Благодарю всех, кто пришел, и верующих и неверующих...
В этом году Рождество мы всей семьей поехали встречать в Моравию, где живут родители жены. Там и снега бывает больше, чем в Праге, да и бабушка наша старается соблюдать все необходимые традиции празднования Рождества. Искусно наряженная елка, тарелки с рождественским печеньем, фрукты, зажженные свечи и прочее, прочее, прочее. В общем, все, как должно быть, включая колядки в семейном исполнении.
Семью моей жены нельзя назвать верующей, но все домочадцы с уважением относятся к религии. Поэтому, дабы завершить достойным образом вечер и приобщится к вечным ценностям, было решено отправиться на полночную мессу. Одевшись потеплее, ночью приморозило, а в католических костелах к тому же не топят, мы отправились в церковь.
Народу было предостаточно, многим даже не хватило места на лавочках и полуторачасовое богослужение они должны были простоять, как говориться на своих двоих. В костел на полночную мессу пришло много молодых пар, некоторые из них были со спящими в коляске потомками.
Войдя в костел, я немного заколебался, надо ли мне было идти; порядков я не знаю, да и верующим меня не назовешь. Между нами говоря, буквально через мгновение после начала мессы я успокоился, сразу стало ясно, что 90 процентов прихожан понятия не имеет, когда полагается встать, когда сесть, когда опуститься на колени или вслух произнести благодарственные слова Господу. А из колядок хором пели только «Тихая ночь, святая ночь», да и то первый куплет. После нескольких неудачных попыток подражать окружению, когда все равно все было - «Невпопад пришел, не в угоду поклонился», половина присутствующих вообще перестала совершать какие-либо телодвижения и просто слушала музыку и пение.
«Благодарю всех, кто пришел, и верующих и неверующих, я очень рад, что в церкви прибавилось молодых прихожан, старающихся приобщиться к Богу»,- торжественно произносил слова ксендз. Но вдруг вся торжественность и праздничность атмосферы растаяла. В одной из частей проповеди священник, которому было не более 30 лет, начал говорить о грехе и сатане. Его голос приобрел стальной оттенок, глаза загорелись огнем и он, чеканя слова, начал перечислять: сатанизм - это аборты, сатанизм - это добрачный секс, сатанизм - это воспевание гомосексуализма, сатанизм - это использование противозачаточных средств, сатанизм - это...
А мне послышались звуки барабанов, звон цепей и возгласы инквизитора, провозглашающего «анафема!» и отправляющего на костер женщин, якобы уличенных в колдовстве. Через мгновение к выходу из костела потянулась вереница молодоженов с колясками и молодые парочки. А к причастию пошли лишь старики. Люди среднего возраста либо безучастно дремали сидя на скамейках, либо посмеивались. Между нами говоря, я уже вряд ли пойду на рождественскую мессу.
