Жертвы Беслана врут?

Среди почетных гостей конференции «Форум 2000» была и активистка организации «Голос Беслана» Элла Кесаева. Либору Кукалу она рассказала о том, почему бесланские матери недовольны тем, какие выводы российские власти извлекли из одного из самых страшных терактов в истории человечества.

Элла Кесаева (Фото: ЧТК)

В чем, сейчас, пять лет спустя после бесланского теракта, смысл существования вашей организации?

- Мы организовались, в первую очередь, для того, чтобы добиться объективного расследования, которое не проводится уже на протяжение пяти лет. Делается видимость расследования, на самом деле это только укрывательство преступлений военных. Мы в этом уверены на основе доказательств, которые у нас есть, в том числе на основе свидетельских показаний заложников, которые были в зале, и спаслись, и людей, которые были вне школы. Следствие игнорирует эти показания, их это не интересует. По сути, следователи сделали все возможное, чтобы укрыть действия высокопоставленных генералов, которые в Беслане совершили военные преступления.

Как можно объяснить действия армии? Военные были плохо подготовлены, допустили ошибки, или речь идет о халатности, закончившейся трагедией?

- Я не могу объяснить неадекватные действия военных, убивающих невиновных. Это очень трудно понять. Факт есть факт: они убивали детей танками и огнеметами.

На конференции вы говорили о том, что российские власти оказывают довольно сильное давление на вашу организацию. Каким образом?

- Мы были официальной организацией. Два года назад нас через суд лишили статуса юридического лица. Рейдерским способом захватили наш офис, который мы до этого отремонтировали. Значит, в Беслане у нас нет даже уголка, где мы бы могли работать, хотя мы довольно известная организация.

Можно предположить, что в первые дни после бесланской трагедии к вам власти относились уважительно. Обещали поддержку, объективное расследование и жесткое наказания виновным. Когда все изменилось? Сегодня вам, наверное, трудно добиться встречи с президентом или премьер-министром?

Фото: ЧТК

- Мы просили о встрече с президентом на годовщину теракта. Нам отказали, и даже угрожали. Нам сказали: «Мы будем стрелять по ногам, если вы попробуете приблизиться к президенту». Это когда Медведев был в Северной Осетии и награждал жителей Южной Осетии. Эта встреча проходила за двойным забором, а мы, женщины Беслана, стояли за ограждением, и каждую из нас окружили люди из охраны, которые нас физически удерживали. Я думаю, что это было очень неадекватно со стороны охраны президента. Мы подумали, что, может быть, это служба безопасности ведет себя неадекватно, а сам Медведев был бы не против встречи. Мы ему написали, собрали сотни подписей. В результате, мы получили ответ, что аппарат президента поручил заместителю полпреда в Южном федеральном округе, чтобы он с нами встретился. Представители власти с нами охотно встречались до того момента, когда мы заговорили о расследовании. Эта тема их пугает. Им кажется, что если погибли дети, их надо похоронить, забыть, и жить своей жизнью. Мы считаем, что тем, что мы так громко потребовали расследования, мы предотвращаем повторения таких событий.

Когда вы поняли, что расследование идет не в том направлении?

Элла Кесаева (Фото: ЧТК)

- В течение несколько месяцев после теракта мы все стояли толпой к следователям, чтобы дать показания. Мы думали, что все будет учтено, что это очень важно, что надо доложить, что мы видели, и что потом всех накажут. Мы никак не могли предположить, что произойдет. Мы видели, что школу расстреливают, я сама видела. А следователь мне сказал: «Ты лжешь, это неправда, ты не видела, как танк стрелял. Этого не может быть. Ты обманываешь». Тогда я поняла, что происходит что-то невероятное. Мы тогда начали консолидироваться. И вот такая у нас теперь организация, и мы действуем против власти. Точнее, не против власти, а против конкретных должностных лиц, которые еще сидят у власти. Пока сидят.

Какова официальная оценка действий армии и правоохранительных органов во время теракта?

- Есть официальная точка зрения: все делалось правильно. Есть постановление, что действия военных были правомерны. Руководитель парламентской комиссии Торшин сказал, что в процентном соотношении 331 погибший – это мало. Мы считаем, что это издевательство.