Храм укротителя чертей
Сегодня в рубрике «За Прагой» мы предлагаем вашему вниманию четвертую часть пенталогии о городе Тршебич. Речь нынче пойдет о базилике святого Прокопия.
– Сергей, святой Прокопий, скорее всего, не слишком хорошо известен русскому слушателю?
– Возможно. Хотя на самом деле этот святой жил в самом конце Х-начале XI века, в то время, когда православная и католическая церкви еще не были разделены.
– Здесь, думаю, не лишним будет уточнить, что речь мы ведем о Прокопии Сазавском...
– Совершенно верно. Это святой монах, бенедектинец, который был пострижен то ли в Бржевновском, то ли в Велеградском монастыре – есть разные версии на этот счет. Прокопий основал монастырь на Сазаве, по которому он и получил свое прозвание. Какое-то время он жил отшельником. В одной из легенд рассказывается о том, что местные жители видели, как монах распахивал поле при помощи запряженного в плуг чёрта, которого он погонял крестом. Эта колоритная подробность вошла в официальную иконографию Прокопия Сазавского, и во многих изображениях, к примеру, в статуе на Карловом мосту в Праге, мы можем видеть его именно попирающим чёрта.
– Здесь следует уточнить, что первоначально храм не назывался базиликой святого Прокопия. Когда монахи-бенедиктинцы его возвели (он тогда был деревянный, равно как и окружающие его постройки), он именовался базиликой святого Бенедикта, позже – святой Марии и святого Бенедикта. Это посвящение сохранялось на протяжении нескольких столетий. В XV веке и монастырь, и весь город очень сильно пострадали во время войны между Георгом Подебрадским и Матвеем Корвино. Остатки монастыря были пожалованы во владение рода Пернштейнов. У этой территории сменилось несколько владельцев, на месте разрушенных монастырских построек они выстроили дворец, который мы сейчас и видим в его позднеренессансном варианте...
– ...В этом дворце сейчас находится музей края Высочина, но в данный момент он, к сожалению, закрыт на реконструкцию...
– Сам же храм довольно продолжительное время – с конца XV до начала XVIII столетия – использовался под самые разнообразные светские нужды, причем нужды довольно низменные: и как амбар, и как склад, а один из владельцев разместил в нем пивоварню. В крипте, где когда-то хоронили аббатов бенедиктинского монастыря, он, соответственно, хранил бочки с пивом. Затем, в 1704 году, храм решили переосвятить и возобновить в нем церковную жизнь, но монастырь при этом восстановлен не был. Храм оставался на положении дворцовой церкви тогдашних владельцев, которыми в то время был уже род Вальдштейнов (Валленштайнов). Фамилия эта, кстати говоря, владела дворцом вплоть до 1945 года.
– Храм, должен сказать, выглядит очень величественно...
– А почему храм снаружи выглядят так мрачно?
– Если мы сейчас подойдем поближе, мы увидим, что для строительства использовался не песчаник или известняк, как это очень часто бывало, а трудный в обработке гранит. Здесь мы не видим ажурной резьбы по камню, как в других готических храмах. И это дополнительно придает храму суровость и, может быть, величие.
– Да, мрачновато. Как я и говорил, в основном это связано с тем, что здесь применяли гранит, такие вот большие, немного шероховатые гранитные блоки. Даже ребра свода выложены из гранитных блоков. Несмотря на свою кажущуюся суровость, храм очень просторный: широкий средний неф и два небольших нефа по бокам, и пространство среднего нефа разбивается тремя арками. В этом уже есть некоторая необычность, потому что, как правило, таких арок в пространстве средневековых храмов было две.
– Давайте, подойдем поближе к пресвитерию...
– На некоторых камнях в стене есть такие щербинки. Если приглядеться, это... буквы.
– Да точно, вот одна, на рыбку похожая...
– Видимо, кто был грамотным, тот выскабливал буквы, кто нет – изображал другие значки.
– Во время строительства собора доставку гранитных блоков возложили на жителей принадлежавших монастырю деревень. Ну, и они, для того чтобы хоть как-то отметить свой вклад в строительство храма, помечали блоки своими автографами.
– А вам не кажется, что храм как бы разрастается в своей верхней части?
– Да, действительно, и это не оптический обман. Если мы отсюда, из пресвитерия, посмотрим на запад, то мы увидим, что стены храма довольно сильно расходятся кверху. Говорят, что наверху, на уровне сводов, пространство становится шире аж на полтора метра!
– Стены словно расступаются...
– Совершенно верно. Видимо, это было сделано по конструктивным соображениям, как-то так рассчитали средневековые каменщики, что стенам таким образом будет легче выдержать этот давящий на них гранитный свод. Может быть, здесь были и те соображения, что акустика будет лучше.
– Если посмотреть на запад, можно увидеть святого Прокопия с чёртом...
– Идем к главному алтарю...
– Большой алтарь, сделанный по образцу готических алтарей-складней с раскрывающимися створками. В середине – скульптура святого Войтеха на троне, рядом – святые Кирилл и Мефодий.
– Говорят, у этого алтаря довольно любопытная история?
– Да, в начале 30-х годов ХХ столетия его сделали в качестве экспоната для международной выставки христианского искусства в Риме. Алтарь этот получил первый приз, и в этом храме он пришелся как нельзя впору. Но это, понятно, не самое знаменитое произведение искусства в базилике, в этом мы убедимся, когда окажемся в небольшой капелле...
– И окажемся, и убедимся, но уже не сегодня, а через две недели. И мы не только продолжим рассказ о базилике, капелле и крипте, но и прогуляемся по еврейскому кварталу, примыкающему к храму.
