«Домашнее задание Европы – применение санкций и борьба с отмыванием российских денег»
Евросоюз ввел персональные санкции в отношении России в связи с преследованием оппозиционного политика Алексея Навального и подавлением протестных выступлений. Четырем высокопоставленным российским чиновникам теперь запрещено въезжать в страны ЕС и хранить там финансовые активы. МИД Чехии неоднократно выражал поддержку Алексею Навальному, протестовал против приговора оппозиционеру и полицейского насилия. Со своей стороны, глава МИД РФ Сергей Лавров заявил о готовности России разорвать отношения с Евросоюзом.
Как санкции скажутся на отношениях Европы с Россией, какой будет внешнеполитическая линия Чехии, готов ли российский истеблишмент порвать с Западом, и можно ли назвать сегодняшнюю Россию европейской страной – эти и другие вопросы с Radio Prague Int. обсудил аналитик Ассоциации по международным вопросам Павел Гавличек.
– Впервые санкции в отношении России были введены в рамках санкционного механизма ЕС о нарушении прав человека. Как эти шаги Европы повлияют на отношения с Россией в ближайшем будущем?
– Европейско-российские отношения сейчас катастрофически плохи в связи с новыми санкциями, введенными в отношении отдельных представителей российского режима. Это происходит в контексте их долгосрочного ухудшения и касается не только Алексея Навального, но и общей ситуации в России, где прошли большие протесты не только в его поддержку, но и против коррупции, с требованиями улучшения социально-экономического положения граждан. Репрессии режима Владимира Путина тоже повлияли на сегодняшнюю ситуацию и отношения между ЕС и Россией. Добавление в санкционный список четырех официальных лиц еще более ухудшает отношения, которые я могу охарактеризовать как катастрофические и худшие за последние годы.
– Между Чехией и Россией в последние годы тоже все достаточно напряженно – это и «война памятников», когда в Праге исчез монумент маршалу Коневу и появилась мемориальная доска «власовцам», и неподтвердившиеся подозрения по поводу доставки российским дипломатом в Чехию отравляющего вещества, и высылка российских и чешских дипломатов. Сейчас двусторонние отношения будут еще сильнее заморожены? Каков ваш прогноз?
– В этом Чехия полностью совпадает с европейскими и более широким западным отношением к России, которое на самом высоком уровне можно назвать катастрофически плохим. И оно будет ухудшаться в связи с предстоящими в сентябре выборами в Государственную думу и ожидаемыми репрессивными мерами российских властей в отношении гражданского общества и политической оппозиции, включая Алексея Навального, независимых СМИ и так далее. Так что я ожидаю, что отношения между Россией и Чехией, и Евросоюзом в целом, а также его сильным партнером – Соединенными Штатами будут еще сильнее заморожены. Что же касается отношений между людьми, между чешским и российским обществом, то их нужно развивать, помогать активистам гражданского общества России, чтобы добиться лучшего понимания между гражданами наших стран. В вопросах исторической памяти и других, вызывающих сейчас большую напряженность, есть потенциал к улучшению. Это не всегда совпадает с политическими отношениями на высшем уровне, которые, я думаю, будут очень сложными.
– В российских СМИ часто звучит, что в Чехии и Европе у России есть большой друг – президент Милош Земан. Глава республики отрицательно высказался в адрес Алексея Навального, лично попросил Владимира Путина о поставках в Чехию вакцины «Спутник V». Какую роль позиция Милоша Земана будет играть в межгосударственных отношениях?
– Милош Земан в этом контексте – очень специфический политик. До конца своего президентского срока он будет играть очень важную роль в отношениях с Россией. Однако ни он, ни его администрация не могут существенно улучшить взаимоотношения между Чехией и Россией, поскольку внешняя политика находится в ведении чешского правительства, премьер-министра Андрея Бабиша и его министра внутренних дел Томаши Петршичека. У них другой подход к отношениям с Россией, не исключая вопроса вакцины «Спутник V», по которой нет достаточных данных. Кроме того, в последнее время мы могли наблюдать несколько очень негативных шагов с российской стороны, когда в список нежелательных организаций попал «Пражский центр гражданского общества». Так что невозможно закрывать на это глаза и развивать отношения только с позиции чешского президента, и со стороны чешского правительства мы не можем ожидать потепления взаимоотношений.
– После отравления Скрипалей и Алексея Навального, жестокого подавления протестных выступлений и высылки из Москвы европейских дипломатов заинтересован ли Запад вообще в налаживании отношений с Россией?
– Высказывания министра иностранных дел Сергея Лаврова, объявившего о готовности России полностью разорвать отношения с Евросоюзом, служат иллюстрацией, насколько сейчас плохи отношения между Западом в широком смысле и Российской Федерацией. Однако у нас остается немало сфер, где это возможно, – «зеленая» политика, переход на цифру, борьба с пандемией Covid-19. Но Россия не показывает заинтересованности, очевидно, она не хочет проводить переоценку по поводу разделения таких базовых для Европейского союза ценностей, как демократия, права человека, от которых зависят двусторонние взаимоотношения. Так что развивать из будет крайне сложно. Россия выбрала путь конфронтации и изоляции, что касается, например, Совета Европы, некоторых стран-членов ЕС, европейских структур, как следует из слов Сергея Лаврова.
– Как известно, риторика России часто отличается от того, во что она претворяется на практике. Ведь Россия очень зависит от Запада, начиная от глобальной экономики и заканчивая жизнью истеблишмента. Многие чиновники и олигархи фактически живут в Европе, здесь их семьи, а Россию они используют лишь как источник получения денег. Возможно, эти резкие высказывания о разрыве рассчитаны лишь на внутреннюю публику, а на деле все останется по-старому?
– Я с вами полностью согласен. Это – типичная шизофреническая ситуация, которую мы наблюдаем в России очень давно. С одной стороны, «Европа нам не нужна», «нам не нужно давать оценку решениям ЕСПЧ в Страсбурге» и т.д. С другой стороны, нам нравится отпуск на юге Франции, квартиры в Лондоне, поездки в Прагу и Карловы Вары. Это действительно шизофрения: «Да, мы являемся частью Европы, у нас все так похоже». При этом во внутренней политике в связи с приближающимися выборами власти пойдут по пути изоляции, чтобы сохранить свои позиции внутри России. Нужно выбирать – быть частью европейского общества, разделяя европейские ценности или идти по пути Северной Кореи, изоляции, отторжения от современных европейских технологий и т.д. Следует учесть, что российская экономика очень зависит от экспорта в Европу нефти и газа. России придется договариваться с европейскими лидерами – мы говорим тут о «Северном потоке-2», который находится под санкциями США, а Россия очень заинтересована в этом проекте. Так что отношения нужно улучшать, и сейчас мяч на российской стороне.
– Однако насколько Европейский союз готов последовательно применять на деле введенные им санкции? Будут ли искать на Западе имущество представителей российского режима? Например, у главы Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина, попавшего в санкционный список ЕС, был вид на жительство и недвижимость в Чехии, которую он потом переписал на родственников. Существуют ли вообще примеры блокирования активов российских чиновников?
– Конкретные примеры всегда очень сложно приводить. В случае с господином Бастрыкиным важно, чтобы чешские органы работали в этом направлении и, в том числе в сотрудничестве с Нацбанком, применили конкретные меры. Что касается готовности стран-членов ЕС, то мы только начинаем об этом вновь говорить. Здесь Европа может действовать в сотрудничестве с Великобританией. Роман Абрамович часто бывает в Лондоне, владеет там недвижимостью, выступает как крупный инвестор, и не только как владелец «Челси». Тут тоже нужно поработать, для нас это важное домашнее задание – не только для Чехии, но для Европы и США. Нужно бороться с «золотыми паспортами», практикой отмывания денег на Западе. Здесь будет сильное давление, поскольку у нас очень сложные отношения с российским режимом. Наше слабое место – это коррупция, и нужно активно работать, чтобы прекратить эту практику.
– Чехия, кажется, стоит лишь в самом начале этого пути? Раньше я таких примеров не припомню.
– Я с вами не полностью согласен. Могу напомнить о крупном скандале с так называемыми «российскими квартирами», имуществом посольства РФ. В эту мафиозную ситуацию чешский МИД активно вмешался, некоторым сотрудникам посольства России пришлось уехать из страны. То есть самые вопиющие случаи решены, но действительно не хватает политической воли, чтобы активно бороться с подобными явлениями.
– Возвращаясь к судьбе самого Алексея Навального, чье заключение в тюрьму и стало причиной введения персональных санкций, – сможет ли Евросоюз добиться его освобождения, или это заранее проигранное дело?
– Я думаю, что это всегда возможно, если российская сторона пойдет на компромисс. Со стороны Европы и США нужно осуществлять здесь большое давление на разных уровнях, в том числе билатеральном. К сожалению, я не уверен, что российская сторона пойдет на это в преддверии выборов в сентябре и очень важных президентских выборов 2024 года, и что Алексей Навальный будет выпущен на свободу. Однако нам нужно постоянно об этом говорить, выражать нашу поддержку Навальному, который по многим параметрам является политзаключенным, бороться за базовые правила соблюдения прав человека, демократических ценностей.
– Вы давно занимаетесь Россией, знаете русский язык, тесно соприкасаетесь со страной. С вашей точки зрения как политолога, сегодняшняя Россия – это Европа?
– По-моему, Россия – это Европа. Я в этом убежден. Я жил там полгода, когда учился в Государственном Санкт-Петербургском университете, а до этого месяц занимался русским языком и культурой в Москве, в Институте им. Пушкина. Я думаю, это страна европейского характера, где очень многие думают, как мы здесь, в Европе. И я не понимаю, почему российские власти постоянно пытаются ее оторвать от общего европейского пространства. Думаю, что это плохо, не помогает развитию и лучшему взаимопониманию. При этом я понимаю, что между чешским и российским обществом есть разница в том, что касается исторической памяти и политики, но это не значит, что мы вместе не можем быть частью большой европейской семьи. В своей работе я активно пытаюсь эти отношения развивать и укреплять наше взаимопонимание.
