцевальной консерватории будущий наследник престола заполнил бланк заявления о поступлении в пражскую Академию искусств; в графу «отец» вписал король, в графу «мать» - домохозяйка. Сдав успешно экзамены, был зачислен на кафедру хореографии Музыкального факультета Академии музыкальных искусств AMU по специальности «педагогика танца». После кровавой расправы полпотовцев с членами королевской семьи
Сиамони остается в Париже. Создает там собственную балетную труппу «Деви» по имени сестры, посвятившей его в таинства традиционного кампучийского танца, и стремится возродить традиционный танец, умертвить который стремились красные кхмеры. В 1977 году Сиамони вернулся на родину. В разоренной стране его, как и остальных членов семьи, до Вьетнамского вторжения в 1979 году ждал домашний арест. И все же судьба оказалась к нему более благосклонной, в отличие от двух миллионов кампучийцев, погибших от руки фанатичных красных кхмеров. Совет пражского профессора оказался уместным; выпускнику пражской Академии действительно пригодился диплом действительно пригодился – он уехал в Париж, где вновь занялся обучением танцам.
Балетным кумиром Сиамони остается Рудольф Нуриев.
— Танец является окном в мир вневременной фантазии. Меня беспрестанно поражает возможность выразить танцем безудержную сложность, красоту и
смысл жизни. Учеба в этой академии помогла мне стать самим собой. Я встречался здесь с талантливыми людьми, которые помогли развивать не только мое познание, но и мое отношение к культуре и искусству. В пражской Академии я научился искусству встреч; здесь я понял его незаменимость и значение для положительного развития молодого человека.
Находясь в Париже, Нородом Сиамони часто посещал Прагу. С августа 1993 года стал послом Камбоджи в ЮНЕСКО. В 1994 году, после того как монарх Нородом Сианук выразил намерение покинуть трон, был избран королем Камбоджи.
Благодаря чешским профессорам я открыл для себя гармонию, которую содержит в себе мир танца, мир музыки.
Я уверен, что образование является не только ключом к свободе, но и наиболее действенным способом активного управления своей судьбой. Это краеугольный камень, на котором можно построить справедливое общество. Я верю, что культура и искусство играют главную роль в насыщении и обогащении нашей мысли, влияют на образ нашего мышления и создают неконфликтное пространство для диалога и толерантности между людьми.
Самые прекрасные воспоминания моей молодости связаны с обучением в этой Академии, которое пришлось на 1970-е годы,
признался Нородом Сиамони.
— Я очень растроган присуждением звания почетного доктора Академии музыкальных искусств и испытываю огромную радость оттого, что у меня была возможность, будучи королем, уже во второй раз посетить страну, где я прожил счастливый период своей жизни. Я очень благодарен родителям, что меня послали учиться именно в бывшую Чехословакию, в Прагу. Чем больше времени прошло с той поры, тем глубже моя уверенность, что этот выбор был для меня самым лучшим. И это не случайность. У моих родителей очень воодушевленное отношение к искусству. Именно в Праге, как я помню, состоялась всемирная премьера фильма отца. Это было всего лишь в нескольких шагах от того места, где я сейчас стою, в кинотеатре «У Градеб» у Карлова моста, здесь, на Мала Стране.
Творческую натуру Сиамони, видимо, унаследовал от своего отца, Нородома Сианука, снявшего по своим сценариям около двадцати кинофильмов. в том числе ленты «Апсара» (1966), «Увидеть Ангкор и… умереть» (1993),
«Крестьянин и женщина в беде» (1998). Пресса Камбоджи неоднозначно оценивала кинематографические эксперименты Сианука, полагая, что глава государства должен заниматься, прежде всего, монаршими делами. И его младший сын Сиамони некоторое время после пражского периода изучал киноискусство в Северной Корее.
В завершение вечера Нородом Сиамони выразил глубочайшую благодарность всем профессорам, которые преподавали и продолжают преподавать в пражской Академии. За открытость, терпеливость, мудрость и опыт, которыми они щедро делились со своими студентами.
— В этой связи я хотел бы воздать честь моему профессору, дорогой усопшей пани Ольге Пасковой. Я учился у нее отнюдь не только искусству танца, пани профессор помогала мне понять настоящее значение таких качеств как смелость, честность, смирение и последовательность. За этот огромный дар я безмерно ей благодарен.
Король Камбоджи поделился также впечатлениями, навеянными посещением Праги в 2006 году.
— Я гулял по улицам Малой Стороны, чувствуя, как на меня накатывают волны впечатлений и воспоминаний. Конечно, я остановился и перед зданием этой академии и мысленно прощался с известными мне местами, оставившими такой заметный след в моем сердце и памяти. Я не верил, что в ближайшие годы мне удастся вновь их увидеть. И вот я вновь в любимой мною и прекрасной Праге, где я прожил мои ученические и студенческие годы. Я очень обязан Чешской Республике и восторгаюсь ее развитием, равно как и ее необыкновенной способностью заботиться о культурном наследии и качестве жизни,
— отметил Сиамони в Лихтенштейнском замке, здании Академии музыкальных искусств, альма-матер монарха.
— Это символ развивающегося сотрудничества между нашими странами, между двумя богатыми культурами и связующими их ценностями, каковыми являются демократия, мир, прогресс и справедливость. Нас связывает решимость поддерживать взаимопонимание и доверие, которые являются основополагающими в развитии нашей взаимной дружбы. Все это произошло именно здесь, в этих местах я осознал значение движения как универсального средства общения между людьми, невзирая на их язык или национальность. Здесь я приобрел знание и хореографические навыки, которые укрепили мою веру в этот прекрасный и исключительный вид искусства,
— признался Нородом Сиамони, танцующий король.
