«Сахаров знал решение проблем, когда другие о них еще не подозревали»
К двадцатилетию смерти выдающегося российского академика и правозащитника Андрея Дмитриевича Сахарова был приурочен выход в свет в чешской столице книги «Нас сблизила пражская весна». Написана она физиком и писателем Франтишеком Яноухом и вышла в пражском издательстве «Ольга Крылова». С автором книги беседовала Лорета Вашкова.
Франтишек Яноух:
«Я знал, что приближается 20-я годовщина со дня смерти Андрея Сахарова, и мне хотелось чем-то ее отметить. Собственно говоря, мне попались под руку некоторые новые документы. Я и раньше писал о нем, вышла на чешском языке книга, вышли мои воспоминания как часть книги, по моему, она называется «Он среди нас жил», в 1992 или 1993 году. Я решил, что сделаю такую небольшую книжечку, чтобы вспомнить о нем и чтобы показать свое уважение к Андрею Дмитриевичу. Это очень скромная книжка, но она показывает, как я с ним знакомился. Первое знакомство произошло в 1953 году. Я описываю Сахарова там и описываю то, как мы постепенно знакомились и становились друзьями».
«Я думаю, что Сахаров сыграл в моей жизни очень важную роль. И потом, когда он был в Горьком, а я был свободным человеком на Западе, я старался расплатиться с этим долгом и помогать ему по мере своих сил и возможностей».
- Эта книга была издана на русском языке?
В последний раз мы с Франтишеком Яноухом вспоминали о Сахарове по случаю выхода о нем книги, однако это был не первый наш разговор об Андрее Дмитриевиче. Два года назад я спросила у господина Яноуха, что ему принесло общение со столь выдающейся личностью?
«Это был совершенно необыкновенный человек, и я многому у него учился. Я, конечно, этим гордился, и мне было очень приятно, что я мог провести с ним много часов и что мы переписывались. Мы поражала необычность его мышления. У него были какие-то, я бы сказал, короткие замыкания, что-то, о чем обыкновенно человек не думал. Один очень крупный американский ученый сказал, что Сахаров знал решение проблем, когда другие еще не подозревали, что эти проблемы существуют. И я думаю, что это было правильно».
