Юрий Любимов: «Они молодцы, чехи, у них с юмором все в порядке»
В рубрике "Разговор напрямую"предлагаем вашему вниманию интервью с основателем и режиссером легендарного театра "На Таганке"Юрием Любимовым. Напомним, что в конце прошлого года в Праге с большим успехом прошла его постановка пьесы "Марат и маркиз де Сад". С Юрием Любимовым беседовал Мартин Доразин.
- Юрий Петрович, скажите, пожалуйста, почему Вы привезли в Центральную Европу именно спектакль «Марат и маркиз де Сад»?
- Они выбрали. Я, как раньше в старину мастера по заказу, «пожалуйста». Они выбрали «Марат - Сад». Ну, видимо, он очень много изъездил стран, и им казалось, что уж придут посмотреть, видимо так...
- Можно ли сравнить старую Таганку и новую Таганку?
- Я не знаю - и там я все ставил, и тут я... Но, надеюсь, что я - не булыжник, орудие пролетариата, что я тоже меняюсь, ну, приобретаю все больше опыта и постигаю какие-то для себя новые открытия, которые я считаю для себя интересными. У меня возникает другая концепция вообще манеры общения со зрителем. Надо вырабатывать другие энергии, а это очень трудно даже в футболе добиться, чтобы команда была энергичной, забивала, выигрывала матч! Для этого их надо очень усиленно воспитывать в тренингах и придумывать, какие тренинги должны быть. И я много лет еще и педагогикой же занимаюсь...
- Вот сейчас я начал работать над такой композицией, довольно странной, наверное, на первый взгляд. Это - Ницше, Кафка, Беккет. То есть, будет там кусок из «Процесса». Это такой, ну, что ли, своеобразный бриколлаж, музыкальный, конечно, обязательно. Но это - не пьеса, а проза Беккета. Потому что ставить его «Годо» мне кажется, не стоит, потому что весь мир ставил, и никакого ожидания уже нет. Грустная такая сентенция, но я, видите, человек веселый».
- А что такое, по Вашему мнению, прогресс в театре на сегодняшний день, или где Вы его видите, в каком театре, в какой стране?
- Есть страны более театральные, и очень набор странный. Вот я считаю, что Италия не очень вдруг стала театральной страной. Она архаично мыслит, за исключением некоторых великих, конечно. Например, Штреллер и его шедевр - «Слуга двух господ» Гальдони. Показывали его в Москве на Олимпиаде, и опять он вызвал восторг у всех! Но я считаю, что спектакли должны быть короткие, и не только я, но и мои друзья. У вас театральная страна, и хотелось бы, конечно, не ударить в грязь лицом.
- Отношение вашей культуры к Моцарту, оно очень показательно. Все-таки, у вас есть какая-то струна... Те его бросили, даже не знают, где он похоронен. А вы все сделали, ритуал соблюли. А ритуал - великое дело, на ритуале и на традиции вся Англия держится, которая, конечно, очень сильная страна по актерскому уровню. Вот я с ними работал (мне везде довелось работать), и я их очень ценю. Они могут в трудную минуту девять часов работать, с полной отдачей. Это - удивительно. И очень уровень большой, может, большая безработица, или тень Шекспира их все время подкармливает, как рыбок в аквариуме...
- Может быть. Вы собираетесь в театр в Праге сходить?
- А когда? Ночью я буду монтировать, а потом я буду смотреть этот единственный спектакль.
- Монтировать в смысле?
- Монтаж, установка. Я же должен пространство освоить. Ну, как Вы, когда переезжаете в новый дом. Там сложная установка, условия тяжелые. Надо же все расставить. Не так, как архитектор, который свои дела сделал, а забыл, кто там будет жить.
- А знаете, что в этом дворце проходили съезды Коммунистической партии?
- Да мне Бог с ним! Где они только не проходили... Важно, чтобы вы скорее вышли из этой болезни постсоветизма. Вот... Все болеют, но у вас есть надежда быстрее из этого состояния выйти. Вы, все-таки, умные, образованные, у вас такой президент был замечательный - господин Гавел. Я был знаком с ним еще когда он был диссидентом. И потом я, если бы был фанат, то я бы за вас болел и был бы против вторжения этого безумного... До сих пор у меня эта поговорка, - «фрески Эль Гречко». Гречко - это командующий, который вводил войска советские. У вас на Музее все же изрешечено. И назвали чехи это - «фрески Эль Гречко». Они молодцы, чехи, у них с юмором все в порядке.
- А что, в России не в порядке?
- Уже анекдотов стало меньше... Но, нет, у нас только и спасает - частушки да анекдоты.
- Если бы Вы хотели поставить пьесу чешского драматурга, то кого?
- Да мы с господином Гавелом хотели что-нибудь поставить, да перевода не было хорошего. А он же стилист, и надо очень хороший перевод делать по его произведениям.
- Что такое современный русский театр? Это когда-то было огромное понятие в мире искусства...
- Было, но к сожалению, сейчас все торопятся куда-то. У меня есть такой спектакль «Театральный роман» Булгакова, и там есть фраза Станиславского: «15 лет я боролся с халтурой, и халтура меня победила».
- Неужели Вы так думаете на самом деле?
- Так и думаю. Да, ибо все торопятся куда-то, и начинаются такие поделки: быстро, быстро, быстро. А если быстро работать, то уходит качество... Такое грустное размышление... Вот у нас еще можно задерживаться, позволяет обстановка в репертуарных театрах. А я и на Западе привык работать в сжатые сроки, и я это не считаю, но, все-таки, предположим, наше телевидение по сравнению с английским телевидением, имеет возможностей в пять раз меньше именно по срокам: они дают три дня, чего-то сляпают, а это невозможно! Если переводить театральный спектакль на телевидение, надо заново все делать, по другому весь визуальный ряд строить, и решения, пластические, а иначе невозможно. Другой род искусства, и в этой спешке это очень трудно, трудно выговорить себе условия, чтобы можно было работать. Поэтому все работают быстро и часто некачественно. Не знаю, как у вас, но у нас это бывает достаточно часто, и в «ящике» и на сцене.
