«На волнах большой оперы»
Оперная певица Тахира переехала из Москвы в Прагу в поисках места для спокойной и плодотворной работы. Творческий заряд, полученный у Елены Образцовой в Московской консерватории имени П. И. Чайковского, помог ей не только удержаться на волнах «большой оперы», но и стать солисткой Государственной оперы Праги, а ныне передавать свой опыт молодому поколению.
«Профессор меня напутствовала: Тебя, как не умеющего плавать бросают в волны, нужно бросить в «волны большой оперы». Споешь большую оперу, начнется карьера, не споешь, будешь развиваться долго. Меня бросили «в волны». В театре я начала с больших партий и завершила большими партиями».
Назовите несколько своих героинь, прозвучавших в России.
«В России это был серьезный масштаб. Буквально с консерваторской скамьи я попала в большую оперу. Мне посчастливилось спеть в опере Джузеппе Верди «Дон Карлос», «Иоланту» Чайковского, партию Маргариты в «Мефистофеле» Арриго Бойто».
Вернемся немного в детство. Как попадают на стезю оперной певицы? Что повлияло на Ваш выбор?
«Не могу сказать, что я вырастала в музыкальной среде. Я была одиноким ребенком, у меня не было ни подруг, ни друзей, ни кошки, ни собаки. Я гуляла в природе, как пушкинская Татьяна и выдумывала различные романтические истории. То я себя видела в образе Наташи Ростовой, то Сольвейг, то Татьяны. Вот так сама и пришла к выбору. А еще, тогда начался бум телевидения. Были маленькие телевизоры, по которым транслировали концерты классической музыки. Мы, вся наша семья и соседи, садились у этого маленького телевизора и накрывались большим одеялом, чтобы было лучше слышно. В детстве для меня был большим открытием миланский театр «Ласкала», который приехал в Москву и по телевидению передавали трансляции. Мне было тогда 6-7 лет, и я с открытым ртом прослушала всех оперных див, которые были в составе этой труппы».
В Вашей жизни был Рубикон – переезд в другую страну. Что Вы оставили там, у себя на родине?
«Первым моим переселением был переезд в Киргизию. Меня тогда вытолкнула моя профессор, сказав, что в Большой театр идти – это слишком просто. Поезжай в далекую страну Киргизию, и там будешь петь все главные партии. А здесь, пока тебе дадут роль, пока все раскачается…
Лучше сразу начать петь.
Я приехала в Киргизию. Сказочная страна, которая тогда была более дикая, в нашем понимании, но оперный театр был приличный. Я сразу попала в такие оперы, как «Дон Карлос», «Иоланта», «Мефистофель». Было еще десять называний. Я там проработала 7 лет, что мне очень много дало. Я с большой радостью вспоминаю об этом времени. Я там также вышла замуж. Потом мы вернулись в Москву, но не в самые лучшие годы. Это был период перестройки, период неустроенности и в искусстве и в быту. Получилось так, что мы приехали к друзьям в Словакию, прошли прослушивание в театре в Братиславе, а потом в пражской Государственной опере (Statní opera). У нас не было цели уезжать из страны. Мы просто приехали работать. В Чехии не было никакой перестройки, в театре шли оперы, которые были в моем репертуаре, и я была востребована».
А как вы преодолели языковой барьер?
«Проблем с языком не возникло. Как в балете общаются на французском языке, так в опере с коллегами, дирижерами и на сцене общаются на итальянском языке. Помогло и то, что я открыта языкам».
Как складывается творчество в Чехии? Пришлось Вам столкнуться с чешскими оперными произведениями или Вы остались в итальянском репертуаре?
«Да, Бог мне послал, можно сказать, не роль, а «ролищу». Я спела Эмилию Марти в опере Яначека «Средство Макропулоса». Я считаю, что по форме, это совершенная опера. Это не нагнетание каких-то сладких страстей, что в итальянской опере часто встречается, а это сосуществование иронии, юмора, сарказма и, конечно музыки великолепного композитора, с его сложным, но очень глубоким языком. Это философская опера».
Откройте секрет, как у Вас происходит творческий процесс работы над ролью?
«Я сначала должна сесть и сделать черновую работу. Творчество начинается только тогда, когда я «вижу» весь материал, и нотный и текст. Только тогда у меня начинает складываться внутренняя драматургия, появляется характер персонажа, его движения, капризы, костюмы».
Еще одна грань Вашего творчества, Вы преподаете. Работа со студентами, нечто другое, чем работа на сцене.
«Можно сказать, что другое, а можно сказать, что и не совсем другое. Если приходит талантливый студент или студентка, то вы сразу находите общий язык как с коллегой. Мы начинаем вместе фантазировать, беситься, хулиганить. Я вместе с ними начинаю играть, мы вместе смеемся, плачем. Это очень интересно. Можно сказать, что это продолжение того, что было на сцене».
