Редкий ковер Чапека представят общественности

«Редкий ковер» - так называется рассказ Карела Чапека про потрясающий ковер, тяжелую участь коллекционера и вредную псину Амину… Однако не все знают, что в основу сюжета легло реальное пристрастие Карела Чапека к восточным коврам, а воспетый автором экземпляр не так давно пополнил фонд чешской Национальной галереи, став одним из старейших ковров коллекции. Широкой общественности будет ценная находка представлена в августе.

„Тем временем я развернул ковер, и сердце у меня екнуло, — это был белый анатолийский ковер семнадцатого века, местами протертый до дыр, представьте себе! — так называемый «птичий» — с изображением каких-то сказочных существ и птиц, — это запрещенные магометанской религией мотивы. Уверяю вас, такой ковер — неслыханная редкость! А этот экземпляр был не меньше, чем пять на шесть метров и восхитительной расцветки; белый с бирюзово-синим и вишнево-алым узором.“
(«Редкий ковер», перевод Т. Аксель и Ю. Молочковского)

«Редкий ковер», фото: Томаш Воднянски

На самом деле, речь идет о ковре «селенди» с птичьим узором конца 16-го века с запада Турции, а Карел Чапек его впервые увидел не в «лавке некоей госпожи Севериновой в Старом Месте», а в магазине вполне респектабельной дамы, Гелены Заичковой на улице Палацкого.

«Этот ковер – легенда. Информацией о нем делились специалисты долгие десятилетия, он упоминается в мемуарах Гелены Кожелуговой, племянницы братьев Чапеков. Причем по ее воспоминаниям, на ковре, на самом деле, любила валяться не собака, а кошка. Существуют архивные материалы, подтверждающие не только подлинность ковра, но и факт, что речь идет именно об этом экземпляре. Интересно то, что в первой оригинальной версии рассказа Карел Чапек пишет, что ковер - необыкновенно большого размера, 6x7 метров, а потом он указанные габориты меняет. Стоит обратить внимание и на приведенное Чапеком нестандартное количество узоров, которое на подобных коврах на самом деле не встречается», - рассказывает в эфире Чешского Радио «Влтава» Зденка Климтова, автор монографии «Судьба птичьего ковра» и куратор Коллекции искусства Азии и Африки Национальной галереи в Праге.

Любовь сквозь годы

Вера Грузова, фото: Томаш Воднянски

Любовь к восточным коврам Карелу Чапеку привила студентка Вера Грузова, по словам одних – платоническая любовь талантливого писателя, по мнению других – многолетняя и верная подруга Чапека. Как бы там ни было, молодые люди регулярно переписывались в течение одиннадцати лет.

«Несмотря на то, что Вера Грузова в 1923 году вышла замуж за Йозефа Скоупила и переехала в Чешскую-Скалицу, с Чапеком ее продолжали связывать дружественные узы. Из свадебного путешествия в Турцию она привозит в Чехию множество ковров, в том числе ковер-сумку из Шираза, которую она дарит именно Чапеку. Некоторые из восточных шедевров, привезенных Грузовой, остаются и по сей день во владении ее внучки Карлы Вастио в Париже, или в собственности внука Марка в Англии. Известно, что Карел Чапек знал все эти ковры», - рассказывает Гасан Загирович, знаток жизни и творчества Карела Чапека, член Комитета братьев Чапеков.

„К вашему сведению: купить вещь за бесценок — дело чести коллекционера. Я знаю одного очень известного и богатого человека, который собирает книги. Ему ничего не стоит отдать тысячу-другую за какую-нибудь старую книжонку, но, если удастся купить у старьевщика за две кроны первое издание стихов Иозефа Красослава Хмеленского, он чуть не прыгает от радости. Это тоже спорт, вроде охоты на серн. Вот и втемяшилось мне в голову по дешевке купить «птичий» ковер и подарить его музею, потому что такому уникальному предмету место только там. И чтобы рядом повесили табличку с надписью «Дар доктора Витасека». Что поделаешь, каждый тщеславен на свой лад. Признаюсь, я прямо-таки потерял покой.“
(«Редкий ковер», перевод Т. Аксель и Ю. Молочковского)

Удалось ли Чапеку купить столь заинтересовавший его ковер? К его великому сожалению, нет.

Гелена Заичкова, фото: Томаш Воднянски

«Когда ему не удалось договориться с тетушкой о цене, он начал приводить такие аргументы, что хочет его купить в подарок президенту (Томашу Гарригу, прим. ред.) Масарику, пытаясь уговорить ее таким образом», - вспоминает внучатая племянница владельца магазина восточными коврами Гелены Заичковой Катержина Матанелли.

«К счастью, ковер был с виду не настолько привлекателен, чтобы заинтересовать государственных чиновников, которые в 50-е годы ликвидировали фирму Гелены Заичковой, поэтому он остался в качестве «неинтересного инвентаря» в семейной собственности», - продолжает свой рассказ родственница Гелены Заичковой.

Ольга Шайнпфлюгова и Карел Чапек, фото: Министерство иностранных дел ЧР

Ковер был достоянием семьи вплоть до 2014 года, когда его на дотационные средства Министерства культуры ЧР приобретает Национальная галерея. Говорят, что Карелу Чапеку было некогда ходить просто так с друзьями на кофе, но когда кто-то из его знакомых изъявлял желание купить персидский ковер, то он всегда находил время, чтобы зайти в соответствующие пражские магазины, не только к госпоже Заичковой, но и в другие, и помочь с покупкой. Страсть к Востоку Карел Чапек впоследствии разделял и со своей женой, писательницей и актрисой «Театра на Виноградах» Ольгой Шайнпфлюговой.

«Килим, который висел у Ольги Шайнпфлюговой в гостиной в Будечской улице, а по сей день сохранились отличные фотографии интерьера этой квартиры, Карел Чапек повесил в их новом доме в своем рабочем кабинете. Карел Шайнпфлюг, брат Ольги Шайнпфлюговой не без иронии так вспоминает ту пору: «Когда ковры лежали и висели по всей вилле, они стали ими завешивать даже окна», - рассказывает Гасан Загирович.

"Что я пережил за эти два года, поймет только коллекционер! Терзания любви — ничто по сравнению с муками собирателя редкостей. И замечательно, что еще ни один из них не наложил на себя руки; наоборот, обычно они доживают до преклонного возраста. Видимо, это здоровая страсть."
(«Редкий ковер», перевод Т. Аксель и Ю. Молочковского)

Когда часть виллы, принадлежавшую Карелу Чапеку, в 2013 году купила администрация городской части Прага 10, и иccледователи Национального института по охране памятников провели в доме каталогизацию, выяснилось, что персидских ковров и килимов ручной вязки там сохранилось около сорока.